В плену. Приручение (СИ) - Сафина Анна

- Проснулась? – раздается сбоку холодный голос мужчины, - это хорошо.

Открываю глаза, двигаю ногами, но слышен тот же лязг. Перевожу взгляд вниз и вижу, что мои щиколотки обхвачены металлическими кольцами, с привязкой к кровати. Руки также зафиксированы над головой. Никак не спрыгнуть с кровати.

- Что происходит? – спрашиваю с опаской.

Впервые за это время до меня начинает доходить, что все это не шутка и не игра. Что сидящий в кресле мужик, возможно, маньяк или насильник. И становится до одури страшно, меня аж прошибает ужасом пота.

- Приручение, - отвечает он и начинает полностью оголяться.

Дыхание перехватывает, насколько порочно он это делает.

- Урок второй, девочка, - он прикасается указательным пальцам к моим губам, - ты подчиняешься мне, без вариантов.

После этих слов наматывает мои волосы на свой кулак и вдыхает носом аромат у шеи. Мое сердце готово и вовсе выпрыгнуть из груди, но когда он ложится на меня, весь воздух вышибает из легких от его веса. Боже…

Глава 4

- А ну слезь с меня, козёл! – кричу, дергаясь под ним, но он как каменный, даже на миллиметр не сдвигается.

- Девочка забыла первый урок? – обманчиво мягким голосом спрашивает.

И этот тон меня не обманывает. Он уже ассоциируется у меня с неприятным мерзким привкусом мыла. Сглатываю и задерживаю дыхание, понимая, что хожу по грани.

- Н-нет, - поспешно качаю головой, а сама сдвигаюсь вбок, чтобы не чувствовать его твердый член, упирающийся мне четко в бедро.

Эрегированный, каменный, он вызывал у меня панику. Такого большого у меня никогда не было. Таким только калечить, я на такое не согласна.

- Повтори, что сказала, - хватает меня за скулы, вминая свои пальцы мне в щеки.

Ничего другого, как смотреть ему в глаза, не остается, так что я ощущаю себя обнаженной перед ним, хотя платье все еще на мне.

- Слезь с меня! – цежу, собирая волю в кулак, - мне дышать нечем.

Ненавижу его в этот момент сильнее, чем прежде. Это ощущение беспомощности угнетает и заставляет меня сжиматься, боясь пошевелиться. Паника течет по моим венам, обволакивая каждую частицу моего тела.

Мужчина молчит, слегка приподнимается, но не затем, чтобы дать мне немного свободы. Он задирает мое платье практически до талии и сминает трусики, разрывая ткань. Чувствую, как по моим лепесткам проходится дуновение прохладного воздуха, а затем к лону прикасаются мужские пальцы. Шершавые, мозолистые. Стискиваю мышцы, стараясь предотвратить насильное внедрение, но он даже не пытается. Только оглаживает лепестки, дразнит и щипает чувствительный клитор.

- Ты любишь секс, девочка, - не спрашивает, утверждает с похотливой усмешкой.

Сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладони. Боль не отрезвляет, только усугубляет мое отношение к данной ситуации. Я люблю секс, я сама состою из чистого секса, но все мои связи были добровольные и инициированы мною, а здесь…все наоборот. Мужчина, которого я не знаю, похитил и удерживает меня в плену и явно домогается. Впервые будущий секс пугает, а не возбуждает. Не нравится мне быть в роли подчиненной.

- Нет, - набираюсь храбрости и выпаливаю ему в лицо.

- Урок третий, врать мне нельзя, - улыбается хищно улыбкой и махом разрывает мне платье в области груди, оголяя горошинки сосков, - впрочем, до этого урока мы еще доберемся.

Он наклоняется и целует мою пышную грудь, отчего меня прошибает током, поджимаются пальчики на ногах. В этот момент он продолжает натирать мой клитор, посылая приятные импульсы по нервным окончаниям.

- Хватит, - вяло отталкиваю его руками за плечи, но больше для виду.

Тело мое предает меня моментально, поддаваясь его умелым рукам и губам, отдаваясь во власть похитителя. Меня кусают за шею, языком бьют по жилке между ключицами. И я вот-вот готова вознестись, как вдруг все прекращается.

- Н-нет, - тянусь за поднимающимся мужчиной, но он неумолим, отодвигается, оставляя меня изнывать от тлеющего удовольствия.

- Тихо, красивая, - прижимает палец к моим губам, и я заученным движением вбираю его внутрь, облизывая умелым язычком и слегка прикусывая. Замечаю, как он дергается, убирает руку. На секунду мне кажется, что в уголках его губ тлеет презрение, но затем его лицо снова становится маской.

Некоторое время он наблюдает за моей агонией, а после приставляет головку члена к моему изнывающему лону. Пустота внутри меня требует, чтобы ее заполнили, вторглись до упора и покрыли меня, как самую последнюю самочку. Он берет свой большой член, увитый тугими венами, в руку, водит ею вверх-вниз, приподнимает мешочки под ним, и все это демонстративно для меня. Не могу оторваться от соблазнительного зрелища, как его головка трется о мои складочки, размазывая влагу по всей длине. И в какой-то момент мы встречаемся глазами. Похотливыми, звериными, голодными.

- Скажи, чего хочешь, - хриплым голосом приказывает мне.

Я стону, извиваюсь и двигаю бедрами, пытаясь насадиться на его член, и мне это почти удается, я вбираю в себя головку, но тут он хватает меня за бедра и снова требует ответа.

- Член твой в себе хочу, ну же, ну, - опускаюсь до банальной мольбы, не в силах терпеть и сдерживать вожделение.

Но как только я произношу эти слова, черты его лица каменеют, а сам он дергает уголком губ в ухмылке. Он встает, как ни в чем не бывало, смачно хлопает меня по бедру и начинает одеваться.

- Ты что? Ты меня так оставишь? – спрашиваю с недоумением.

Ненавижу себя за плаксивый голос, но мне плохо от неудовлетворенного желания.

- Я же сказал, - поворачивается ко мне и окидывает безразличным взглядом мое распластанное тело, - ты подчиняешься мне, просишь, и только я решаю, будет ли удовлетворено твое желание, девочка. Урок второй, забыла?

И уходит, оставляя меня лежать на кровати голой и прикованной.

- Ааа, - кричу, не сдерживаясь, гремлю кандалами, - ненавижу, чтоб ты сдох, урод!

И плевать на правило номер один. Ты еще пожалеешь, что связался с Верой Каримовой. Никто не смеет так со мной обращаться. Никто!

Глава 5

Спустя час меня освобождают. И такого стыда я еще никогда не испытывала. Горничная, которую послали, даже не отводит стыдливо взгляд.

- Что, часто приходится убирать за боссом? – ехидничаю, глядя в ее бесстыжее лицо.

На что она даже никак не реагирует. Ни один мускул не дергается на щеке. И это выбешивает, ярит до такой степени, что я готова крушить здесь все на свете.

- Веди меня на кухню. Я голодна! – фыркаю, гордо вздергивая подбородок.

- Не положено, - спокойно отвечает женщина и отворачивается, вот только я успеваю заметить, как по ее губам струится усмешка. Ехидная такая и неприятная.

- Что?! – практически рычу, а затем оборачиваю вокруг себя простынь и делаю шаг вперед. – Похитил меня, еще и голодом морить собирается? А ну отойди!

Я так зла, что толкаю эту горничную, или кто она там, в сторону, освобождая себе проход наружу. Та, не ожидая от меня такой прыти, падает на пол и, видимо, ударяется аккурат локтем, слышу ее тяжелое дыхание и стон.

- Приказано принести вам еды в комнату, Вера! – почти что фальцетом говорит она, поднимая на меня голову.

- Я тебе что, - цежу сквозь зубы, глядя на нее, чувствую злость от неудовлетворения и этого нелепого похищения, - собачка, чтобы в будке сидеть и ждать подачек? Я, Вера Каримова, не намерена ждать, так что подашь еду внизу!

И решительно толкаю дверь. А вслед мне раздается просящий стон.

- У господина Артура гости, он очень разозлится… - и сказано это таким полушепотом, да еще пропитано таким испугом, что на секунду я замираю.

А затем встряхиваю головой. Нет уж, этому чурбану меня не запугать. Так что перехожу за порог и иду по коридору, вижу лестницу и слышу, как урчит желудок. Радостно спускаюсь, чую носом приготовленные явства и спешу, предвкушая пир горой. Что ж, Вера, бери от жизни все. Раз ты в плену у красивого мужчины, так воспользуйся и покори его, девочка. Вот мой девиз по жизни.