Неразделенное хобби - Брайан Олдисс

О, я выбирал очень внимательно, смотрел во все глаза, чтобы наверняка не ошибиться, найти того, кто явно был не местным, а случайным прохожим, который не имел бы никакого отношения к Сэвн Диалз.

Он меня вполне устраивал, тот бизнесмен, одетый по моде и не очень крепкий на вид. Как только он появился в «зоне», я пошел за ним, делая вид, что гуляю и никуда не тороплюсь.

Он вышел из одной-единственной парадной, дверь которой была открыта, и тяжело дышал. Что-то показалось мне подозрительным, но я никогда не меняю своих решений, если все на мази.

Я подошел прямо к нему и приставил мой маленький штык к его горлу, чуть-чуть уколов. Я знал, что сцен он мне устраивать не будет: ростом не вышел — гораздо меньше меня. Я-то чересчур разборчивый, можно сказать, даже привередливый. Терпеть не могу с цен.

Я сказал ему:

— Я хочу узнать о самой страшной тайне в твоей жизни — о том, чего никто, кроме тебя не знает. Быстрей говори, а не то я тебя прикончу сразу!

Цвет его лица показался мне отвратительным, и, похоже, говорить он был не в состоянии, хотя, если судить по его костюму, человек он достойный, почти как я, можно сказать. Я так уколол его горло, что потекла кровь, и сказал, чтобы он поторопился со своим рассказом.

Наконец он сказал:

— Ради Бога, оставьте меня! Я только что убил человека!

Да, именно так он и сказал. Я будто с ума сошел, хотя и стоял как вкопанный. Потом решил, что он шутит, но сделать ничего не успел, а он что-то почувствовал в моем взгляде: схватил меня за запястья и начал невнятно шептать.

А потом сказал мне:

— Вы, должно быть, друг Фаулера! Вы следили за мной, когда я сюда шел! Почему я не додумался, что он может предусмотреть это? О Господи! Вы — друг Фаулера, да?

— Я понятия не имею, кто такой Фаулер. И не впутывайте меня в ваши грязные дела!

— Но вы же знали, что он меня шантажировал? А если не знали, тогда почему вы здесь?

Мы стояли, уставившись друг на друга. Понимаете, я был так же, как и он, ошеломлен поворотом событий. Я думал, что происходящее будет для меня… ну, чем-то вроде развлечения, понимаете, это действительно мне необходимо, иначе меня скрючит астма или Бог знает что еще и я не смогу вести нормальную жизнь, и уж меньше всего я желал быть замешанным в убийстве, шантаже и тому подобном.

Как только я пришел к мысли, что надо отпустить этого типа, он попытался вытащить пистолет. Его рука мгновенно нырнула в карман: я сразу понял зачем — знаете, как в тех ужасных фильмах, которые действительно надо запретить показывать — там даже оружие не выхватывают, а убивают здоровых людей — кх!-кх!-кх! — прямо из кармана.

И я сделал ему одолжение: мой удар был хладнокровным, быстрым и красивым — такому не сразу научишься.

На сей раз я не мог заниматься всякой сентиментальной чепухой. Я поднял крышку люка и сбросил его вниз, потом спустился сам. Зрелище не из приятных: он все еще дергался. Я взял у него пистолет — мне хотелось хорошенько рассмотреть эту мерзкую вещицу, прежде чем от нее избавиться. И еще залез рукой к нему в нагрудный внутренний карман. Там я обнаружил открытый конверт с негативами и фотографиями, отпечатанными с них. Непристойные снимки, понимаете, совсем непристойные: девушка там была, взрослая девушка и совсем без одежды — все видно. Не нужно и говорить, как эти снимки связаны с грязным шантажистом Фаулером. Стоит только взглянуть и становится ясно, что за мысли у него в голове. Очень даже хорошо, что мир теперь избавился от него и от этого красавчика, пытавшегося меня застрелить.

Терзаясь смущением, я опустил эту гадость к себе в карман, чтобы рассмотреть позже, открыл следующий люк и столкнул этого типа в быстрый поток. Потом я все закрыл, вытер лицо носовым платком и поднялся наверх.

Двое в штатском ждали меня снаружи.

От изумления я потерял дар речи. Они сказали, что хотят узнать, как я застрелил Эдмона Фаулера. Я не успел даже понять, что происходит, не успел позвонить маме, а они уже везли меня куда-то в полицейской машине.

Полиция теперь не та, что раньше. Это многие говорят. На сей раз они действительно сделали большую ошибку! Но у меня теперь есть адвокат, который улаживает мои дела, и наконец удалось послать записку маме, что со мною все хорошо и завтрак оставлять не надо.

Я все время начеку и не сказал им ничего лишнего, понимаете? Говорю все время одно: я никогда не слышал об Эдмонде Фаулере. И все. Конечно, трудновато будет объяснить, как у меня оказались эти отвратительные снимки и пистолет. Но я невиновен! Совершенно невиновен! Пусть мне докажут обратное.