Ледяной бог - Джереми Эмрис

Конан вступил на порог и осторожно заглянул в сумрак, таивший в своем чреве немало тайн.

Тишина. Сырость. И темень.

Конан не удивился бы, если из темноты на него набросились люди в белых масках, черных одеяниях и в плащах с капюшонами. Он слышал о Белой Руке, настолько могущественной, что вся Гиперборея дрожала от страха и ужаса перед колдовской сектой. Может быть это крепость Похиола, в которой правит королева — жрица Лухи, и это она заманила его в свои сети, чтобы расправиться с ним и испить его крови. Хотя возможно Конан спутал Похиолу с Сигтоном, а Лухи с Сигтоной, королевой — ведьмой, но об этом он не задумывался.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Из сумрака мертвого дома стали проступать неясные очертания громоздких предметов, которые неожиданно выглядывали из темных углов, заставляя Конана бросаться с мечом то на грубую деревянную скамью, которая рассыпалась в труху, лишь только клинок коснулся ее поверхности, то на груду окаменевших поленьев, сваленных возле очага.

Все было так, словно люди, обитавшие прежде в этих стенах, вышли куда-то, но скоро вернутся. Запляшет по-домашнему огонь в очаге, а женщины будут суетиться вокруг уставшего седовласого воина, и в углу снова, как много веков назад, захнычут сопливые дети.

Конан мотнул головой и отогнал от себя видения. Призраки минувших времен расступились, давая воину возможность рассмотреть обстановку.

Длинные дубовые скамьи заполняли просторное помещение, которое, по всей видимости, служило либо трапезной для братства воинов, либо домом совета старейшин, где решались важнейшие дела племени, вершился суд над преступившими закон, обсуждались вопросы войны и заключались перемирия. Дубовый стол стоял посередине комнаты, поверхность загромождали деревянные миски, составленные в многоэтажную крепость, ложки, ножи, лезвие которых давно источила ржавчина. Но не это привлекло внимание Конана. Огромная книга в драгоценном переплете зажгла в глазах варвара алчность. Древняя. Не одно столетие пролежала она здесь, дожидаясь его. Книгу можно было продать в Заморе. В лавке древностей за нее оторвали бы руки, только бы заполучить. Но удастся ли ее вынести из этой берлоги?

Конан подошел к столу и стряхнул с шероховатой поверхности миски, ножи и вилки, которые не упали на пол, а пылью осыпались на промерзшую землю. Конан не обратил на это внимания. Книга притягивала его. Он не мог отвести глаз от страниц, от которых веяло стариной и колдовством. Испещренные причудливыми знаками листы были покрыты толстым слоем пыли. Варвар положил на стол меч и склонился над гримуаром. Буквы не были похожи на гиперборейские иероглифы, и он не мог их разобрать. Что-то они ему напоминали, но прочитать написанное он был не в силах.

Конан протянул руку к магической книге. Он хотел взять ее, оторвать от стола, где она пролежала столетия, но отпрянул. Огляделся по сторонам, словно ожидал увидеть в доме живых людей. Тишина окружала его. Рука потянулась к книге. Любопытство овладело варваром. Пальцы коснулись ветхих страниц и пробежали по буквам, будто ласкали тело обнаженной женщины, подняли старинный фолиант и поднесли его к глазам. Дыхание пробудило мертвые страницы, и пыль полетела вместе с трухой. Книга рассыпалась на глазах. Пролежав несколько веков в закованном льдом доме, она погибла лишь только свежий воздух коснулся ее страниц. Конан засунул опустевший переплет в меховую суму, висевшую на плече, и выбежал из дома.

Он увидел храм сразу же, как только вышел на улицу. Высокое, лишенное украшений серое здание, слившееся со скалой, нависающей над городом.

Храм, замурованный в скальной породе, зазывающе распахнул широкий дверной пролом, в котором отсутствовали двери. Конан мог поклясться на своем мече, что, когда он входил в город, этого храма и скалы не было, а теперь… Откуда он появился? Что за чертовщина?! Проделки Нергала!

Конан развернулся спиной к храму и сделал пару шагов в сторону ворот с твердым намерением покинуть город. Не нравилось ему здесь! Но с каждым новым шагом на плечи наваливался груз, в десять раз превышающий его вес, и все же он упорно сопротивлялся и, стиснув зубы до скрипа, продолжал свой путь, надеясь дойти до ворот. Может быть, там отпустит…

До выхода оставалось всего несколько шагов. Последний отрезок пути, но самый сложный. На плечах лежала неимоверная тяжесть, пригибающая к земле. Словно все богатства мира свалили на его плечи, но непосилен был груз…

Конан оступился, и тяжесть придавила его к земле. Рукою он коснулся льда и заскрипел зубами. Сдаваться не собирался. Неведомая сила отбросила его от ворот к середине площади. Он поднялся с земли и попытался снова добраться до запертых ворот, но двигаться с каждым шагом становилось все труднее и труднее. Воздух стал вязким и с трудом пропускал могучее тело воина. Конан почувствовал мощный толчок в грудь. Глаза заволокла пелена боли. Он очнулся на земле, посреди площади, возле входа в храм.

Конан поднялся с земли, выхватил из-за спины меч и, угрожающе выставив его перед собой, направился к храму. Большое серое святилище, спрятанное в возвышающейся скале, было напрочь лишено всяких украшений, и только статуи в четыре человеческих роста высились в выдолбленных специально нишах, по обеим сторонам прохода, ведущего в храм. Статуи представляли из себя каменных великанов — стражей, так не похожих на северян, в просторных одеяниях, ниспадавших до пят. Лица их — мрачные, с суровыми глазами, — обрамляли окладистые курчавые бороды и длинные волосы, прекрасно исполненные в камне. Мускулистые руки великанов лежали на крестовинах огромных мечей, упершихся остриями в землю. От взгляда пустых холодных глаз, устремленных на человека, Конану стало жутко, но он поборол поднимающийся из глубины души страх. Снова в нем проснулось желание повернуть назад, отступить, не входить в храм, но он вспомнил как боролся с демонической силой, не выпускавшей его из города, и понял, что усилия тщетны. Ему не удастся покинуть это проклятое место, пока не исполнится воля невидимого демона, удерживающего путника в оковах городских стен.

Конан помянул Крома и шагнул под своды храма, ожидая встретить в сумраке демона, который заждался человека, завлекая его в свои коварно расставленные сети.

Темнота окутала его. Когда глаза привыкли, Конан сумел разглядеть просторную, необъятных размеров залу, тускло освещенную дорожку, по обе стороны которой возвышались гранитные столбы, словно древние стражи, вставшие на охрану таинственного сокровища, спрятанного в глубине храма. Они были готовы в любое мгновение обрести человеческую форму, протянуть свои скрюченные руки к нечестивцу, посмевшему нарушить спокойный сон святилища, и разодрать его на части. Конана пробрала холодная дрожь, но он только сильнее сжал рукоять меча и осторожно двинулся по каменным плитам в глубь скалы.