Следы на дне - Анатолий Варшавский

В смертельно опасном прыжке взвихрился над быком, обеими руками касаясь его спины, головой вниз, пружиня и отталкиваясь, молодой атлет. И еще один персонаж сохранился на фреске. Сзади быка, приготовившись, вытянув вперед и разведя немного руки, стоит белокурая женщина, чуть приподнявшись на носки: помощница акробата, та, что должна в случае надобности помочь ему. Кисти рук у нее крепко перетянуты бинтами.

Артисты? Участники религиозной сцены? Этого никто не знал.

Но может быть, была все-таки доля правды в старинных легендах об острове Крите? О Минотавре и о Миносе?

На фресках, которые разыскал Эванс, были и другие сценки.

Взирая на прыжки, на странные для нас игры с быками, развлекается публика в ложах балкона. Вот восседают дамы. Они полны любопытства, они оживленно жестикулируют -- женщины и девушки славного острова Крита. А в промежутках, в паузах и антрактах поправляют прически, критически осматривают друг у друга туалеты, ведут (это видно на фреске) непринужденные беседы, возможно, обсуждают городские новости.

Вот трибуны стадиона: они заполнены. Внешне этот стадион напоминает современный. А по сути это классический образец тех спортивных и театральных помещений на открытом воздухе, которые, как думали до Эванса, подарили миру древние греки, но которые, как теперь выяснилось, были ими позаимствованы наряду с борьбой, боксом, быть может, даже с олимпийскими соревнованиями и многим другим у древних жителей острова.

"Эванс мог чувствовать себя счастливым, -- писала впоследствии его сводная сестра и биограф Джоан Эванс. -- Он рассчитывал разыскать несколько оттисков печатей и пару глиняных табличек. Правда, он нашел их, и немало, и даже с различными системами письма (беда заключалась в том, что он не мог их прочесть). Но ему удалось открыть нечто значительно большее: угасшую цивилизацию".

9. В Кноссе не было тяжелых крепостных стен. Только, быть может, в самом начале этот дворец напоминал бастион. Но время это прошло давным-давно. Тот Кносский дворец, что все явственнее выступал под заступом археологов, не был защищен ничем, если не считать могущественного критского флота.

...Видимо, нелегко приходилось кносским мастерам: шли столетия, и возникали все новые и новые строения. Их надо было как-то "увязать" друг с другом, соединить с уже существующими. Следовало позаботиться о свете, воздухе, воде. Нужда, как известно, изобретательна. Так, вероятно, появились длинные коридоры и лестничные клетки, связанные со световыми колодцами, источником косвенного освещения: из-за палящего зноя во многих помещениях дворца не делали окон.

Воздух проникал через специальные вентиляционные устройства, а разветвленная и хорошо организованная подземная водоотводная система выводила излишнюю воду, например дождевую, которая частично использовалась для стирки. Трубы входили одна в другую и скреплялись цементом. Укладывали их с определенным уклоном. Система была так устроена, что чуть ли не в любом месте ее можно было в случае необходимости легко и быстро отремонтировать.

К ней примыкали сточные трубы от ванн и трубы сливных уборных.

Стоит ли после всего сказанного так уж удивляться акведукам с водой или фонтанам, которых немало насчитывалось в садах и павильонах дворца? Или своего рода караван-сараю, в котором, в ста метрах южнее дворца, находился бассейн с проточной водой, стояли корытца для омовения ног и поилки для лошадей и мулов?

10. Да, не следует все то, о чем рассказывают давние легенды, считать сказками -- в этом Эванс лишний раз убедился на Крите. К тому же ведь не только в легендах встречались упоминания о могучей державе Миноса, не только в "Илиаде" и "Одиссее". Разве не говорил о том же "отец истории" Геродот? О грозном царе Миносе, царствовавшем на Крите, и о его мощных эскадрах, и о том, что критяне послали экспедицию на Сицилию.

И то же самое сообщал Фукидид, объективнейший и осторожный в своих суждениях греческий историк: он тоже упоминал о морском могуществе Миноса. Аналогичные сведения сохранились и у Аристотеля. "Державе Миноса во времена ее расцвета, -- писал он, -- удалось овладеть чуть ли не всеми островами и странами Эгейского моря".

Необходимо заметить: к разным эпохам относилась цивилизация, вырванная Эвансом из забвения. И вовсе не на пустом месте выросла она.

Сравнив найденные им при раскопках, хорошо изученные и хорошо датированные изделия и предметы, попавшие на Крит из Египта и Месопотамии (Крит, как выяснилось, имел с ними, и не только с ними, довольно крепкие торговые связи), Эванс сумел установить для своего острова загадок хронологию хотя бы в самом общем виде. Он вычислил, что раннеминойский период (бронзовый век) уходил вглубь примерно до 3000 года до нашей эры. С 2200 до 1600 года -- опять-таки до нашей эры -- продолжался среднеминойский период, а с 1600 до 1200 года до нашей эры -- позднеминойский.

Но это была "лесенка вверх".

А вниз?

Под слоями с культурой бронзы на Крите, как и в других местах, оказались слои со следами неолита -- новокаменного века. Вплоть до десятого тысячелетия проследил их Эванс.

11. Народ, населявший этот остров, любил море, во многом был связан с ним. Моряки, рыболовы, скотоводы, пахари составляли значительную часть населения Крита. Но не только они. Критяне были и искусными ремесленниками, они строили хорошие суда, отлично умели обходиться с камнем, бронзой, железом, золотом, знали гончарный круг, обработку дерева, ткачество.

И тому немало свидетельств нашли ученые.

Вот обнаруженный под фундаментом одного из минойских домов колодец. Он цилиндрической формы, из сырцовых кирпичей и в своеобразном кожухе из хорошо обожженных глиняных, плотно пригнанных друг к другу колец. Каждое кольцо шести -- десяти сантиметров в ширину, снабжено в верхней части пазом для следующего кольца и имеет соответствующую метку.

Такие опознавательные знаки для отдельных деталей отнюдь не редкость на Крите. Во всяком случае они часто встречаются на изделиях среднеминойского периода.

Между прочим, колодец с его заботливо сконструированным кожухом из глины имел устройство, облегчавшее чистку: многие кирпичи снабжены небольшими треугольными выемками -- упорами для ног и рук. По ним можно было опуститься в колодец и вновь подняться на поверхность.

Вот еще занятный факт: мастера бронзового века, оказывается, отлично умели освобождать от воды залитые дождем парадные подъезды и лестницы. Как? Они отводили льющуюся с неба воду в канавки-стоки, которые бежали сбоку лестничных ступенек и были врезаны в камень.

Но эти потоки воды, естественно, надо было сдерживать. В стоке были устроены уступы; падая с них, струя теряла скорость.

Еще одна находка. Она была сделана неподалеку от того места, где длинный коридор, который тянется параллельно западным стенам дворца в Кноссе и вдоль которого расположено восемнадцать больших кладовых, подходит к лестнице.

...Вынуть эту доску так, чтобы не повредить украшения, было нелегкой задачей. Но все закончилось вполне благополучно: пролежавшая, быть может, более трех с половиной тысячелетий в земле, необычная доска попала в руки археологов.

Она очень красива.

Маргаритки из слоновой кости. Четыре небольших круга и четыре побольше на одной стороне, а на противоположной -- десять средней величины. Одиннадцать поперечных планок, разделяющих игровое поле. И разноцветье материалов: горный хрусталь, слоновая кость, возможно покрытая в свое время золотом, четыре больших диска -- красивые розетки из золота, серебра, лазури...

Ученые определили: доска эта от столика для игр. Камни для игры, вероятно, хранились в ящиках стола.

Чтобы сделать такую доску, нужны были не только линейки с делениями, но и циркули, доски для рисования, грифель. И эскизы, чтобы проверить композицию и сочетание красок. Слоновую кость нужно было вырезать и отполировать, хрусталь -- отшлифовать, пластинки (из золота и серебра) и проволочки -- выковать.

Здесь работало много рук, и руки эти были искусны и умны.

Немало может рассказать о людях труда того времени, о приемах обработки такая волею судьбы дошедшая до нас безделушка. Вероятно, в мастерской резчика помимо ножичков, буравов и буравчиков, пилок имелся уже и токарный станок. Возможно, что с помощью соответствующего приспособления шлифовали и камень.

Златокузнецам необходимы были тигли, щипцы, множество различных молотков и молоточков, наковальни разных размеров, напильники, паяльная лампа и мехи, кроме того, бура и сера. Столярам -- топоры и пилы, молотки и долота, резцы и зубила, ножи, некогда они были из камня, а теперь выделывались из бронзы.

...Да, металлическое ремесло на Крите шагнуло далеко в среднеминойский период по сравнению с более ранними временами. Бронзу научились выплавлять так хорошо и получали ее так много, что и тазы и посуду (котелки на трех тонких ножках и котлы без ножек, кувшины и ковши, чаши и кубки) делали из бронзы.