Ты - моя вселенная (СИ) - Мария Сильвер

дневной свет ударяет по одному из них, а второй ничего не видит. Начинаю испуганно мычать. Доктор подбегает и начинает осматривать.

— Тише, тише, старайтесь не двигаться, — предупреждает Филипп Аркадьевич. Но слишком поздно. Не могу сдержать мучительные стоны. Болевые ощущения проходят по всем чувствительным местам, особенно в районе живота. Мой малыш.

— Что с моим ребенком? — вырывается скрип из пересохшего горла.

— София Игоревна, вынужден вам сообщить, что из-за полученных повреждений плод сохранить не удалось.

Раньше думала, что нет ничего страшнее, чем расставание с любимым человеком, ставшим твоим миром. Как же сильно я ошибалась. Не смогла защитить своего ребенка.

Чувство вины и потери смертельным камнепадом обрушиваются на меня. Будто горишь на костре, и языки пламени облизывают твою плоть, оставляя после себя лишь обугленный труп. Сумасшедшая агония заставляет истошно орать, вызывая у сторонних наблюдателей жуткие эмоции.

— Принесите успокоительное, — кричит врач стоящей рядом медсестре.

Лекарство действует быстро. Успокаиваюсь и погружаюсь в спасительный сон.

Маленькая девочка с ясными голубыми глазами бежит по берегу бескрайнего синего моря навстречу худой невысокой девушке. Её длинные каштановые волосы развеваются от теплого бриза. Юное беззаботное личико озаряет счастливая улыбка, когда мама ловит и поднимает на ручки её легкое тельце. Задорный смех разносится ветром по всему песчаному побережью.

— Смотри! — пухленьким пальчиком малышка указывает в солнечное небо, куда стремительно взлетает стая белых птиц и исчезает в дали.

— Улетели, — грустно шепчет девушка.

— Я тоже полечу с ними, — делится с радостью в голосе дочка.

— Зачем, милая? — спрашивает взволнованная странным заявлением мама.

— Они полетели домой. И мне пора, — шепчет маленькое сокровище, заглядывая в испуганные глаза матери.

— Я тебя не отпущу, — девушка крепче сжимает в объятиях ребенка.

Малышка крохотной ладошкой вытирает слезы мамы и шепчет на прощанье:

— Отпусти меня.

Просыпаюсь от тяжелого сна со слезами на глазах. Сон, будто явь, напоминает о жестокой действительности.

Рядом в неудобной позе дремлет Кира, откинувшись на спинку стула. Тихо посапывает.

Тянусь перебинтованной рукой к стакану, стоящему на столе. Вода приятно холодит пересохшее горло. Утолив жажду, ставлю стакан обратно, но из-за слабости в теле промахиваюсь и роняю его на пол. От громкого звука мой посетитель открывает глаза.

— Ты проснулась, — облегченно вздыхает молодой человек.

— Что ты здесь делаешь? — до сих пор недоумеваю, каким образом он узнал о происшествии.

— Мне позвонили из больницы, попросили приехать.

Смотрю на Киру непонимающим взглядом, и он поясняет:

— При тебе не было сумки с документами и телефона. Только папка из гинекологии и моя визитка в кармане куртки, — подробно разъясняет мужчина.

— Ты никому не сказал, что я здесь? — перехожу к самому главному.

— Нет, как ты и просила. Только не понимаю, почему?

Облегченно вздыхаю, одной проблемой меньше. Мне надо подумать, что делать дальше.

— Это была не просто авария, а покушение, — поясняю другу.

— В смысле покушение? — удивленный громкий голос бьет по мозгам.

— Я видела машину, которая меня сбила до этого несколько раз.

— Но зачем кому-то тебя сбивать? — недоуменно говорит Киселёв.

— Сама не понимаю, — отрицательно качаю головой, перебирая в памяти людей, кому могла так насолить. Но никто на ум не приходит, — полиция уже приходила?

— Нет, что меня удивило, — сообщает плохую новость задумчивый собеседник.

— Ты знаком с врачом больницы? — высказываю свои предположения.

— Да. Я тебя перевез в частную клинику моей семьи. Не беспокойся, здесь тебя никто не найдет.

— Что со мной?

— Множественные переломы и ушибы, точнее скажет лечащий врач.

— Когда я смогу видеть?

— Нескоро, — понимаю, что Кира — бесполезный источник информации, но может быть полезен в другом.

— Можешь выяснить, кто это сделал? У тебя же есть необходимые связи? — с надеждой смотрю на единственного человека, к которому могу обратиться с просьбой.

— Не уверен, но попробую, — сообщает Кира утешительную новость, попутно что-то печатая в телефоне, — через три дня навещу тебя, а пока появились срочные дела, я пойду.

Прощается со мной новый друг и уходит, оставляя меня в совершенном одиночестве в ВИП-палате.

У судьбы удивительное чувство юмора. Вчера вы непримиримые враги, а сегодня друзья, готовые прийти на помощь. А любимые, за которых ты готов отдать жизнь, становятся безразличны.

Вызываю по экстренной кнопке медсестру и прошу принести мобильник. Невзрачная высокая девушка сразу соглашается и приносит кнопочный телефон.

По памяти набираю въевшийся в мозг номер и слушаю, как женский голос сообщает, что абонент выключен или находится вне зоны действия сети. И так несколько раз. Сукин сын. Без остановки проклинаю Стаса, который так нужен мне сейчас. Я в отчаянии, не понимаю, что делать дальше.

Ярость и жгучая обида рождаются из пепелища сердца. Начинаю испытывать ненависть к Стасу так же сильно, как когда-то любовь. Всегда отдавалась своим чувствам до конца, что меня и погубило. Счастье, которое я должна была взять на руки, оставило меня.

Агония потери захватывает в плен все мои чувства. Никогда ещё не испытывала такую безысходность и бессилие. Поздно что-либо исправлять. Прошлое безвозвратно ушло и забрало с собой всё самое дорогое, что у меня было. Незачем больше жить, кроме мести. Уничтожу всех, кто разрушил мою жизнь, растопчу, сожгу и развею черный пепел по ветру.

Глава 28

— Соня, проснись, приехали, — будит громким голосом Киселёв, вырывая из блаженного покоя.

Бессонные ночи дали о себе знать в самый неподходящий момент. Кошмарные воспоминания последнего месяца мучают меня, как только закрываю глаза в попытках уснуть.

После долгих уговоров врача, меня выкатили на инвалидной коляске из больницы. Темная ночь и больничная маска помогли скрыться от недоброжелателей, не оставлявших попыток найти меня. Кто является заказчиком, до сих пор не удалось выяснить. Всё оказалось намного серьезнее, чем мы предполагали.

И сейчас, сидя в небольшом фургончике на кладбище, из тонированного окна наблюдаю за процессией собственных похорон.

Уплываю в воспоминания недельной давности.

— Тебя ищут серьезные люди, что ты натворила? — недовольный тон Кирилла заставляет напрячься.

— Да не знаю я. Никому ничего не делала. Да и что с меня взять, кроме трехкомнатной квартиры, — говорю обиженно. Искренне не понимаю, в чем виновата.

— Им точно не квартира нужна, а твоя жизнь. Хорошо, что тебя перевезли к нам, иначе уже была бы на том свете.

Эти отморозки перешерстили больницу, куда меня доставила скорая. Кирилл после операции транспортировал меня в свою клинику для лучшего ухода по чужим документам. Серьёзно отнесся к моей просьбе никому не сообщать.

— Ты же понимаешь, что должна исчезнуть сама. Рано или поздно тебя найдут. Даже со связями отца не удалось выяснить, кто за всем этим стоит, —