Примархи - Ник Ким

Сантар вызвал по радиосвязи Железнотелого.

— Рууман, в срочном порядке зачищаем этот район. Я хочу, чтобы он был полностью обезврежен, на поверхности и под ней.

— В живых никого не оставлять. — Это был не вопрос, но Сантар все равно ответил.

— Никого, брат.

Первый капитан уже видел, как позади передовой линии Железнотелый выводит на позиции дивизионы минометов-кротов и беспилотных зажигательных дронов «Термит».

— Достань их, — добавил он.

— Никого в живых, — Рууман повторил скрипучим голосом подтверждение.

Сантар сделал знак капитану Десаану следовать за ним, оставив подготовку к перегруппировке и наступлению капитану Медузону.

— Ты со мной, Морлок.

Они молча шли по песчаному склону, не обращая внимания на глухой вой сервомеханизмов своих терминаторских доспехов, которые старались совладать с уклоном. Капитаны вместе прошли ряды вышедших из строя танков Армии и небольших ординатусов Механикума. Большинство машин были потрепаны непогодой и нуждались в серьезном ремонте и техническом обслуживании. Оба воина даже не взглянули на измученных солдат. Добравшись до вершины, они встретились с Рууманом, который готовил дивизионы тяжелой поддержки к сокрушительному залпу. Его рот был плотно сжат, частично из-за свойственной ему суровости, но также из-за того, что нижнюю половину лица заменяла аугметика. Большая часть его тела была кибернетической, и Рууман гордо демонстрировал его вместе с боевым доспехом. Далеко позади тяжелых дивизионов в мареве появились запоздавшие дивизии Армии, изнуренные маршем.

Десаан не носил шлема, и его голова выступала над высоким ободом горжета, между бочкообразными изгибами наплечников, как стальной шар. Но пренебрежение было так заметно в его тоне, что не было необходимости смотреть ему в лицо.

— Наконец, прибывает Армия, — сказал ему Сантар.

— Нам лучше без них.

Рууман согласился, обратившись к Первому капитану: — Я серьезно обеспокоен эффективностью механизированных и пехотных частей людей. Наше продвижение неизменно замедляется.

— Они уязвимы к здешним условиям, брат. Песок и жара разрушительны для ходовой части и двигателей. Это препятствует нашему наступлению, но я пока не вижу решения.

Ответ Первого капитана должен был смягчить обстановку, даже частично побуждал к этому, но только вызвал еще большее беспокойство у Железнотелого.

— Я изучу ситуацию, — наконец, сказал Сантар, удаляясь.

Рууман кивнул, а тем временем расчеты минометов-кротов и батареи ракетных установок провели последние приготовления к стрельбе.

Пренебрежение Железнотелого к смертной плоти вытекало из того, что сейчас он был больше машиной, чем человеком. Несколько ближних боев с девритами в лесах на Кванге привели к необходимости обширного применения кибернетики. Но он ни разу не пожаловался и воспринимал свою бионику стоически.

Десаан молчал, пока они не прошли боевые порядки и не вышли в открытую пустыню.

— А что делать, Габриэль? Некоторые театры военных действий не для простых людей.

Сантар снял шлем с шипением выходящего давления. Лицо было покрыто потом. Он поднял брови.

Позади них постепенно нарастающий гул многочисленных взрывов ракет прерывал слова Первого капитана.

— Значит мы — не люди, Ваакал?

Десаан был стойким приверженцем Железной Веры, которая опиралась на идею «Плоть слаба». Его явное высокомерие и отсутствие человеческого сочувствия часто переходило в презрение, а иногда и того похуже.

Другой капитан нахмурился, когда рокот глубоких подземных взрывов встряхнул песок под их ногами и обстрел Железнотелого сделал свою работу.

— Я знаю, ты понимаешь меня, брат, — продолжил Сантар. — Мы достаточно хорошо знаем друг друга, не так ли? Твой прежний тон говорил об этом. — В словах Первого капитана был упрек, который Десаан сразу же распознал.

— Если я был непочтителен…

— Я согласен с тобой, капитан. Плоть слаба. Вера подтвердилась в этой пустыне, в истощении дивизий нашей Армии и их слабеющей решимости. Но разве наша задача не состоит в том, чтобы взять на себя это бремя и поддерживать силу при помощи демонстрации силы?

Десаан открыл рот, чтобы ответить, но передумал, когда понял, что Первый капитан не закончил.

— Я все еще человек, частично из плоти. Мое сердце качает кровь, легкие вдыхают воздух. Они — не механизмы, в отличие от этого, — сказал Сантар, помахав левой рукой, в ответ бионика внутри зажужжала. — И этого, — сказал он, постучав лезвием когтя по бронированному бедру. — Делает ли моя плоть меня слабым, брат?

Десаан старался быть почтительным. Сантар в самом деле не обладал исключительной раздражительностью примарха, но он был резким и жестким, как и бионика в его конечностях.

— Ты намного больше, чем простой человек, мой капитан, — осмелился сказать Десаан. После паузы, он решил продолжить. — Мы все. Мы — сыновья Императора — истинные наследники галактики.

Сантар пристально посмотрел на девятого капитана, продемонстрировав частицу своей знаменитой твердости.

— Храбрые слова, но неверные. — Сантар снова отвернулся и напряжение ослабло. — Мы — воины и когда война закончится, нам придется найти новые профессии или стать преторианскими статуями, украшающими Дворец на Терре. Возможно, мы сформируем церемониальную почетную стражу для наших усопших полководцев. — Слова Первого капитана окрасила не просто легкая злость. Он часто думал об этом. — Воин без войны — это как машина без функции, — добавил он задумчиво. — Ты знаешь, что это значит, Ваакал? Ты знаешь, с чем мы столкнулись?

Десаан медленно кивнул, по крайней мере, насколько позволял высокий горжет.

— Выходим из употребления.

— Именно.

Смысл сказанного повис в воздухе, пока Десаан не попытался снять неловкое напряжение.

— Покорить целую галактику, перековать бессчетные миллиарды слабых людей. Надеюсь это случится задолго до окончания Крестового похода.

На них пала тень, перекликаясь с внезапно упавшим настроением, или, скорее, они зашли в громадную тень. Сантар вытянул шею, чтобы рассмотреть циклопический сухопутный корабль «Око Медузы», подавивший Железных Рук своим гнетущим величием.

— Возможно, — пробормотал он, входя в крепкий, широкий корпус левиафана. На одном борту был изображен бронированный кулак. Под ним с нижнего уровня корабля опустилась входная рампа, закрыв его гигантские гусеницы.

Внутри был Отец, вместе с двумя своими братьями. Когда они разговаривали в последний раз, его настроение было далеким от оптимистического. Неудача с определением точного местонахождения узла сильно разозлила Отца, доведя его до состояния бешенства. Быстрый успех был необходим. Как и в большинстве случаев, у Лорда Мануса не было времени и склонности к терпению.

Сантар составлял отчет, поднимаясь по входной рампе вместе с Десааном.

— Я не уверен, что Отец разделит твою надежду, брат. Если мы быстро не найдем узел, его ярость легко вспыхнет, в этом я уверен.

В голосе Сантара не было ни дрожи, ни тревоги за осуждение — это была просто констатация фактов.

— Просто… — Десаан тщательно подбирал слова, когда они остановились у края входного люка сухопутного корабля, -… любопытно, что никто из адептов Механикума не обнаружил узел. Неужели это такая трудная задача?

— Песок и жара, — сказал Сантар. — Снимки, которые мы получили от сенсоров космических кораблей, не соответствуют фактическому рельефу. Условия окружающей среды иные и мы должны к ним приспособиться.

Десаан посмотрел в глаза Первому капитану.

— Ты настолько уверен, что нашим усилиям мешает только неблагоприятная погода?

— Нет, не уверен, но я хотел бы посмотреть, как ты предлагаешь Отцу нечто более… загадочное. Полагаю, он не очень то и согласиться.

— Это еще мягко сказано, брат, — ответил Десаан, когда они вошли в сухопутный корабль.

Внутри «Ока Медузы» царила темнота. Несколько вибрирующих вертикальных лифтов и горизонтальных транспортеров доставили двух Морлоков в галерею, ведущую в стратегиум примарха. Способ их перевозки не сильно отличался от метода доставки породы огромными горнорудными машинами к гигантским пневмомолотам и печам медузанских добывающих поездов. Сантару было забавно провести сравнение с огромными передвижными добывающими станциями, но он быстро выбросил это из головы как нечто, что сыны Вулкана могли посчитать занимательным. Не имея практической пользы, оно представляло для него только мимолетный интерес.

Выпускаемый в пневмосистеме воздух предвещал открытие противовзрывных дверей стратегиума. Полуметровой толщины и усиленный адамантиевой арматурой, он мог быть также использован в качестве бункера в случае нападения на сухопутный корабль. Насколько его единственный обитатель нуждался в подобном убежище.