Колдовской мир — 2 (Поворот): Бури победы - Андрэ Нортон

Я опустилась на колено на окровавленной палубе и протянула руку. Кошка медленно приблизилась и понюхала мои пальцы. Я терялась в догадках, как она оказалась на борту этого незнакомого корабля.

Достав из кармана на поясе сушеную рыбу, которая служит жителям Варна дорожной пищей, и разломав ее на мелкие кусочки, я положила их перед кошкой. И та сразу принялась за еду, очевидно, не считая нас опасными.

Капитан Сигмун не обращал на кошку внимания; он направился вначале в капитанскую рубку, потом в трюм. Фальконеры с обнаженными мечами и еще два моряка последовали за ним. Я осталась на месте и достала вторую рыбу.

Дождь прекратился. В воздухе еще стоял туман, но уже видны выступавшие в море утесы, защитившие корабль. Видна была и коричневая полоса — место впадения реки в море.

Орсия склонилась рядом со мной, глядя на кошку.

— Такие были известны Древним, — проговорила она, — это настоящая кошка. Только маленькая. Лорд Саймон говорит, что в его мире они тоже известны.

Кошка съела последний кусок рыбы, даже провела языком по палубе, где она лежала, и теперь сидела, облизывая лапу и водя ею по подбородку и голове. Она явно умывалась после еды. Я впервые видела такое существо, и оно очаровало меня. Умывшись, Кошка зевнула, показав впечатляющий набор зубов, в том числе по две пары клыков сверху и снизу. Глаза у нее желтые, почти цвета золота. Не мигая, она продолжала смотреть на нас, словно ждала вопросов.

Я попыталась послать мысль. Голод больше не чувствовался, кошка просто проявляла любопытство. Но волна ее мысли гораздо выше, чем та, к которой я привыкла, и мне трудно было установить контакт. Я попыталась задать пробный вопрос:

— Кто ты?

Сначала вместо ответа я встретила только продолжительный взгляд. Потом в сознании у меня появилась смутная картина кошки, сцепившейся в схватке с другим животным, которое я не смогла узнать.

— Воин? — предположила я.

Сцена битвы не тускнела.

— Боец? Убийца?

— Черный боец? — присоединилась ко мне Орсия. — Могучий убийца?

Кошка раскрыла пасть и зашипела. Очевидно, не считала нас достаточно разумными, чтобы отвечать ясно. Во всем ее поведении теперь отчетливо ощущалось презрение. Картина исчезла, ее сменила другая сцена, в которой наша черная находка стояла гордо, а перед ней присели, прижимаясь к земле, несколько других животных ее племени, явно в уважении и страхе.

— Повелитель? — спросила я.

Но подходящее слово нашла Орсия, главным образом потому что в Эскоре у людей есть союзники-животные, и у каждого вида этих животных есть предводитель, с которым люди время от времени совещаются.

— Вождь?

В ответ кошка издала хриплый гортанный звук. Сделала шаг, другой и уткнулась головой в протянутую руку. Орсия коснулась пальцами головы животного, провела по гладкой шерсти за ушами.

— Вождь! — повторила я, на этот раз вслух. Кошка подошла ко мне, чтобы я проявила то же внимание, что и Орсия.

Мы еще продолжали наше знакомство, когда вернулись те, кто отправился исследовать корабль. В каютах сохранились следы недавнего пребывания людей, как и на том незнакомом корабле, который привели в Горм.

У Кемока под мышкой был свиток карт, а Сигмун и члены его экипажа осматривали паруса. В отличие от того корабля, однако, свисавшие с борта тросы свидетельствовали, что шлюпки были спущены.

Орсия спустилась за борт по такому тросу и сообщила, что корабль действительно стоит на якоре. По всей вероятности, корабль тащил за собой якорь, пока он не застрял меж двух скал под водой, и якорная цепь вслед за волнами то натягивалась, то провисала.

Поиски прояснили и кое-что другое. На борту достаточно пищи. Некоторые контейнеры раскрыты, а содержимое их давно стало добычей голодной стаи, встретившей нас. Однако в металлических контейнерах сохранились галеты, а в стеклянных сосудах видны были консервированные фрукты. Были также жестянки с консервами, но наклейки с них сорваны, а на самих банках виднелись следы зубов. Мы вскрыли несколько банок ножами и обнаружили в них овощи, фрукты и напитки.

Мы были достаточно опытными путниками, чтобы не съесть все это богатство за один раз, тем не менее съели достаточно, чтобы забыть вкус варнской сухой рыбы. Добавка к рациону очень нас обрадовала.

По-прежнему не было видно отряда, шедшего по берегу, и мы решили ждать на корабле, а не искать места для лагеря у основания утесов. Сигмун распорядился, чтобы зажгли две лампы. Их свет с берега должны заметить.

Затем мы основательно обыскали брошенный корабль. В каютах нашлась одежда — странного покрова рубашки, напоминающие лоскутные одеяла, которые делают женщины на фермах. Были и одеяла, но запечатанные в гладкий водонепроницаемый материал, чтобы уберечь их от сырости. Все найденное тщательно осмотрели и отложили для дальнейшего обсуждения.

Карты, привлекшие внимание Кемока, оказались незнакомы салкарам, которые тоже ознакомились с ними. Но Кемок указал на некоторые особенности, напоминающие те, что найдены на картах корабля в Горме, и Сигмун согласился с ним. Кошка спокойно наблюдала за тем, как мы осматривали каюты. Орсия сидела на палубе, скрестив ноги, и в неярком свете лампы разглядывала длинную полоску мягкого материала с узором из раковин. Раковины не нарисованы и не пришиты к ткани, они словно составляли ее часть.

Кемок смотрел на нее с улыбкой на губах. В это время из темноты появился Вождь. Он сел рядом со мной и замурлыкал, когда я погладила его по голове. Повинуясь порыву, я попыталась установить с ним контакт. Знает ли он, куда исчез экипаж? Что заставило моряков сесть в шлюпки, оставив неповрежденный и гораздо более безопасный вид транспорта?

Вначале мне показалось, что установить связь не удалось, но потом — мурлыканье кошки не стихало — я уловила неясную картину.

…Несомненно, это часть той палубы, на которой мы сидим сейчас. На краю поля зрения мелькают какие-то темные фигуры. Кто-то, как Орсия, сидит перед кошкой, так что хорошо ей виден. Точнее, видна, потому что это, без сомнений, женщина с распущенными волосами, которыми играет ветер. И цвет волос я такой никогда не встречала, он не желтый, как у салкаров, а ярко-рыжий. Глаза у этой женщины необыкновенные, огромные и черные без зрачков, как бы бездонные. Она подняла руку и сняла эти темные круги, передвинула их на лоб, как маску. И под ними оказались обычные глаза.

Женщина взяла в руки тот самый кусок ткани, которым играет Орсия, и перевязала им волосы…

Я открыла глаза, протянула руку и схватила конец шарфа. Орсия, должно быть, по моему выражению догадалась, что я делаю что-то очень важное, потому что выпустила шарф.