Вдоль Большой реки - Владимир Уткин

– Мы жарили мясо, – с досадой проговорил Ходок. – Он скоро придет сюда…

– А если влезть на дерево?

– Большой медведь может ждать долго-долго… Надо уходить и оставить ему мясо.

Они зажгли факелы и, взяв мешки, пошли через чащу быстро, как могли. Темные тени шарахались от них в кусты. Красными, зелеными, желтыми огнями вспыхивали глаза хищников.

Глухое ворчанье сменилось гневным рыком. Казалось, столетние деревья задрожали от него.

– Кто-то стащил наше мясо, – обернулся Ходок, – может, он погонится за тем, кто съел мясо? Быстрее, – подтолкнул он Орлика, запутавшегося в зарослях. – Смотри не под ноги, а кверху.

Орлик послушался совета, и идти стало легче. Под ногами он по-прежнему не видел ничего, но на фоне ночного неба можно было рассмотреть ветки, стволы и увернуться от них или прорубить себе дорогу топором.

Большой медведь рявкнул сзади и снова заворчал.

– Загнал зверя на дерево, – прислушался Ходок. – Быстрее! Теперь он идет по нашим следам.

Они побежали, перепрыгивая через упавшие стволы, ломая кустарник, а мягкие тяжелые шаги звучали все ближе и ближе.

Задыхаясь, выбежали они на луг и помчались к оврагу, черневшему неподалеку от опушки. Орлик оглянулся и увидел, как плотная темная масса отделилась от деревьев и быстро заскользила по освещенному луной лугу. Овраг был неглубоким, и они продолжали бежать, пока стенки его не сомкнулись. Здесь они, помогая друг другу, вскарабкались на небольшой уступ и остановились, прижавшись спинами к глинистой прохладной стенке.

Большой медведь подбежал к подножию уступа, встал на задние лапы, пытаясь подняться по скользкому склону, царапая стенку когтями, но подняться не смог и лег внизу, положив огромную косматую голову на могучие лапы, густо поросшие длинной серой шерстью.

Ходок посмотрел вверх. Мокрая, глинистая стена поднималась отвесно. Не было на ней ни кустарника, ни травы. Можно было, конечно, вырыть в стенке ямки для рук и ног, чтобы вылезти. Но глина была мокрая. Ямки могут обвалиться.

– Будем рыть стенку, – сказал Ходок Орлику. – Нужно сделать уступ таким широким, чтобы можно было кидать копья.

Они рыли всю ночь, а большой медведь с любопытством смотрел на их работу, лишь изредка недовольно ворча, когда комья глины падали на него.

– Хватит, – сказал наконец Ходок, доставая копьемсталку. Он с сомнением осмотрел ее и положил копье в желоб. Ходок учился кидать короткие копья, но они попадали у него не так метко, как у Орлов. Своего копья из копьемсталки он не метал еще ни разу. А это было хорошее боевое копье с длинным наконечником из ледяного камня. Жаль, если оно пролетит мимо или сломается о твердый череп косолапого. Он вздохнул, прицелился и бросил, а Орлик одновременно с ним метнул копье Орлов.

Большой медведь взревел. Длинными черными когтями он царапал скользкую стенку, поднимался на всю длину своего тела и снова грузно съезжал на дно. Копье Ходока, глубоко вонзившееся в широкую спину, взбесило зверя. Никогда еще за всю его долгую жизнь ему не было так больно. Только лесной пожар мог заставить его отступить. А Орлик продолжал метать короткие копья. Одно из них торчало из шеи большого медведя. Два оцарапали череп, а одно вонзилось в живот. Вонзилось оно неглубоко, но, падая, большой медведь загонял его все глубже и глубже, пока наконец не вырвал копье зубами. Но рана уже была слишком глубокой, и медведь отступил от стены, воя и пошатываясь от слабости. А сверху со свистом пронеслось запасное копье Ходока с наконечником из кости мамонта. И медведь побежал, а потом пошел все медленнее и медленнее и наконец упал, уткнувшись в траву мокрой от крови головой.

Орлик выбил зубы из страшной пасти и срезал длинные изогнутые когти. А Ходок с удивлением осмотрел копьеметалку.

– Рукой так не бросить, – сказал он, бережно укладывая копьеметалку в мешок.

Теперь они пошли вдоль опушки, днем скрываясь за деревьями, а на ночь искали подходящий овраг или холм. Путь удлинился, но зато хищники леса больше не тревожили их. От охотничьих ватаг, время от времени мелькавших в степи, их укрывали деревья, и они шли и шли, охотились, отдыхали и снова шли.

Крупные светло-серые волки выли на их костер. Большая гиена долго шла за ними, но, отогнанная копьем Ходока, убежала в чащу.

Как-то раз они наткнулись на, стадо огромных оленей с большими рогами, напоминавшими рога лося. Орлик метнул в оленя копье, но олень убежал, легко прыгая через упавшие стволы, раздвигая кустарник широкими рогами.

– Орлик не видел таких, – сказал молодой охотник Ходоку.

– Здесь много зверей, – кивнул тот. – Вот почему люди не любят жить здесь…

Ходок шел уверенно, как будто бы кто-то оставил знаки на его пути, знаки, указывающие, куда идти. Орлик удивлялся. Конечно, он, как и каждый охотник, умел находить дорогу. Но идти так по совершенно незнакомой земле, обходя препятствия, идти не по солнцу, а огибая степь по большой дуге, – это было выше его понимания.

Ходок по-прежнему почти не брал в руки лука, но копьеметалка ему явно понравилась, и он время от времени метал копья, целясь то в пробегавшую косулю, то в кабана, а то и просто в куст, чем-то привлекший его внимание. Правда, метал он не копья Орлов, а тяжелые боевые копья, но летели они дальше, чем копья Орлика.

Они пришли к Большой воде, когда солнце начало припекать по-летнему, и им приходилось отдыхать днем.

Глава 20

ДОМОЙ

Племя Орлов праздновало «месяц созревших ягод». Вообще, как заметил Орлик, Орлы любили празднества, песни, танцы. Удачный улов, охота, возвращение кого-нибудь из путешествия, рождение ребенка… По любому поводу устраивали они пир с танцами и песнями.

Сначала пели все вместе, а потом начали по очереди петь старые воины, рассказывая в песнях историю племени, пели о подвигах предков и о недавней охоте. За ними выступили женщины. В легких накидках, ярко разукрашенных камешками и ракушками, они станцевали танец сбора ягод. Юноши метали копья в цель, плавали наперегонки, боролись.

Ходок и Орлик не участвовали в празднестве. Ходок, поделившись добытой краской с Орлами, о чем-то беседовал с вождем.

А Орлик вместе с Белкой переплыли на черную скалу, торчащую из воды, и сидели там рядышком до вечера, прислушиваясь к отголоскам песен, любуясь искрящейся водой.

Орлик рассказывал о страшном лесе, о большом медведе, и Белка испуганно ахала, переживая вместе с Орликом его приключения.

Два дня они отдыхали, а потом погрузились на плот вместе с воинами Орлов и поплыли вдоль берега, который тянулся на восход солнца. Плот Орлов не был похож на плоты плосколицых. По бортам его были привязаны бревна так, что они возвышались над водой и не давали волнами заливать плот.