Ошибка мироздания - Джек Лондон

— Вот ты и попался, Смок! — возликовал Малыш. — Вот тебе факты, а не теория. Ты говоришь — лечение овощами. Овощи налицо, а где лечение?

— Сам ничего не понимаю, — признался Смок. — А между тем на всей Аляске не найти подобного. Я видел цингу — сколько угодно отдельных случаев; но мне в жизни не приходилось видеть, чтобы целый поселок болел ею, и притом в такой тяжелой форме. Так или иначе, мы должны помочь этим людям, чем можем. Но сперва нам надо устроиться и позаботиться о собаках. Утром увидимся, э-э-э… миссис Сибли.

— Мисс Сибли, — отрезала она. — И вот что, молодой человек. Если вы вздумаете соваться к нам в хижину с какими-нибудь лекарскими снадобьями, я накормлю вас дробью.

— Приятная дамочка — эта божественная прорицательница, — рассмеялся Смок, пробираясь вместе с Малышом в темноте к пустой хижине, рядом с той, которую они посетили первой.

Вероятно, в ней еще недавно жили два человека, — быть может, как раз те самоубийцы, которых они нашли на дороге. Они перерыли склад и нашли баснословное количество всевозможных продуктов в консервированном, сушеном, печеном, сгущенном и стерилизованном виде.

— И с чего им только вздумалось болеть цингой? — спрашивал Малыш, тыча пальцем в пакеты с яичным порошком и сухими грибами. — Взгляни-ка сюда! А вот это! — Он вытащил несколько жестянок с томатами, с различной крупой и бутылки с оливками. — И божественная следопытка тоже схватила цингу! Что ты на это скажешь?

— Психопатка, а не следопытка, — поправил Смок.

— Следопытка, — повторил Малыш, — разве не привела она сюда, в этот ад, всю свою экспедицию? Нашла она же путь сюда.

Встав на следующее утро с рассветом, Смок встретил человека, тащившего нагруженные дровами сани. То был маленький, чистенький, подвижный человек, шагавший очень быстро, несмотря на тяжелый груз. Смок сразу же почувствовал к нему неприязнь.

— Что с вами? — спросил он.

— Ничего, — ответил человек.

— Я вижу, что ничего, — сказал Смок. — Потому-то и спрашиваю. Вы — Эмос Вентворт. Почему, скажите на милость, вы не схватили цинги, как все прочие?

— Потому что я работал, — последовал быстрый ответ. — Никто из них не заболел бы цингой, если бы они дышали свежим воздухом и занимались чем-нибудь. А они что делали? Ворчали, жаловались на холод и долгие ночи, тяжелую работу, болезни и вообще на все на свете. Они валялись на кроватях до тех пор, пока не распухли так, что теперь уж и встать не могут. Вот вам и все. Посмотрите на меня. Я работал. Идемте ко мне в хижину.

Смок последовал за ним.

— А ну, посмотрите. Чистенько, а? Попробуйте подкопаться. Как стеклышко! Если бы я не боялся упустить тепло, я бы не держал на полу этих опилок и стружек, — но зато уж они чистые, будьте уверены. А вы бы посмотрели на пол в их берлогах! Хлев, да и только! А я ни разу не ел с немытой тарелки. Нет-с, сударь! Работать надо было, я работал — и у меня нет цинги. Вот вам и вся премудрость, — зарубите ее себе на носу.

— Да, можно сказать, вы попали в точку, — подтвердил Смок. — Но я вижу только одну койку. Отчего такая необщительность?

— Так мне больше нравится. Легче прибирать за одним, чем за двумя, — вот и все. Лентяи и лодыри! Неудивительно, что они схватили цингу.

Все, что он говорил, было вполне резонно, и все-таки Смок не мог отделаться от чувства неприязни к этому человеку.

— А что против вас имеет Лора Сибли? — внезапно спросил он.

Эмос Вентворт быстро взглянул на него.

— Она помешанная, — возразил он. — Впрочем, мы все помешанные. Но да избавит меня небо от помешанных, которые не хотят мыть тарелки и едят с грязных. А такова вся их банда.

Несколько минут спустя Смок беседовал с Лорой Сибли, которая с помощью двух палок умудрилась доползти до его хижины.

— Почему вы сердитесь на Вентворта? — спросил он, неожиданно переменив тему разговора.

Вопрос этот застал ее врасплох.

Ярость вспыхнула в ее зеленых глазах, исхудалое лицо на мгновение исказилось, а искусанные губы дрогнули, словно она собиралась заговорить. Но только какое-то невнятное бормотание, какое-то всхлипывание сорвалось с ее губ: чудовищным усилием воли она сдержалась.

— Потому что он здоров, — прохрипела она. — Потому что у него нет цинги. Потому что он эгоистичен до последней степени. Потому что он пальцем не пошевелит, чтобы помочь кому-нибудь, и спокойно даст нам сгнить и умереть. Он это делает и сейчас. Ему и в голову не придет принести нам ведро воды или вязанку дров. Вот какой это зверь! Но пусть он будет осторожен! Вот и все. Пусть будет осторожен!

Все еще задыхаясь и всхлипывая, она заковыляла обратно, а когда пятью минутами позже Смок вышел из хижины покормить собак, он увидел, что она входит в хижину Эмоса Вентворта.

— Здесь что-то неладно, Малыш, что-то неладно, — многозначительно качая головой, сказал он своему компаньону, когда тот появился на пороге с помойным ведром в руках.

— Верно! — весело откликнулся Малыш. — И мы с тобой оба схватим эту штуку. Вот увидишь.

— Да я не о цинге говорю.

— А, так ты о божественной следопытке? Настоящий скелет. В жизни не видал я такой тощей женщины.

— Работа сохранила нам с тобой здоровье, Малыш. Она сохранила здоровье Вентворту. А ты видел, во что превратило бездельничанье остальных? Стало быть, мы должны прописать этой хворой команде работу. Назначаю тебя старшей сиделкой.

— Кого? Меня? — крикнул Малыш. — Отказываюсь!

— Нет, ты не откажешься. Я буду тебе хорошим помощником, потому что нам предстоит нелегкая игра. Мы должны заставить их попотеть. Первым делом они похоронят покойников. Самых крепких больных — в погребальную роту. Тех, что чуть послабее, — за дровами; они валяются на койках, чтобы сэкономить топливо, — и так далее, по степени здоровья. А потом — сосновый чай. Они, вероятно, не слыхали о нем.

— Ну, кончено наше дело, — осклабился Малыш. — Не успеем мы рот раскрыть, как в нас всадят хороший заряд свинца.

— С этого-то мы и начнем, — сказал Смок. — Идем!

В течение следующего часа был произведен обход всех двадцати с лишком хижин. Все патроны, все винтовки, ружья и револьверы были конфискованы.

— Эй, вы, калеки! — провозглашал Малыш. — Давайте сюда ваши самострелы! Они нам нужны.

— Кто это говорит? — осведомились в первой хижине.

— Врачи из Доусона, — ответил Малыш. — Их слово — закон. Ну, живо! И патроны тоже давайте.

— Зачем они вам?

— Чтобы отбить вооруженный отряд мясных консервов, наступающий со стороны ущелья. Кстати, заблаговременно предупреждаю вас о предстоящем вторжении соснового чая. Пошли дальше!