Синяя кровь - Ирина (Айрайенн) Аронова

— Прош-ш-шу…, - шутливо склонила голову я.

— Я не терплю издевательств! — процедил он, отворачиваясь от меня и собираясь возобновить ход.

— По-твоему, я из-с-сдеваюс-сь? — я сузила глаза и выпрямилась. — Я, в чьих-х жилах-х течет кров-фь дракона?!

Эльф, уже сделавший шаг вперед, обернулся и посмотрел на меня.

— И как же ты там помещаешься, великий дракон? — ядовито поинтересовался он. Я ледяно отрезала:

— Не т-с-воего ума дело. Ес-с-сли хочеш-шь превратитьс-ся в одну больш-ш-шую лужу — пожалуйс-с-ста, у меня нет-с намерений приглаш-ш-шать дважды.

Он секунду помедлил, а потом отправился в сторону потемневшей от времени постройки. Я проследила взглядом, как бесшумно ступает его нога среди зарослей багульника, бальзамина-недотроги, белоцвета, как он встает перед мшистой дверью и скептически взглядывает на меня.

— Иди…, - прошипела я, складывая крылья по бокам. Он пожал плечами и молча двинулся вперед, толкая дверь и занося ногу над порогом. Одновременно с этим я втянула свежего воздуха в легкие, выгнула шею, и он уже не увидел… Ну, и пусть — свидетелей меньше будет.

— С потолка не капает? — осведомилась я, заходя в темный дом, освещенный лишь тусклым светом единственного оконца рядом с дверью. Эльф промолчал, оглядывая помещение, а потом вздрогнул и резко повернулся, выставив вперед невесть откуда взявшийся кинжал. Хотя почему невесть откуда? Всё оттуда же. Из плаща. И опять заговоренный. Везет мне сегодня на магические вещички!

Я проигнорировала направленное на меня оружие и аккуратно обогнула эльфа.

— Располагайся в этом доме, пусть защитит тебя он кровом…, - нараспев говорила я стандартные древние слова хозяина, одновременно копошась в старом полуразваленном сундуке и выискивая подходящую одежду, — пусть очаг тебя согреет, для тебя открыты будут двери… Слушай, хватит тыкать в меня своим кинжалом! Никакого уважения!

Я в конце концов выискала нужное мне платье и сердито оглянулась на гостя. Но тот по-прежнему упорно поводил лезвием перед моим носом.

— Какой Вас пёс укусил, милостивый сударь? — вежливо поинтересовалась я, сужая глаза и небрежно отмахиваясь от назойливо лезущего в глаза локона. Эльф заметно опешил, что дало ему возможность повнимательнее приглядеться ко мне.

— Это ты, дракон?!

Я со смешком ответила:

— С утра была.

Да. Была. А теперь я в образе нагой человеческой девушки с копной темно-каштановых кудрей. От дракона остались только глаза — ярко-карие, почти красные (огненные, если лучше выразиться), с желтой короной вокруг зрачка — да и те несколько преобразились, потемнев и округлив зеницу.

— Но…, - он окончательно растерялся, — разве драконы оборачиваются? Разве они имеют вторую ипостась?

— Конечно, — фыркнула я, одновременно натягивая на себя свободный балахон из некрашеного льна, — но только до тех пор, пока дракон не войдет в старший возраст. Тогда он уже не сможет превращаться в человека, всегда пребывая в истинном обличье.

У эльфа был настолько оторопелый вид, что я невольно улыбнулась:

— Сразу видно, что ты весьма молод и ещё многого не знаешь…

Он нахмурился.

— Меня слишком поздно выпустили из Леса, лишь поэтому я этого не знал.

Я приподняла бровь, принимая к сведению информацию, и направилась к переделанной мною в камин печке. Несколько слов над потухшими углями и взмах рукой — и вот огонь весело трепещет, с охотой принимая подкладываемые березовые поленья.

— Да ты садись, — всё ещё глядя в танцующее пламя, сказала я. Люблю огонь. Ласковый, податливый — он может спокойно потрескивать, даря тепло, а свирепый и неистовый — выжигать всё вокруг. Первый мне нравится больше, хотя я с успехом могу воспользоваться и тем, и другим. Я встала, повернулась к эльфу и заметила, как на лице его борются противоречивые чувства: с одной стороны он хотел вернуть маску холодности, с другой стороны он слишком много сказал, чтобы это сделать. В конце концов он определился с выбором и сел на удачно подвернувшийся единственный стул. А я-то его на растопку хотела отправить за ненадобностью, а теперь он служит опорой заду высокородного…

— Можешь называть меня просто Инцеей, — я пошла к сундуку и захлопнула крышку. — А то называть меня полным именем — так язык сломать несложно.

— Эман.

— Ты бы плащ снял, Эман, — усмехнулась я, кивнув на растекающуюся по деревянному полу лужу. Эльф удивленно глянул себе под ноги и невольно их приподнял.

— В углу тряпка, — сказала я, зажигая висящую на крюке над стоящим посреди избы столом лампу. К свету маленького камина добавился ровный круг от лампы, и комната стала более отчетливой. В углу, рядом с окном, стоял шкафчик, доверху забитый мешочками, которые источали слабый запах сена. Прямо перед окном, впритык со шкафом, возвышался маленький столик, на котором стояла глубокая округлая миска из глины и лежал широкий обшарпанный нож. У противоположной стены расположилась деревянная кровать с одеялом из грубой овечьей шерсти. Рядом нахохлился сундук, освещенный неказистым самодельным камином. Вот так я и живу — просто, но удобно. Для нелюдимой (слово-то какое многогранное) колдуньи-травницы самое то.

— Ты что-то не понял? — спросила я. Эльф, продолжая поджимать ноги, смотрел мне в лицо. Так смотрит, к примеру, богач на бедняка, который «вежливо» попросил первого убраться с дороги. Всё понятно. Да чтобы высокородный (все они такие) эльф вытер за собой лужу натекшей воды? Никогда. Но и я сгибаться в три погибели и вытирать под ногами у эльфа не собиралась. И даже не подумаю собраться. Лень мне что-то поклоны отбивать.

— Тряпка в углу, — повторила я ледяным тоном. Эман немного поколебался, но потом молча встал, достал тряпку и аккуратно подтер мокрый пол. Так же аккуратно он кинул двумя пальцами тряпку на место и сел обратно. На щеках его играл румянец — редкость для бледной кожи лесных жителей. То ли с трудом сдерживался, чтобы не напасть на меня, то ли жарко стало. Что ж, он даже несколько освежал лицо, привыкшее быть каменным и чуждым…

— Тебе надо переодеться, — сказала я, вороша свои немного подмокшие волосы. — Есть сухая одежда?

Эльф уставился на меня, как баран на новые ворота.

— Одежда?

Я тихо вздохнула. Не разочароваться бы мне в эльфийском народе. Слывут такими важными, а то, что нужно брать с собой запасную одежду, не знают. Ладно, не буду о грустном…

Я прошествовала к своему скромному сундуку, небрежно откинула готовящуюся на днях отвалиться крышку и деловито произнесла:

— Так.

Порывшись немного в малочисленном белье, я выудила, наконец, свою старую ночную рубашку и предъявила эльфу:

— Нравится?

Эман как-то боязливо на меня покосился. И его самые страшные догадки подтвердились…

— На! — я кинула ему балахон, и он машинально его словил. — Можешь переодеться.

— Что? — потрясенно переспросил он.

— Если ты стесняешься, я могу выйти. Всё равно травок к чаю набрать надо. Ты только быстро, — с этими словами я покинула уют своего скромного дома и вышла под ливень. Я, конечно, соврала: «травок к чаю» я могла набрать и из шкафа — благо он от них уже по щелям трещал. Но надо же Эману привыкнуть к своему… скажем так, нестандартному одеянию. Я, честно, выбрала самое простое платье: не приталенное, с минимумом вышивки… Надеюсь, эльф оценит мою заботу. А не оценит, ну и ладно.

Выждав под ливнем ровно столько, чтобы не промокнуть, я отвернулась от лесной панорамы и вошла в избушку.

— Ох, — изумленно выдавила я, а потом на меня внезапно накатило, и я хихикнула. На этом моё непотребное поведение закончило своё существование. Я подошла к изрядно сконфуженному Эману, кашлянула и, со словами «Всё равно рубашка старая и мне не нужная», с силой дернула за оба рукава. Раздался треск, и я осталась с двумя обрывками ткани.

— Вот так это больше тебе подходит, — серьезно сказала я и свалила тряпки в угол. Эльф поежился, потер оголенные руки и вопросительно посмотрел на меня.

— Что? — приподняла я бровь. Честно говоря, невербальный контакт у нас не шибко-то устанавливается…

— А где травки?

Я отвернулась, дабы скрыть ухмылку. Вот уж внимательный эльф попался… Про травки помнит. Такому так просто не соврешь. Но я врать и не собиралась. Это была всего лишь маленькая ирония. Как же эльфы живут-то, без юмора?

Я снова посмотрела на Эмана и поняла одну важную вещь. Вот уж не думала, что когда-нибудь буду зацикливаться на таких суетных вещах, но эльфы ещё как жили. Причем с юмором, или — да отвалится мой хвост в таком случае! — легкая улыбка на лице моего гостя — явление приходящее и уходящее, независящее от обстоятельств.

— Ладно, садись за стол, — вздохнула я и направилась к шкафу. — Будут тебе травки…