Странник - Михаил Русаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рука милиционера медленно опустилась вниз.
– Если диверсии против военных, то Вам надо в Генштаб.
– Во-первых, диверсии будут направлены против гражданских линий связи. Во-вторых, я знаю, где находится НКВД и не знаю, где расположен Генштаб. И в-третьих, пехота против хорошо подготовленных диверсантов – это не смешно.
Старший наряда пару секунд подумал, потом показал себе за спину:
– Завернёте за угол, там ещё дверь. Звонок справа.
– Спасибо!
Поворачивая за угол, Сергей Петрович оглянулся на милиционеров, они не спеша двигались в его сторону.
С этой стороны фасад здания оказался раза в два короче, чем в конце века. Искомая дверь располагалась в его центре и отличалась от двух дверей со стороны Сретенки/неСретенки тем, что пространство перед ней было хорошо освещено, в правой створке, примерно на уровне лица, было закрытое окошко, а на стене справа от окошка была закреплена кнопка звонка. Сергей Петрович решительно нажал на кнопку. Секунд через 10 окошко в двери открылось внутрь. 3-4 секунды ничего не происходило, видимо, его разглядывали из темноты, потом грубый мужской голос спросил:
– Чего надо?
– Не чего, а кого! Вызовите начальника караула!
– Зачем?
После секундного замешательства Сергей Петрович ответил:
– Обсудить Устав караульной службы.
За спиной фыркнули.
“Ну точно, ГБэшники, – подумал Сергей Петрович, – но что это меняет?”
Голос в окошке думал секунд пять.
– Ждите.
И окошко захлопнулось. Немного постояв, Сергей Петрович отошёл к левой створке двери и прислонился к ней плечом.
– Что, не пускают? – спросил старший наряда.
– Ну, не с караульным же обсуждать такие проблемы. Да и прав у него никаких нет, только вызвать начальника караула.
Минут через 10 окошко опять открылось.
– Кому тут что непонятно в Уставе караульной службы?
Сергей Петрович передвинулся так, чтобы его было видно из окошка.
– А Вы начальник караула?
– Да. Сержант госбезопасности Перепёлкин.
– У меня есть информация о множественных диверсиях, которые будут совершены сегодня в приграничных военных округах, предположительно, после 12 часов дня. Эту информацию надо срочно довести до сведения руководства Наркомата.
– Ждите.
Окошко снова закрылось.
– Ну что, опять не пустили? – спросил старший милиционер.
– Так не сам же он будет принимать решение, наверно пошёл докладывать дежурному по части, – пожал плечами Сергей Петрович, вновь прислоняясь к двери.
– А если не пустят?
– А если не пустят, то пойдём в Ваше отделение, и я там подам заявление, специально отметив, что пытался обратиться в НКВД, но меня отфутболили. И пусть тогда этот Перепёлкин, вместе с дежурным, объясняют, почему они так невнимательны к обращениям граждан.
Но идти в милицию не пришлось. Не прошло и 5 минут, как дверь открылась наружу. Помещение за ней было ярко освещено. Оттуда раздалось:
– Заходите!
Сергей Петрович нажатием на кнопку сложил зонт, не спеша зашёл в дверь, на ходу зажмуриваясь, сделал два шага в перед и остановился. Он попал в не слишком просторный холл. Справа, практически вплотную к двери, стояла конторка вахтера, переходящая в поперечный барьер с проходом по центру, слева – закрытая дверь, а в глубине просматривался выход на лестницу. Почти сразу за барьером, примерно посередине между входной дверью и лестницей, у боковых стен стояли два человека с напряжёнными лицами и направленными на Сергея Петровича пистолетами. Третий человек, с двумя кубиками в петлицах, стоял слева у закрытой двери, пистолета в руках не было, но кобура на поясе была расстёгнута и лицо было напряжено не меньше, чем у первых двух. Сзади хлопнула закрывшаяся дверь. Сергей Петрович слегка вздрогнул от неожиданности, но оборачиваться не стал.
– И что дальше?
Человек слева, вероятно, тот самый начальник караула Перепёлкин, скомандовал:
– Крымов, обыщи.
Сергей Петрович привычно, как в аэропорту, немного развёл руки в стороны. Кто-то, подошедший сзади, снял с его плеча сумку и забрал из руки зонт. Потом сзади раздался голос старшего наряда милиции:
– Руки вверх.
Сергей Петрович поднял руки и немного развёл их в стороны, опять же, как это делается в аэропорту в «раздевающем» сканере. Чьи-то руки уверенно прошлись по бокам и тут же замерли, нащупав в карманах безрукавки твёрдые предметы. Сначала Крымов попытался залезть в левый карман, но его рука, беспомощно скользнув по застёгнутой молнии, нырнула в маленький кармашек с маской. Можно было, конечно, немного поиздеваться над умельцем шарить по чужим карманам, дав ему возможность самому разбираться в многочисленных карманах и кармашках турецкой безрукавки, но Сергей Петрович решил, что обстановка и так напряженная и не стоит усугублять ситуацию.
– Во внутренних карманах.
Крымов прошёлся руками по спине и ногам, на мгновение его рука замерла на заднем кармане брюк, в котором лежал паспорт. Потом он, видимо, решил, что этот предмет не опасен и скомандовал:
– Кругом.
Сергей Петрович не спеша повернулся. Милиционер, сначала, отогнул левую полу безрукавки, видимо ещё раньше он заметил, что Сергей Петрович правша и в первую очередь хотел проверить карман, в котором могло находиться оружие. Осмотрев карман, Крымов запустил в него руку. Его добычей стал синий очечник. Аккуратно приподняв крышку, Крымов заглянул внутрь и доложил в сторону человека, стоявшего слева:
– Очки.
Когда он стал закрывать очечник, то крышка на магнитной застёжке захлопнулась с отчётливым стуком, позвучавшим в напряженной тишине почти как выстрел. Тут же сзади раздался грохот, пуля с визгом отрикошетила от мраморной облицовки стены. Сергей Петрович замер, не понимая, что происходит, Крымов пригнулся, прячась за Сергея Петровича, а Перепёлкин закричал:
– Не стрелять! Без команды не стрелять!
Потом, уже спокойнее:
– Крымов, продолжай.
Милиционер положил очечник на конторку рядом с зонтом и полез в правый карман.
– Пожалуйста осторожнее, этот предмет бьётся, – сказал Сергей Петрович.
Вытащив телефон, Крымов удивлённо покрутил его в руках и повернулся к Перепёлкину:
– На оружие не похоже.
– Больше ничего нет?
Крымов положил телефон на конторку рядом с очечником и зонтом и провёл руками по груди Сергея Петровича. Его внимание привлёк левый верхний карман. Немного повозившись с клапаном, он извлёк из него стопку банковских карточек, удивлённо поглядел на них и положил обратно.
– Больше ничего.
– Проверь сумку.
Крымов поднял с пола сумку Сергея Петровича, поставил её на конторку и стал заглядывать в многочисленные отделения, открывая и закрывая при этом застёжки-молнии. Ничего интересного он, видимо не нашёл, так как застегнув последнюю молнию оставил сумку в покое.
– Опустите руки, – сказал Перепёлкин. – Так что Вы хотели сказать по поводу диверсий?
Сергей Петрович взглянул на часы – половина второго
