Яростный кулак - Алим Тыналин

— Зачем откладывать? — улыбнулся коричневый пояс. — Вот мы здесь. И готовы выяснить, чья школа лучше. Ваша или наша. Прямо сейчас. Или вы зассали?

Очень, очень невежливо. И очень дико для меня. Помнится, мой пожилой тренер, Спиридонов Олег Николаевич, земля ему пухом, рассказывал о таком. В моей прошлой жизни.

Что на заре становления карате они дрались стенка на стенку. И устраивали индивидуальные кумитэ. Выясняли, чей стиль круче. Насмотрелись фильмов. Повторяли за ними.

Детские игры больших мальчиков, короче говоря. Правда, иногда очень травмоопасные. Потому что правил не было вообще. Самые минимальные, разве что.

— Да без проблем, — храбро ответил Смелов. — Хоть сейчас, нам пофиг.

Вообще-то, не совсем. На его месте я бы поостерегся быть таким категоричным. Я, например, еще не до конца восстановился.

Вчера тяжелейший турнир. Потом схватка с быком. И поэтому мне не мешало бы отдохнуть пару недель. Но кого это волнует?

Кроме того, эти парни явно подготовились. У них полно цветных поясов. Зеленые и коричневые. Желтых раз-два и обчелся. Белых совсем нет. Собрали всю элиту.

А у нас большинство желторотиков. Недавно из пеленок вылезли. Ничего еще не знают. И кроме того, нас меньше. Не совсем честно.

Поэтому отложить бы меряние причиндалами до лучших времен, а? Но куда там. Все катилось по наклонной.

— Это хорошо, — коричневый пояс продолжал усмехаться. — Тогда кто из ваших хочет сразиться с нашим желтым поясом? По кличке Йети?

Ух ты, какая экзотика. Я улыбнулся. Но потом перестал. Ряды пришельцев раздвинулись.

Вперед вышел здоровяк под два метра ростом. И вправду желтый пояс. Но такой, что надерет зад и черному поясу.

Огромный, как гора. Рукава ги закатаны до колен. Руки как молоты. Ноги как у бегемота. Он бы в два счета справился с моим вчерашним быком. Просто сложил бы его. И спрятал в карман.

Лицо заросло бородой. Глазки свирепо поблескивали. Грудь волосатая. И вправду Йети.

Наши молчали. Неуверенно оглянулись. Эх, что же, придется мне…

— Я могу! — раздался голос Бурного. Приятель вышел вперед. — Давай, иди сюда.

Эх, дружище, ну почему ты такой самонадеянный? Зачем совать голову в пекло? Тебе делать нечего? Здоровье не жалко?

Но поздно. Здоровяк уже принял вызов. Вышел на татами.

Его товарищи сняли обувь. Тоже залезли на маты. Уселись с одной стороны. В ряд. Какие дисциплинированные.

Мы уселись с другой стороны. Я подошел к Ване.

— У таких ублюдков обычно слабые ноги, — шепнул я. — Работай по ногам. Очень сильно и быстро. И он свалится.

Бурный поглядел на меня. Я смотрю, ты очень взволнован парень.

Ладно, расслабься. Сам вызвался против этого великана. Как сказочный принц.

— Хорошо, — ответил Ваня. — Я так и сделаю.

Никаких рефери. Никаких судей. Никакого тайминга. Никаких правил. Все очень жестко и глупо.

Здоровяк зарычал, поднял кулаки. Пошел на Бурного. Все это нисколько не походило на карате. Скорее, на реслинг.

Я ждал, что он сейчас собьет Бурного массой тела. И грохнется поперек сверху. Подпрыгнув с высоты.

Видимо, от волнения Ваня совсем забыл про мой совет. Сначала он отважно атаковал противника. Бросился вперед.

Мае гери, еще один. Потом маваши. В голову слишком высоко. Хотя бы в печень попробовать.

Но какой там. Йети защищал толстый слой подкожного жира. И еще повышенная волосатость. Он как ствол баобаба.

От ударов Бурного он только зарычал. Еще громче. Бурный понял, что здоровяк покрыт броней. Непробиваемой. Как у рыцаря. И вконец опечалился.

Как бы ему напомнить?

Бугай, между тем, очутился рядом с Ваней. Тому уже некуда деваться. Противник прижал его. Не к канатам. А к сидящим сзади нашим ребятам.

Потом развернулся с необычайным проворством. И раз! — въехал Ване пяткой в грудь. Уширо гери.

От удара Бурный взлетел в воздух. Откинулся назад. Упал на наших ребят. Повалил троечку белых поясов.

Пришельцы довольно захохотали. Здоровяк нагнулся, схватил лежащего Ваню и влепил пару оплеух в голову. Разбил нос. Потекла кровь.

А вот это уже несерьезно. Разве можно бить лежачего? Но никто не возражал. Есть только одно правило: никаких правил.

Впрочем, Бурный быстро очухался. Голова у парня крепкая. Оттолкнул Йети. И пнул ногой в голову.

Из лежачего положения. Мае гери. Прямой пинок в рожу. Как пружина, вылетевшая из гнезда.

Получилось неплохо. Пяткой в глаз. Йети зарычал, отвалился назад. Отпустил Ваню.

Мой приятель выбрался из строя наших ребят. Поднялся на ноги.

— Эй, Ваня! — крикнул я. — Нижние этажи! Нижние!

Бурный оглянулся, кивнул. Наконец-то вспомнил. Из носа у него текла кровь. Капала на маты. Какой кровавый спорт.

Йети поднялся. Снова зарычал. Опять пошел на Бурного. Я думал, что он снова благополучно забыл мой совет. Но нет.

Бурный метнулся в сторону. Для обманки. А потом качнулся влево. И зарядил правой по ноге дикаря. Тут же еще.

Потом развернулся и ударил левой. С внутренней стороны. Очень шустро и достаточно сильно. Достаточно, чтобы здоровяк зарычал и вдруг припал на ногу.

— Да, правильно! — закричал я. — Суши ее. Отбей, чтобы нога отвалилась!

Бурный послушался. Снова ударил по голени. Маваши гери. Боковой. И еще раз. Еще.

Он атаковал быстро, как собака медведя. Подскочил, ударил, ушел. По одному и тому же месту. И еще раз. И еще.

Через минуту такой тактики у колосса отнялись глиняные ножки. Йети уже не рычал. А поскуливал.

Он уже почти не мог ступать на отбитую ногу. Прихрамывал. Если наступал, то чуть ли не падал.

Его соратники улюлюкали. А наши, наоборот, приободрились. Лицо Бурного превратилось в кровавую маску. Но он продолжал придерживаться успешной тактики. Бил и бил противника по ногам.

Пока, наконец, тот не упал на маты. На колено. И не мог двигаться.

Тогда наступил час расплаты. Минута торжества. Секунда возмездия.

Бурный провел еко гери в лицо здоровяка. Мощный и точный. Вложил вес всего тела. Я не хотел бы получить такой в голову.

Получилось, будто поезд снес легковушку, застрявшую на рельсах. Йети закатил глаза и рухнул на маты без сознания. Готов. Кто на новенького?

— Ах вы сволочи! — коричневый пояс противника пылал праведным гневом. Он был высокий. С густыми бровями. Один глаз выбит. — Да вы вообще охерели.

Вот именно. Позволили себе завалить вашего самого сильного игрока.

— Вали их, ребята! — закричал вражеский вожак.

Они вскочили и кинулись было на нас. Мы тоже приготовились драться.

— Что здесь творится? — заорал кто-то от входа. — Вы кто такие, мать вашу?

Я узнал громоподобный голос Щепкина. Как же вовремя появился сенсей! Очень эффектный выход на сцену.

Вражеские войска остановили атаку. Оглянулись. Увидели нашего тренера. Дрогнули.

— Это что, Лаврова ребята, что ли? — спросил Щепкин, подходя ближе. Кулаки упер в бока. — Вы чего сюда приперлись? Жить надоело, что ли? А ну-ка, пошли нахрен.

Он бросился на вражеских завоевателей. И те ломанулись назад. К выходу. Спасая свои задницы. Только горемычный Йети лежал на матах.

— Эй, заберите своего вонючего барана! — заорал Щепкин. — Быстро! Пока он тут весь зал не загадил.

Двое из беглецов вернулись. Подхватили Йети и потащили к выходу. Пыхтели от натуги.

Коричневый пояс пробежал мимо меня. Я с усмешкой поклонился. Тот провел пальцем по горлу.

— Встретимся, причем очень скоро, — ответил я.

Они вылетели из зала. Как стайка перепуганных голубей.

У нас наступила тишина. Тогда Щепкин осмотрел нас. Грозно насупив брови.

— Вы чего это, а? — спросил он. — Ваще нюх посеяли? С дуба рухнули? Смелов? Бурный?

Поглядел на меня.

— Ермолов! Без тебя здесь точно не обошлось! Чего лыбишься?

Я и впрямь дерзко смотрел на него. И улыбался.

— Мы ведь победили их, сенсей. Надрали задницы. До блеска. Так что вы должны хвалить нас. А не ругать.

Щепкин покачал головой. Потом улыбнулся.

— Ладно. Только из-за этого прощаю. Если бы проиграли, я бы превратил вашу жизнь в ад. А так пока что двести отжиманий. Быстро! Упор лежа! Начали! Да, кстати. Бурный, иди умой рожу. А ты, Ермолов, сделаешь триста. Нет, четыреста!

Когда все закончили, я еще столько же отжимался на кулаках. Крылов сидел рядом. Считал.

После этого Щепкин объявил, что занятия закончены.