ВдохВыдох (СИ) - Leve Delisa

Собственно, Драко и не желал.

Когда дни и ночи проводишь рядом с этими бездушными кретинами, самому приходится вести себя так же. И Драко притворялся. Был таким же постным и серым. Безвкусным. А мысли продолжали прожигать череп. Он отчаянно хотел жить иначе.

Только Драко подумал о гостиной Слизерина и ее обитателях, как глубокий вздох не заставил себя ждать; Фаррелл среагировала незамедлительно.

— Пойду я, Малфой, — произнесла она. — Плохим парням тоже надо отдыхать. Было приятно поговорить с тобой.

Она поднялась с пола, едва уловимо поправила мантию, улыбнулась Драко уголками губ и развернулась.

Драко поднялся на ноги в считанные мгновения, кинул сумку за плечо и хотел что-то спросить вдогонку, пока не поздно, но передумал.

Чертова привычка. Сначала думай, потом делай.

Так всегда учил отец.

Вдолбил, пропитал мозг этим, выдрессировал, приучил наряду с патологической ненавистью к маглам, нечистокровным, полукровкам и прочему отребью. Привил на инстинктивном уровне чувство собственного превосходства, что и показывал с успехом Драко все три с половиной года в замке.

Такое было у Люциуса «воспитание», и чем больше Драко анализировал его, тем больше был зол на отца, хотя и понимал, что Люциус по-своему желал сыну добра. А получалось совсем иначе.

Провожая взглядом когтевранку, Драко стоял неподвижно. Как только она скрылась за поворотом, он понял, что растерян и озадачен. А ведь он почти уверен, что Фаррелл не чистокровная волшебница. Вдруг он сейчас хохотал с грязнокровкой? Дьявол. Нет. Грязнокровки не могут быть так хороши.

Драко надавил на виски.

Прежние рефлексы все еще пытались брать верх, и Драко бы горько пожалел об этом разговоре и обо всем сказанном, если бы не чувствовал себя гораздо лучше, даже возвышенно и легко. Тяжесть обыденности мигом испарилась, а от усталости не осталось и следа.

Она сказала, что ей было приятно поговорить. Было приятно поговорить с ним. Не с кем-то другим, не с одним из тех в когтевранском кругу на Заклинаниях, а с ним. С Драко Малфоем, которого можно или любить, или ненавидеть. И она не ненавидела. Он видел это в каждой эмоции, которая появлялась на молодом свежем лице.

Она определенно имела представление о Малфое и о том, что он собой представляет, ведь его характеристика всегда идет впереди самого Драко. И те причины, по которым остальные студенты не рвутся с ним беседовать, не остановили когтевранку. Это почти восхищало.

Драко направился в подземелья, по привычке раздумывая, что теперь со всем этим делать, разгребая ворох вспышек, наперегонки несшихся у него в голове.

========== Глава 2 ==========

Драко всегда нравились полеты на метле. Настолько, что когда ему хотелось поднять настроение, отбросить лишние мысли или развеяться, он брал метлу и приходил летать на тренировочное поле. После того, как ноги отталкивались от земли, а метла взмывала в воздух, Драко не чувствовал себя собой. Он был другим человеком с другим именем, внешностью, находился за тысячу миль отсюда. Никакой суеты, лишь вечер, воздух, трепыхающийся в его мантии и светлых волосах, и сам Драко.

Из-за своего плохого самочувствия в последнее время Драко летал вечерами практически каждый день. Это не могло бы не отразиться на результатах на тренировках по квиддичу. И отразилось бы, если бы квиддич не отменили из-за гребаного Турнира.

Об этом досадном явлении и размышлял сейчас Драко по дороге в замок. Темнота сгущалась, а ему надо было еще доделать кое-какие задания. Драко шагал по влажной траве, держа метлу подмышкой. Скоро поле должны совсем закрыть для подготовки к этапу Турнира, и он лишится возможности проводить вечера наедине с собой.

Гадая над альтернативой своему маленькому хобби, Драко добрался до коридоров подземелий.

Картина в общей гостиной была неизменна. Астория, Дафна и Пэнси расположились на диванчике и обсуждали какую-то девчачью дребедень. Нотт и Забини играли в шахматы. Крэбб и Гойл тупо сидели в креслах и тотчас встали, завидев Драко.

— Что вы подскочили, болваны? — раздраженно бросил слизеринец своей свите. И не дождавшись ответа, пошел дальше, оставляя тупящих сокурсников за спиной.

— Драко, погоди, — услышал он сзади голос Дафны. Она схватила его за плечо, заставив повернуться.

— Ты слышал, скоро Святочный бал будет, — прощебетала слизеринка.

Слышал блин. Даже если бы был глухим, все равно бы узнал.

— Когда ты меня пригласишь?

Драко смотрел на нее взглядом полным безразличия. Слово «никогда» жгло язык, но так не хотелось нарываться.

— Я устал и хочу побыть один, — проговорил он, зная, что иначе слизеринка не отвяжется.

Тут же подскочила Пэнси.

— Ты теперь постоянно один, — укоризненно заметила она. — Как-то это не по-слизерински.

— А как по-слизерински? — разозлившись, спросил Драко. — Просиживать с вами диваны вечерами напролет? Деградировать и гнить? Бросать всем давно надоевшие шуточки на уроках?

Девушки не нашли ответа и лишь стояли, смотря на Драко.

— Я просто устал, — бросил он и пошел в спальню. — И я не приглашу тебя, Дафна, — добавил он, — и тебя, Пэнси, тоже не приглашу. Как и Асторию. Всего доброго.

Под оханья девушек, Драко захлопнул дверь, отрезая себя от этого унылого мира слизеринской гостиной и ее обитателей.

Эту обидную выходку они мусолили назавтра целое утро. Драко пришлось сесть подальше, лишь бы не слышать докучаний девушек на эту тему. Но полноценно позавтракать все равно не получилось и, не доев свой завтрак, он двинулся к кабинету Трансфигурации на урок.

В такую рань он не ожидал никого увидеть возле кабинета, но ошибался. Когтевранцы уже собрались небольшой кучкой возле двери, в ожидании начала урока. Драко поморщился и кинул сумку у колонны, не желая присоединяться.

Среди когтевранцев Драко перехватил взглядом знакомое лицо. И сразу же всплыла соответствующая фамилия.

Фаррелл тоже заметила его, но лишь немного задержала свой взгляд на нем, не решаясь отделяться от своих. Несмотря на спонтанный разговор, что случился ранее у них двоих, Драко понимал желание девушки остаться в стороне и не винил ее. Ему оставалось лишь наблюдать издалека, как его новая случайная знакомая что-то рассказывает своим сокурсникам, а они дружно смеются.

Драко отчего-то почувствовал себя грустно. На его факультете подобное случалось крайне редко, и то когда все дружно над кем-то надсмехались. И нередко зачинщиком этих насмешек являлся сам Драко. Теперь вдобавок к грусти он почувствовал себя жалко. Надо было скорее отогнать от себя эти мысли. Не его удел быть жалким. Никак не его.

Чтобы отвлечься, он вспомнил, как Фаррелл смеялась. И делала она это не потому, что Драко так захотел, как обычно бывает со слизеринцами. А потому что ей действительно понравилась шутка.

Постепенно подходили ученики обоих факультетов. Дафна и Пэнси прошли мимо него, даже не удостоив взглядом, и только Крэбб и Гойл составили компанию, топчась в молчании. Драко не проронил ни слова, пока не пришла МакГонагалл.

На уроке его плохое настроение не изменилось. Сегодня он сидел один, другие слизеринцы над чем-то гоготали, когтевранцы возмущались, МакГонагалл пыталась наладить дисциплину. Привычная картина. Только Драко больше в этом не участвовал. И как только прозвенел звонок, он поспешил убраться из класса прочь.

Драко чувствовал себя погано. Снова.

Он так и не придумал, как ему быть теперь. Так и не смог найти решение проблемы.

Слизеринец шел к следующему кабинету, слившись с потоком учеников. Внезапно он остановился и стремительно пошел назад, не замечая, как сталкивается с кем-то по дороге.

Он нашел решение.

Безумная мысль ворвалась в голову, словно громадный валун упал в море, вызвав кучу брызг и волн. Драко уцепился за эту мысль и принялся лихорадочно все обдумывать. Но ему нужна была помощь. И он точно знал, кто лучше всех с этим справится. Даже наоборот, сначала появился тот, кто может помочь, а потом и повод попросить помощи, несомненно, с этим человеком напрямую связанный.