Литературная Газета 6518 ( № 30 2015) - Литературка Литературная Газета
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пробиться в литературу всегда было трудно. В советские времена - по соображениям идеологическим. От дебютанта требовали верности не только генеральной линии, но и конкретным для времени указаниям и постановлениям. Но если уж пробиться с грехом пополам удавалось, то вчерашний дебютант ощущал не то чтобы неотвязную, но постоянную доброжелательность со стороны коллег, профессиональной, тогда говорили, общественности, литературных «домочадцев», по выражению Мандельштама, и даже со стороны издательских и редакционных работников.
Однажды я пришёл со своим романом в святую святых – в издательство «Советский писатель». Мой хороший друг, тамошний уважаемый сотрудник, посмотрел на меня, однако, с укоризной. Ну, куда, мол, ты лезешь, говорил его взгляд, здесь же издаются живые классики, секретари Союза писателей, орденоносные национальные кадры!.. Ходи в «Молодую гвардию», в «Московский рабочий» – там твоё место…
Тем не менее мой роман, роман малоизвестного, нечиновного и беспартийного сочинителя, был опубликован и даже имел успех. Как в прессе, так и среди читателей. Спустя время слегка обнаглевший автор принёс в «Совпис» ещё один роман, многостраничный, солидный. «Суровость времён» уже смягчалась, однако первый же внутренний рецензент (существовал такой порядок профессиональной оценки) раздраконил роман и заклеймил его как антисоветский.
Потрясённый отказом, я готов был поверить, что литературная моя стезя оборвалась, но заведующий редакцией прозы успокоил: самая доносительская рецензия – ещё не приговор. Найдутся другие рецензенты.
И они нашлись – видимо, более объективные и менее ортодоксальные, нежели мой гонитель, и весьма авторитетные в профессиональном смысле.
Словом, роман издали. При этом, пока в недрах редакции решалось его будущее, я стал объектом неподдельной писательской солидарности. Даже при самой мимолётной встрече тот или иной успешный коллега непременно интересовался моими делами, желал удачи.
Сквозь шеренгу номенклатурных «классиков» тогда всё-таки можно было протиснуться и сохранить особенности писательской манеры, своего, так скажем, внутреннего инструмента, который я называю дудочкой. И вот уже у неё на фоне грохочущих державных оркестров стали множиться верные слушатели и поклонники.
Ныне она, похоже, не волнует никого. Сочинитель, не попавший в обойму раскрученных коллег, не интересует ни издателей, ни книгопродавцев. Им глубоко безразличны его заслуги, как давние, так и недавние. Жаловаться некому и поддержки, пусть формальной, ждать не от кого. Допускаю, что так оно и нужно. Ты царь (или графоман), вот и живи один. И очень трудно понять, по каким критериям определяется ныне литературная состоятельность.
Воспитанный в почтении к литературной иерархии, молодым я ориентировался на Домбровского, Трифонова, Искандера, Битова, тем более что они и приняли меня в писатели, то есть в свой союз. Тянулся за ними изо всех сил и без малейшей зависти.
Желая понять природу современного успеха, читаю нашумевших авторов. Встречаются такие, уровня которых мне, пожалуй, не достичь. Но в массе своей современные «лидеры продаж» не вызывают ни малейшего желания за ними тянуться. Думаю, многие нынешние «звёзды», воспеваемые критиками и отмеченные премиями, лет 30 назад не пробились бы ни на журнальные, ни на книжные страницы. Не из-за цензурного зверства, а исключительно из соображений малой высокохудожественности. Но их издают ударными коммерческими темпами, а я уже пятый год не могу напечатать новый роман, хотя в нулевые годы выпустил четыре книги, быстро раскупленные читателями и одобренные критикой. Почему же невостребованной стала та самая моя «дудочка», которая трогала читательские и даже редакционные сердца?
Может быть, потому, что я упорно тянулся и тянусь за мастерами и стилистами, а ныне это представляется совершенным излишеством? Быть может, раздражает, что располагало публику в прежние времена, – та самая моя «дудочка», которая давала мне возможность избегать трубного гласа и тем самым позволяла и автору, и читателям оставаться частными людьми, не претендующими на то, чтобы «колебать мировые струны»?
Можно лишь гадать. Издатели ныне не мотивируют отказы, до общения с отвергнутыми авторами не нисходят – в лучшем случае уведомят, что объясняться не обязаны. Впрочем, в одном издательстве мне намекнули, что в моём сочинении недостаёт протестного духа (когда-то не хватало партийного) и вообще не с теми писателями и газетами знаюсь.
Вот достижения, с какими подхожу к очередному «юбилею». Хорошо, что и прежде я не отличался честолюбием, избегал публичности, отказывался от пресловутых «презентаций». С меня хватало и того, что ценимые мною мастера признали меня за своего, за человека одной с ними профессии. И что внутри меня звучит моя «дудочка»…
Теги: литературный процесс , книгоиздание , книготорговля
Фотоглас № 30
В Переславль-Залесском государственном историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике состоялось вручение VII всероссийской премии «Хранители наследия». Лучшими стали ярославцы во всех трёх номинациях – «Верность делу», «Мастер» и «Созидание». Лауреатов приветствовал руководитель комиссии Общественной палаты по культуре Павел Пожигайло. В этом году премия была посвящена 1000-летию преставления святого князя Владимира Равноапостольного.
Фото: ИТАР-ТАСС
45-й день рождения отметил на днях министр культуры России Владимир Мединский. «ЛГ» с энтузиазмом присоединяется к многочисленным поздравлениям в адрес Владимира Ростиславовича именно в год юбилея Великой Победы в Великой Отечественной войне, которая закончилась в 45-м и которую он отстаивает в своих книгах, выступлениях и телевизионных передачах. Давно в нашей стране не было такого энергичного, патриотически устремлённого руководителя столь важной отрасли. Надеемся, что настанет время, когда и литература вернётся под крыло Минкульта, чего ему и себе желаем.
Фото:
Поэт Евгений Евтушенко снова отметил свой день рождения на сцене. На этот раз он выбрал Культурный центр «ЗИЛ». И опять полный зал. В его исполнении прозвучали лучшие стихи русской классики. Также Евгений Александрович читал и собственные стихи. На вечере Евтушенко решил соединить 70-летие Победы и Год литературы, сказав, что эти события легко монтируются, так как в Великой Победе большую роль сыграла словесность.
Украине надо умерить аппетиты
Фото: фото автора
Наш собеседник - писатель Эдуард ЛИМОНОВ. Говорили мы с Эдуардом Вениаминовичем, понятно, об Украине. Ещё и потому, что оба родом оттуда, с неньки родимой.
– Эдуард Вениаминович, давно ли бывали на малой родине, в Харькове?
– В родных краях не был после смерти матери. С 2008-го. Вообще-то долгие годы меня не пускали туда из-за того, что я был в "чёрном" украинском списке. Потом, в августе 2007 года, украинцы ликвидировали этот список. И сразу я поехал к матери – был сентябрь, ей исполнилось 86 лет. А в марте следующего года она умерла, я поехал её хоронить, а потом даже успел съездить на сороковины. Вскоре у меня начался судебный процесс с Лужковым, я проиграл его, суд обязал меня выплатить 500 тысяч рублей. Я эти деньги выложить не мог, и мне запретили выезд из России. Так что то одна сторона, то другая делали меня невъездным на Украину (смеётся).
– Но ясно же, вы следите за тем, что там происходит?
– Конечно. Как все. У нас даже есть, так сказать, два партийных отряда – и в Луганске, и в Донецке. Они меня постоянно информируют о ходе событий. Несколько наших ребят погибли там в боях, есть награждённые за храбрость.
– Если использовать названия жанров, что происходит на Украине, в Донбассе – фарс, трагедия, комедия?
– Безошибочно, что это, конечно, трагедия. Тысячи людей уничтожены, многие погибли в своих домах, в своих постелях, и когда это так, то следует, без всякого сомнения, говорить, что это трагедия.
– У вас есть стихотворение, посвящённое старушке-Европе, не очень для неё лестное. Одно сравнение Европы с девахой, которая раздвигала ноги перед эсэсовцами, чего стоит. А какой Европа видится вам сейчас в своём отношении к конфликту на Украине?
– Моё сравнение – это разве не правда? 16 европейских стран уже в 1933 году были, по сути, фашистскими, то есть ещё задолго до Великой Отечественной войны. Падка Европа на сильных.
– На днях обнародовали кинохронику, как в том самом году будущая королева Англии, семилетняя Елизавета, вскидывает руку в нацистском приветствии. Как бы не ведали ребята, что творили. Похоже, и сейчас не ведают. Память очень короткая.