Милашка для психа (СИ) - Зорина Кристина

Таня ищет на тумбочке свои запасные ключи, которые лежали там с того дня, как она сюда переехала, и ни разу не сдвинулись с места.

Их нет.

А псих есть.

В ее квартире, в одних шортах.

Она набирает воздуха в грудь, чтобы заорать как следует, потому что, кажется, она в каком-то гребаном аду. Но на кухне что-то с грохотом падает, и Таня бежит туда, уверенная, что если психа там не прибило упавшим шкафчиком, то она прибьет его сама. И да, она в курсе, что это достаточно амбициозно, учитывая разницу их габаритов, но помечтать-то можно?

* * *

Когда Таня влетает на кухню, псих стоит у рухнувшего шафчика и смотрит на него осуждающе. Дескать, приличные шкафчики так себя не ведут.

Таня, как рыба, открывает и закрывает рот. Ей кажется, у нее сейчас лопнут глаза от напряжения. А еще она как будто сейчас взлетит на воздух — так сильно она разъярена.

— Ты что, нормально шкафы не могла повесить? — спрашивает этот придурок, поднимая отлетевшую дверцу. Хорошо, что внутри кроме старых бабушкиных коробок ничего не было.

Таня упирается кулаками в бока.

— Во-первых, я их не вешала, они здесь уже триста лет, они были здесь еще до того, как моя бабка лишилась девственности. А во-вторых, — она хватает психа за локоть и тянет к входной двери, старательно игнорируя факт того, что кожа у него, как кипяток. — Вали-ка ты отсюда.

— Нет смысла меня выгонять, пока у меня твои запасные ключи, ты же понимаешь?

Псих останавливается в пороге, и все.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Танины полномочия все.

Сдвинуть его, когда он сам не передвигает ногами — задачка со звездочкой, а у Тани по математике всегда была твердая тройка с минусом.

Что бы сказала Полинка в такой ситуации? Мда, Полли — плохой советчик, окажись псих перед ней, и она бы уже стояла с рукой в штанах. В его штанах. И рассказывала бы ему свои монологи, надеясь отвлечь.

— Точно, — кивает Таня. — Верни ключи.

Псих вскидывает брови, как бы намекая, что без боя их не отдаст. Таня хочет убивать. Она дико задолбалась, ей нужно поспать, а еще у нее аллергия на наглых придурков, вламывающихся в чужие дома.

И, ко всему прочему, вишенкой на торте, она вдруг замечает в прихожей сумку с вещами, большой рюкзак и парочку пакетов.

— Ты что… Перетащил сюда все свои вещи?

Псих закатывает глаза.

Почему он, блин, всегда выглядит так, как будто Таня ему должна?

— Я вообще-то пришел вернуть твой телефон.

— Круто, спасибо. А что с вещами?

— Ах, это… У меня тачка сломалась, пришлось на пару недель загнать в мастерскую.

Он скрещивает руки на груди.

Таня не уверена, что ей уютно, когда это большое тело стоит перед ней почти полностью голое. А еще она теряет терпение.

— Какая связь между тачкой и твоими вещами, которыми завалена вся моя прихожая?

— А куда еще мне их деть? Могу в спальню утащить.

Эм.

Таня все еще отказывается понимать.

Отказывается понимать, почему вселенная так издевается над ней. В прошлом году у нее был бурный трехдневный роман с парнем, который засунул себе в задницу ручку от сковороды, пока Таня была на работе. Сковороду пришлось выбросить вместе с ручкой.

А потом Таня чуть не влюбилась в чувака с Тиндера, пока не поняла, что у него на плече крупными буквами набиты строчки из песни Моргенштерна.

И вот теперь этот. Который, походу, живет в машине.

Это ведь не ее проблемы, так? У этого психа должны быть какие-то родственники? Друзья? Кто-то, кто может его выносить в здравом уме? Потому что Таня, очевидно, не может.

— Послушай, — она пытается вести цивилизованный диалог. — Уверена, что твоя машина тире жилплощадь будет готова раньше, чем ты думаешь, и те двое друзей, которые гнались за нами вчера, будут рады тебя приютить на время. А что я? Я — посторонний тебе человек. Условий никаких, мебель вся старая, на кухне еще и шкаф отвалился. Право слово, даже неловко.

Псих отталкивает Таню в сторону, идет в гостиную и плюхается на диван, закидывая ногу на журнальный столик. Выглядит он при этом так, как будто был рожден на этом диване.

— Все нормально, не парься, я неприхотливый.

И это… Черт, он серьезно?

Таня чувствует, как в груди у нее что-то разбухает от возмущения. Какой-то монстр сейчас выберется наружу. Было бы хорошо. Потому что пытаться выгнать из своего дома парня, который в семь раз здоровее тебя — задачка не из простых. А Таня смелостью никогда не отличалась.

— Ты что — не понял меня?! — срывается она. — Уходи из моего дома!

Псих включает телевизор и притягивает к себе пачку с чипсами, которая валялась все это время рядом с ним. Запихивает горсть к себе в рот, смачно жует.

Таня подходит и стоит над ним, пыхтя, как паровоз.

Очевидно, психу не слишком комфортно, когда у него над душой стоят, поэтому он поворачивается и оглядывает Таню с головы до ног. Прежде он так на нее не смотрел. Оценивающе, с интересом. Тане почему-то вдруг хочется одернуть рубашку и проверить, достаточно ли аккуратно волосы на голове лежат…

Но она тут же выбрасывает эти мысли из головы — еще чего не хватало.

Псих как будто бы остается доволен увиденным. Он улыбается уголком губ, его большие глаза сверкают.

— Ладно, лови мое эксклюзивное предложение, — говорит он. — Я плачу тебе за комнату. А еще помогаю тебе справиться с одной очевидной проблемой.

Таня поднимает брови.

— Проблемой? Единственная моя проблема сейчас — это ты на моем диване.

Псих снова лыбится, на этот раз слишком широко, как будто собирается совершить убийство первой степени.

Он откидывает в сторону подушку, вынимает что-то из-под нее. Таня, краснея от ужаса, узнает в этом большую анальную пробку. Вот блядство. Ей пора бы уже признать, что распихивать свою коллекцию игрушек по всем углам квартиры — не самое лучшее решение.

— Тебя никто не трахает, — резюмирует псих. — А мне негде жить. Как насчет небольшой помощи друг другу?

Таня уверена, что сейчас вцепится ему в лицо.

Глава 3

Удушающе жарко. Кто-то явно переборщил с отоплением, Таня расстегивает одну пуговицу на рубашке и натягивает улыбку, встречая клиента.

Ее смена подходит к концу, но она не чувствует облегчения. Потому что всю смену была, как на иголках, да еще и Полина решила, что звонить ей на рабочий телефон — лучшее решение из всех, когда-либо ею принятых.

— Ты не договорила! — достает она, когда у Тани случается минута передышки.

Она трет лоб, поглядывая на дверь. Через час должна приехать какая-то важная шишка из аэропорта, и если она не покажет лучший сервис на планете, ей откусят башку.

— Нечего договаривать, — шипит она, прикрывая трубку рукой.

— Ты согласилась на предложение или нет?

— А как ты думаешь?

— Думаю, да.

— Что? — Таня возмущена и крайне раздосадована тем, что подруга считает ее настолько слабой на передок. И она хотела бы проматериться, но она на работе, так что, так ей и говорит. — Полли, я возмущена и крайне раздосадована. По-твоему, я кто?

— Моя лучшая подруга, в чьей пещере давно не было ничего живого и теплого, — она слышит, как Полинка что-то жует. Удивительная способность говорить про секс, при этом опустошая холодильник. — Только холодные, одинокие, огромные резиновые члены. Сколько у тебя их, кстати? Сорок один?

Таня отставляет в сторону трубку, острое желание послать ее к черту вдруг переполняет, и Таня даже набирает воздуха в легкие, чтобы это сказать, как дверь вдруг распахивается, и на пороге появляется псих.

Собственной персоной.

Еще и в костюме. Ну разумеется.

Таня роняет челюсть, а потом кладет трубку, несмотря на вопли Полины о том, что она не должна игнорировать ее вопросы, ведь она беспокоится о ней.

— Привет, — псих складывает ладони на стойку и улыбается.

У Тани происходит головокружение и самую малость — возбуждение. Потому что она в жизни не видела маньяков в костюмах, оказывается, они на них очень даже хорошо сидят.