Страна Тюрягия - Дмитрий Калюжный

А оно влияет, и ещё как, что показывает количество состоящих на учёте на конец года (на 100 тыс. чел.):

Из 500—600 тысяч человек, ежегодно поступающих с воли в следственные изоляторы, выявляется при поголовном обследовании до 22—24 тысяч больных АФТ (4%). Ещё 5-6 тысяч подхватывают туберкулёз здесь, и далее, уже в количестве до 30 тысяч человек (6-7% от численности поступивших в СИЗО), тубики следуют в зону, где заражаются уже новые, из числа бывших здоровых.

В 2003 году, по данным Европейской Комиссии, примерно 20—25% заключённых были невосприимчивы к основным противотуберкулёзным лекарственным средствам. Около 42% больных туберкулёзом в России, и на менее 60% больных с лекарственно-устойчивым ТБ, находятся в тюрьмах, – а ведь наши «сидельцы» не составляют и полпроцента от общей численности населения! Каждый год примерно 300 тысяч бывших заключённых выходят на свободу, из них до 30 тысяч страдают активной формой туберкулёза.

Разумеется, в каждом регионе есть свои отлички. Где-то положение лучше, где-то хуже. В Омской области, по информации ИТАР-ТАСС, заболеваемость туберкулёзом превысила порог эпидемии:

«Согласно сообщению отделения по борьбе с туберкулёзом Омской медицинской академии, на каждые 100 тыс. жителей Омска 80 заражены туберкулёзом, что на 30 человек больше, чем уровень объявления об эпидемии. Этот показатель в областной тюремной системе превышен до 50 раз и достигает 2800 на 100 000. Как сообщается, в настоящее время это заболевание развивается в острой форме, которая прежде не была зарегистрирована в области… Туберкулёз широко распространён в тюрьмах по всей области, в которых содержатся почти 30 000 заключённых».

Любой демографический анализ завершается делами скорбными, или показателями смертности. В учреждениях УИС в 1995 году от туберкулёза умерло 1560 человек, или 162 человека на 100 тысяч «населения», в 1996 году – 3070 человек, или 283 человека на те же 100 тысяч. К 2003 году, благодаря улучшению финансирования, смертность от туберкулёза в тюремной системе снизилась до 180 человек на 100 тысяч зэков, и всё равно сравнение с общероссийскими данными (в 1995 году – 74 человека, в 1996 – 80 человек)[2], не в пользу УИС. В тюрьмах за эти годы умирало людей, как минимум, в два, а то и в четыре раза больше, чем в среднем по стране.

Всё это означает, что в УИС из числа больных АФТ умирает 5% (в России менее 0,1%) и что 40% всех умерших от заболеваний – тубики (в России таких от 3 до 4%).

Дальше, если не принимать срочнейших мер, вряд ли будет лучше. На фоне этой достаточно красноречивой статистики рассуждения полковника из штаба ГУИН, оплота самой консервативной тюремной аппаратчины, что СИЗО и колонии – «места сосредоточения» туббольных, что они вроде «пылесоса», убирающего эпидемию из общества, выглядят жалко и неубедительно. Пора бы уже, гражданин начальник, перестать сдувать пылинки с мундира и заняться делом.

В этом деле, кстати, есть ещё один «хитрый» момент. Когда с подачи ГУИНа Госдума начинает готовить очередную амнистию, то преподносится это как новый гуманный акт власти. Ещё бы: под освобождение подпадают ветераны Великой Отечественной войны (отметим для порядка, что даже если ветеран впервые взял винтовку в десять лет, он теперь сильно старше семидесяти), дети, беременные женщины, инвалиды и осуждённые за неумышленные преступления.

Ослиные уши этой затеи торчат слишком явно: разгрузить любой ценой места заключения, поскольку ни строить новые, ни реконструировать старые никто не собирается, а суды исправно «содют» и «содют». Кстати, о качестве законопроектов свидетельствует реальный пример: проводившаяся в июне 1999 года амнистия не оправдала связанных с ней ожиданий, ибо на свободу вышли лишь 22 тыс. человек, одна пятая от числа, объявленного первоначально.

И каждый недоношенный законопроект об амнистии тюремные генералы и полковники подвёрстывают к своим отчётам о борьбе с туберкулёзом. Они разъясняют, что среди прочих амнистируемых будут освобождаться туббольные. Просто вот так – туббольные. Они, конечно, рассчитывают на жалостливость нашего народа, проявляемую к болезным вообще, и к чахоточным в особенности. Народ-то не знает реальной статистики, вот и пытаются его обмануть. А правда в том, что среди зэков-тубиков абсолютное большинство (70%) – рецидивисты, в том числе 5% относятся к особо опасным, сидящим по тяжёлым и умышленным статьям. Поэтому они подпадают под амнистию не как туберкулёзные, а лишь постольку, поскольку им повезёт быть ветераном, инвалидом или рецидивистом-«неосторожником». А таких по самым смелым подсчётам найдется всего лишь тысяча-полторы во всех колониях и тюрьмах.

Но поскольку лечить нечем, тубиков по амнистии, конечно, на волю гонят – хоть и заявляют начальники, что больных туберкулёзом они выпускают по амнистии лишь после завершения курса лечения. Ради этого в отношении тубиков срок амнистии даже продлевается на шесть месяцев. Но вот сообщение из газеты: «Начальник исправительной колонии № 18, расположенной в Красноярске, сказал журналистам, специально приглашённым по случаю освобождения по амнистии первых22 заключённых, что почти все освобождённые были туберкулёзными больными и «прошли интенсивное лечение перед тем, как освободиться». Не будем особо доверять разным благостным заявлениям. Но зато будем помнить, что, выйдя на свободу хоть бы и по амнистии, лишь немногие из больных встают на тубучёт, и маховик заражения продолжает крутиться.

Да и потом: ну что такое тысяча освободившихся по амнистии туберкулёзных, если их ежегодно прибывает и убывает до тридцати тысяч?.. Хотя и эта тысяча свою каплю в могучий выплеск тюремного туберкулёза на общество, как говорят российские фтизиатры, безусловно, добавит.

Так что проблема содержания и лечения чахоточных в стенах лечебных учреждений УИС остаётся после каждой амнистии.

Кроме амнистии, есть и другие поводы для освобождения больного. Казалось бы, странный вопрос: невиновного «тубика» можно освободить, или нет? Однако, вот что сообщает нам Александр Я. (Приморский край, г. Артём, пос. Заводской, учр. УЦ-267/47):

«Вот уже пошёл шестой год, как я обращаюсь во все инстанции, а приходят одни отписки, конкретного ответа нету. Я был дважды оправдан, районным судом и президиумом краевого суда тоже был оправдан. И никто не хочет заняться моим делом, а все знают, что меня осудили по злобе.

Я инвалид 2-й группы. После аварии был туберкулёз правого детородного органа, и он был удалён. В данное время мне за пять лет привили туберкулёз легких, где дыры 6 на 3. Находясь на 47-й зоне, была прободная язва, оперировали оба паха. После операции язвы у меня постоянно болит желудок, пища непригодна, кормят одной перловкой и ухой, больше ничего не видим. Сколько раз я обращался к нач-меду Трохименко, что положено питание по инвалидности, он говорит, что вы находитесь на гособеспечении, и никто вам не будет платить инвалидность, и актировать не хочет по ст. 100, говорит, не подходите.

И ещё осуждённых избивают, как это было лично со мной, когда подымали за бороду, и били резиновой дубинкой, я думал, челюсть всю вырвут. Вот сделайте все выводы, если они инвалида 2-й группы бьют, издеваются, не говоря про здоровых. Прошу вас разобраться во всём и сделать мне справедливый пересуд».

С одной стороны, тюремные начальники озабочены переполненностью своих учреждений. С другой – страшно боятся актировать, освобождать людей по болезни. Может быть, потому, что от количества спецконтингента зависит штатная положенность и денежное содержание офицеров?..

Валентин К. (Калининградская обл., учр. ОМ-216/9):

«Обращаются к вам осуждённые. Мы инвалиды 1-й гр., неходячие, так как парализованы. Просим вас обратить на нашу беду внимание. У нас тут в учреждении очень плохо с лекарствами. Такими, как для кровообращения, снятия болей в мышцах и суставах, от инсульта, сердечных. Кроме валидола нам ничего не дают. У меня уже 15 лет язва, постоянно мучаюсь, а лекарств нет, с ними очень трудно. А пенсию до сих пор не получаем, хоть и вышел указ. Мы даже спать не можем из-за болей. Помогите, пожалуйста, чем сможете. Не говоря уже о других проблемах. У нас нет даже одежды. Здесь выдают только солдатскую робу, а нам очень нужны шерстяные носки. Мы парализованные, кровообращение у нас плохое и мы постоянно мёрзнем. Помогите, пожалуйста, чем сможете».

Вот этих людей продолжает держать государство в своих железных руках, чтобы «исправить» их преступные наклонности, чтобы их, представьте себе, перевоспитать. Чтобы не смели они больше нарушать наши законы. Не застили бы света честным людям, добрым, гуманным, законопослушным – таким, как сотрудники упомянутых нами колоний.

Больной? Лечи себя сам

– Бабушка, а почему ты, когда выпьешь таблеточку, пищишь: пи-пи-пи?