Жалобный Маг - Далия Трускиновская

– Это у них надолго… – проворчал отшельник. – И все равно там ничего не понять…

Он провел рукой, делая верхний слой прозрачным.

Во втором слое они с Туанеттой увидели, как дама Берта со свитой въезжает в замковый двор, где ее и высмотрел капеллан Антониус. Особое внимание зеркало уделило Изоре, которая, словно предчувствуя, что несколько часов спустя ее примутся выслеживать злейшие враги, отгораживалась мощным станом того солдата, за чьей спиной прибыла на конском крупе.

Мастер Жербер удержал пальцем ее лицо, стер второй слой вокруг своей врагини и восстановил третий.

Теперь Изора уже сидела с дамой Бертой в опочивальне и вела тот самый разговор, который и нужен был отшельнику с теткой Туанеттой.

Тут она была без всякого белого чепца с накрахмаленными крылышками, а всего лишь в покрывале замужней дамы, и ее светлые косы, заплетенные от висков, двумя свернувшимися змеями прикрывали уши. Бледное, неправдоподобно правильное лицо Изоры, без единой морщинки, все же не выглядело молодым. Вот каменным оно выглядело вполне – шевелились только чрезмерно розовые губы.

– То, что жребий выпал на этот род, в общем справедливо, – говорила Изора. – Но и забавно! С одной стороны, у мужчин, связавшихся с родом, рождаются одни дочери. Как раз то, что требуется! С другой – в результате и мужчин-то у вас теперь нет. Я имею в виду – по крови принадлежащих к роду. Ты можешь назначить зятя своим наследником, госпожа, но перед Уставом он – чужой. И при дворе этого не поймут…

– Мужчин у нас двое, – заявила дама Берта. – Мой треклятый братец, который уже не подходит по возрасту, да и женат, и мой внук.

– Твоему внуку всего шестнадцать лет, госпожа. И он хворает. Вряд ли он способен зачать дитя.

– А для чего же ты здесь? Зачнет! Но сперва мы должны заставить брата признать моего внука наследником рода!

Изора молча посмотрела на даму Берту, и та все поняла.

– А для чего же здесь ты?.. – хмуро спросила она.

– Боюсь, что это даже мне не под силу. Братец твой, госпожа, твердый орешек.

– Но ведь по крови мой внук – единственный мужчина, который может заявить о своих правах! Неужели же такой великолепный жребий пропадет зря? Неужели от него придется отказаться?

– Да, это было бы обидно… Но, дама Берта, ты же знаешь своего внука. Он слишком слабосилен, чтобы предложить себя женщине. Он до сих пор ни одной служанке, ни одной прачке ребенка не сделал.

Изора склонилась к уху дамы Берты.

– Даже не попытался… – прошептала она.

– А на что же тут ты?!?

– Когда мы привезем его ко двору, там живо поймут, что мальчик держится только снадобьями и заговорами. Ты полагаешь, дама Берта, что при дворе нет ни одной ворожеи, ни одного мастера?

Отшельник и тетка Туанетта слушали, не дыша, но ни один слой зеркала не держал картины с речами более двадцати ударов пульса.

– Но упускать такой случай тоже невозможно!

Зеркало замутилсь, мастер Жербер ткнул пальцем наугад, чтобы удержать лицо Изоры, но попал на даму Берту.

Она и осталась в следующей, четвертой картинке, где хозяйка гостиницы «Королевская сковородка» рассказывала ей тайну великого и счастливого жребия.

Отшельник и тетка Туанетта довольно быстро сообразили, в чем тут дело…

Королевство Септимания потому и процветало, что власть в нем передавалась по женской линии.

А государственные мужи в нем потому были мудры и сравнительно мало грызлись между собой, что воспитывались все вместе, под присмотром хороших наставников, и были сыновьями одной матери. Которая при нужде разбиралась с ними весьма круто…

С кого все это повелось – история знает, но молчит.

Королева, единственная из всех женщин Септимании, имела право неоднократно вступать в брак и разводиться с очередным мужем. Трудно сказать, как все это делалось изначально, но к тому дню, как королевский гонец Бонно переполошил замок сьера Элиаса, порядок был таков. Восемь знатнейших и богатейших родов королевства находились у власти. Королева поочередно выбирала в мужья самого, на ее взгляд, подходящего рыцаря из каждого рода. После рождения ребенка она рассставалась с мужем и ей немедленно предлагали на выбор великое множество женихов. В итоге получалось, что королева имела восемь, а то и более детей. Трон передавался старшей дочери, а сыновья воспитывались так, чтобы занять самые важные посты. Каждый род имел своего министра или генерала, на которого мог положиться. Когда на трон всходила новая королева, вместе с ней к власти приходили ее единоутробные братья.

И все шло замечательно, пока в один не слишком прекрасный день королева Мабилла не родила своего восьмого малыша. И это опять был сын!

Восемь сыновей, представляющих все знатнейшие роды, и ни одной дочери! Выходит, королевство Септимания осталось без наследницы?..

Королева устроила восьми благородным семействам такой скандал, что сбежавшие из дворца слуги и за оградой слышали отдаленные вопли.

Королеве была необходима дочь.

А рожать ее оказалось не от кого – восемь родов все-таки соперничали, и никто не хотел допускать, чтобы королева имела от соперника не одного, а двоих детей. Когда рождается двойня – другое дело, воля Судьбы…

К счастью, среди общей ругани оно и прозвучало – это весомое слово «Судьба». А Судьбу в Септимании уважали. Так совместно и додумались до жребия. Вызвали герольдов, велели принести родовые книги, посчитали, сколько второстепенных и третьестепенных родов обитает вдали от столицы, и велели изготовить маленькие свитки с гербами. Сама королева своей узкой белой ручкой вынула из корзины свиток…

Восемь родов здраво рассудили – их денег хватит на то, чтобы откупиться от любого деревенского аристократа. А если он отвергнет деньги – всегда найдется возможность к дню коронации избавить юную королеву от родственников с отцовской стороны.

И послан был гонец с приказом к сьеру Элиасу – собрать всех молодых мужчин его рода, достойных возлечь с королевой, и отправить в столицу незамедлительно!

Кто же мог знать, что вышла такая промашка?..

– Вот оно что… – проворчал мастер Жербер. – А мне какое дело? Я тебя спрашиваю – при чем тут я?

– А вот погляди! – тетка Туанетта смахнула с зеркала дым, потому что больше в нем искать уж было нечего. – Восемь знатнейших родов королевства, конечно, рады-радехоньки, что у них появятся деревенские родственники. Они тоже не станут сидеть и дожидаться, как Судьба распорядится! Ты уж поверь, что в каждом роду непременно найдется старуха не глупее нашей дамы Берты!

– Отвяжись ты со своими старухами! – напустился на повитуху отшельник. – Что ты мне навязываешь всякие дурацкие приключения? Разве ты не видишь, как я от всей этой дряни устал? Стоит на минутку забыть про все неприятности – а тут и ты являешься! Да есть ли в тебе хоть капля милосердия??? Ножом по сердцу режешь!!!

Нежданно-негаданно огромные слезы ручьями потекли по морщинистой физиономии мастера Жербера, по бороде, по суконной рясе – хорошего, между прочим, суконца! – и образовали две блестящие лужицы у ног страдальца.

Тетка Туанетта, видать, была привычна к такого рода скорбям и печалям. Подхватив подол юбки и не боясь, что станут видны нижняя рубаха и ноги в полосатых чулках, она прямо этим самым подолом вытерла своему приятелю глаза и нос.

– Ничего у нас с тобой не выйдет… – прохныкал мастер Жербер. – Так нам тут и сидеть, не высовываясь!..

– Выйдет! – повитуха опустила подол и треснула кулаком по столу, от чего подскочил и брякнул старый котелок. – Я тебе еще раз говорю – в столицу сейчас съедутся все ворожеи и колдуны, сколько их есть в Септимании! Не удивлюсь, если там и кто-то из высокопоставленных магов объявится! Вот будь ты на месте главы могучего рода, что бы ты сделал?

– Послал бы капитана своей стражи с молодцами в засаду, – сразу догадался мастер Жербер, – чтобы этот деревенский жених до столицы и не доехал вовсе.

– Нет, коли он не доедет – королева Мабилла поймет, что дело нечисто. Глава могучего рода ляжет вечером с женой на ложе и спросит – нет ли у них, у женщин, какого-нибудь способа сделать женихов вовсе к супружескому делу непригодным?

– Жених-то один, внук дамы Берты!

– Но об этом еще никто не знает! Они там, в столице, ждут, что в ворота въедет отряд женихов, все – как молодые ярые быки, как кровные жеребцы!

– Увидят они того внучонка, плюнут и скажут – ну, этот и без нашей помощи опозорится!

– Не-е-е-ет! – пропела-прогнусавила тетка Туанетта. – Они скажут – не может быть, чтобы на такого заморыша надежду возложили! Стало быть, кто-то очень сильненький ему ворожит! И тут уж до Изоры живо доберутся! Наживет она себе на голову поединок! Увидишь – наживет! Да ты что – опять слезу пустил? Изору пожалел, что ли? Я же говорила – Жалобный Маг помог ей с тобой управиться!