Обещание - Гореликова

– Девятнадцать.

– А звать тебя как?

– Алла. Алла Волкова.

– Ну, и славно, Алла Волкова! Смотри, какая ты счастливая – и сама жива осталась, и ребеночка доктор сохранил, и муж скоро появится. Живи, Алла Волкова, да радуйся!

Медсестра еще раз поправила подушку и ушла.

Алла осталась одна. Лежала, уставившись широко открытыми глазами в белый потолок, и пыталась осознать происшедшее.

Промерзшая платформа, качающиеся мутные фонари… Одноглазый локомотив… Кладбищенская ограда и жадная рука, шарящая по груди… Легкий укол в бок – будто прокололи воздушный шарик… Утекающая в землю кровь и оживший могильный памятник…

Вроде бы в лесу произошло еще что-то важное, но что? Мысль ускользала. Организм сопротивлялся, вытесняя неприятные воспоминания.

Спать хочется…

Алла повозилась на белоснежных простынях и уснула.

Снились ей странные сны – то бесконечная пустошь с поднимающимися столбами черного дыма и зловещие блики на бронзовом алтаре, то выжженная земля, по которой бежали люди с автоматами и кричали по-русски, то непонятные голубые звезды.

Но это были хорошие звезды. Яркие.

21 апреля, понедельник

Яркое солнце било в глаза, и Алла попросила Олега опустить жалюзи. Как только в кабинете воцарилась легкая полутьма, сидевшие за столом с облегчением вздохнули. Совещание шло третий час, все устали и были раздражены.

Алла с силой прижала пальцы к виску. Голова болела с самого утра, и с утра же мучило необъяснимое беспокойство.

Она оглядела подчиненных. На их лицах лежали полосатые тени от жалюзи. Татьяна, чьи глаза оказались в светлой полосе, подслеповато щурилась. У Олега, наоборот, глаза были в тени и поблескивали, как блестящие камешки. Илья, согнувшись, рисовал что-то в ежедневнике.

Мобильник, лежавший перед Аллой, завибрировал.

– Значит, проект вы провалили? – едко спросила Алла и в который раз нажала кнопку сброса вызова.

– Ну почему сразу – провалили? – пробурчал Илья.

– Потому что до встречи с клиентом осталась всего неделя, а у вас ничего нет. Нет не только разработанной концепции, но даже и мало-мальской идеи. А клиент, напомню, внес предоплату.

– Тоже мне предоплата, – фыркнула Татьяна. – Подумаешь, сорок тысяч!

– Ах вот как? Значит, сорок тысяч – это уже не деньги? Хорошо, я учту это, когда буду начислять тебе зарплату.

– Алла Сергеевна, – сказал Олег, осторожно подбирая слова, – возможно, мы не совсем ясно выразились, и именно поэтому у вас возникло такое негативное восприятие. Уверяю, работа ведется в рамках утвержденного графика, и к намеченной дате мы обязательно будем готовы предоставить клиенту несколько вариантов концепций…

Он смолк, потому что ее мобильный снова завибрировал. Алла посмотрела – все тот же номер. Она выключила звук и перевернула трубку дисплеем вниз.

– Продолжай, я слушаю, – сказала она Олегу.

– Может быть, это срочно? – спросил тот, указывая на телефон.

– Не волнуйся, когда нужно будет ответить на звонок, я это сделаю. Сейчас для меня важнее услышать объяснения, почему провален проект.

– Он вовсе не провален, Алла Сергеевна! Дело в том, что…

Мобильник пискнул, пришло очередное сообщение. Олег опять замолчал.

Алла чувствовала, как внутри поднимается раздражение, готовясь выйти из берегов и мощной волной смыть все вокруг. И пронырливого Олега, и толстую Татьяну, надушившуюся сегодня слишком крепкими духами, и вечно бурчащего Илью. И, главное, телефон, который все утро разрывался от звонков и смсок какого-то ненормального с требованием вернуть долг.

– Вы, похоже, совсем с ума посходили, – раздраженно сказала она. – На вас с неба падает клиент, а вы даже не можете приподнять свои задницы и подобрать деньги. Короче, – Алла решила заканчивать утомительную говорильню, – вам, друзья, придется определяться. Либо завтра я выслушиваю от вас адекватный, подчеркиваю, адекватный, сценарий встречи с клиентом. Либо я делаю определенные выводы, и тогда уже – не обессудьте. А на сегодня болтовни достаточно, все свободны.

Стулья задвигались, и тут снова завибрировал телефон. Она наконец взяла трубку.

– Алла Сергеевна? – спросил незнакомый мужской голос.

– Она самая, – нелюбезно отозвалась Алла. – А вы кто? Звоните уже двадцатый раз.

– Всего лишь девятнадцатый, – засмеялась трубка. – И заметьте, что вы ответили только сейчас.

– Потому что была занята. Неужели трудно догадаться, что человек сбрасывает звонки не просто так?

Илья вышел из директорского кабинета, а Олег с Татьяной намеренно замешкались, желая подслушать разговор. Алла рукой указала им на дверь.

– Возможно, что вы и правы, – ответила трубка. – А возможно, и нет. Обычно на мои звонки отвечают сразу же.

– Тогда, может быть, вы представитесь?

– Ах да, простите, – В устах незнакомца эти слова прозвучали как «прощаю». – Ростоцкий Геннадий Эммануилович.

– Очень приятно, – ответила Алла и подумала: «Ну и имечко! Язык сломаешь».

– Да, вы правы, для первого знакомства трудновато. – Собеседник будто прочел ее мысли. – Но когда привыкнете, будете выговаривать проще, чем Иван Иванович.

– Геннадий Эммануилович, нельзя ли по существу? – перебила Алла.

Трубка задребезжала хохотком.

– Вот именно к этому я и стремлюсь, дорогая Алла Сергеевна! Стремлюсь с самого утра. Дело в том, что я адвокат и звоню вам по поручению своей клиентки.

– Какой клиентки?

На перегородке из матового стекла, отделявшей кабинет от приемной, мелькнули тени.

Наверняка Игорь с Татьяной подслушивают, поганцы, из-за чего волнуется их директор.

Алла встала из-за стола и, нарочито громко стуча каблуками, прошлась по комнате. Подчиненные испуганно разбежались, Алла прикрыла дверь плотнее.

– Так какой вашей клиентки? – повторила она.

– Я рад, Алла Сергеевна, что вы наконец-то избавились от посторонних ушей и готовы обсуждать наш вопрос. Пока – подчеркиваю, только пока! – моя клиентка не уполномочивала открывать свое имя. Однако вы связаны с ней неким обещанием, исполнением которого она озабочена.

– Погодите, погодите! Стоп! – Алла замотала головой. – Озабочена… уполномочена… Вы о чем? И вообще, вы меня ни с кем не путаете?

– Нет, Алла Сергеевна, не путаю. Впрочем, это не телефонный разговор, поэтому предлагаю встречу, на которой я окончательно развею ваши сомнения. По рукам?

Алла поморщилась. Ни разговор, ни собеседник ей не нравились. Не нравилось мудреные имя-отчество, хорошо поставленный и слишком гладкий голос, неназванная фамилия клиентки, желание вытащить на непонятную встречу.

– На этой неделе я занята, – начала она.

– Нет, Алла Сергеевна, так не пойдет, – оборвал собеседник, – мы встречаемся завтра. В одиннадцать часов утра вы подъедете ко мне в контору. И я очень не рекомендую пренебрегать моим приглашением.

– О кей, – согласилась Алла, в ее голосе зазвучал металл, – я приеду. Однако наша беседа пойдет совсем не в том ключе, на который вы рассчитываете, Григорий Эммануилович!

– Геннадий.

– В смысле?

– Меня зовут Геннадий Эммануилович.

Собеседник точно посмеивался.

– Без разницы. Пусть будет Геннадий.

– Ну и славно! Пишите адрес.

– У меня нет ручки, – сказала Алла, глядя на ежедневник, заложенный паркером.

– Лукавите, уважаемая Алла Сергеевна, – засмеялась трубка, – ой, лукавите! Ну да ладно, на первый раз я вас прощаю. Адрес сейчас вышлю, – и Геннадий Эммануилович отключился прежде, чем разгневанная Алла успела ответить.

Спустя пару секунд пропищала смска. Контора таинственного Геннадия Эммануиловича находилась сравнительно недалеко.

Алла задумалась.

Происходила какая-то ерунда. Что за неожиданный долг? В вопросах бизнеса Алла была крайне щепетильна, поэтому с деятельностью агентства звонок таинственного Геннадия Эммануиловича вряд ли связан.

Или все-таки связан?

Она задумчиво смотрела на телефон, который мигал синим огоньком – восемнадцать непринятых вызовов!

На всякий случай надо позвонить Ирине, которая формально все еще оставалась соучредителем. Когда-то давно они начинали вместе, но постепенно Ирина отошла от дел, и теперь всеми вопросами Алла занималась единолично.

Ирка долго не брала трубку, а наконец-то отозвавшись, затараторила:

– Не могу долго разговаривать, извини. Я уже в самолете. И не говори! Голова кругом идет! Что случилось? Долги требуют? Наплюй на всех и не делай резких движений! Завтра я буду в Москве, обсудим! Все, пока, взлетаю! – и отключилась.

Беспечный тон подруги немного успокоил Аллу.

Что ж, она завтра встретится с этим адвокатом и выяснит, что за дела затевает его клиентка.

22 апреля, вторник