Откат - Юрий Гиммельфарб

Все свои поступки Сергей Орестович оценивал лишь в одной плоскости: как он выглядит? Солиден ли он? Подчеркивают ли его слова высоту и значительность его положения?

Для поддержания собственной значимости, Корзинкин всегда ходил подчеркнуто медленно. Он никогда не здоровался первым и предпочитал общаться с подчиненными лишь в форме коротких приказов.

К Сергею Гильману он относился с плохо скрываемой неприязнью, хотя внешне обращался к нему официально на «вы» и по имени-отчеству. Корзинкина всегда бесил независимый характер Сергея, его профессионализм и тот факт, что по существу производственных вопросов Корзинкин не мог ничего сказать Сергею. Поэтому, опять-таки для придания значительности, он постоянно придирался к Сергею по мелочам.

Вначале Сергей пытался что-то объяснить Корзинкину, доказывал ему, но потом, видя бесполезность любых попыток что-либо добиться, махнул рукой на тупость и самодурство своего непосредственного начальника.

– Разрешите? – спросил Сергей, открыв дверь кабинета Корзинкина.

– Да, заходите, – ответил Корзинкин.

Войдя в кабинет, Сергей подошел к столу шефа, сел напротив него и приготовился слушать.

– Сергей Михайлович, – начал Корзинкин без церемоний и предисловий. – У меня к вам два задания. Первое: мне нужна книжка про Англию.

– Книжка про Англию? – переспросил Сергей. – Какая именно? По истории Англии? По культуре? Или по экономике?

– Какая вам разница? – возмущенно и раздраженно почти крикнул Корзинкин. – Я даю вам элементарное задание, а вы не можете понять простейшие вещи!

– Разница такая, что от конкретной темы зависит, то, что конкретно мне предстоит искать для вас, – спокойно ответил Сергей.

– Я откуда знаю! – Корзинкин даже повысил голос от возмущения. – Мне главное, чтобы про Англию, по-английски. И совершенно не важно, про что! Что тут непонятного?

– Простите, Сергей Орестович, но я все-таки хотел бы уточнить. – произнес Сергей. – Так вам про Англию или по-английски и не важно, про что?

– Мне нужен текст по-английски, на английском языке, – терпеливо, словно убогому, ответил Корзинкин. – Между прочим, вы могли бы и сами сразу спросить.

– Что спросить? – ошалело пробормотал Сергей.

– Какой язык мне нужен, – бросил Корзинкин. – Ох, Сергей Михайлович, как же с вами трудно…

Сергей не нашел, что ответить.

– Хорошо, Сергей Орестович, – выдавил из себя Сергей. – Я сегодня же найду все, что вам нужно.

– Ну, вот и славно, – с удовлетворением сказал Корзинкин. – Теперь второе, более важное. Мне нужно, чтобы вы проанализировали, чем занимаются наши сотрудники в то время, когда работают на компьютерах. Сколько времени вам на это нужно?

Сергей удивленно посмотрел на Корзинкина. Это была узнаваемая манера разговора его непосредственного шефа: никакой конкретики, все весьма туманно.

– Боюсь, что я не совсем понял вас, Сергей Орестович, – произнес Сергей. – Что конкретно вас интересует? За какой период нужна информация? В какой форме? И, наконец, самый главный вопрос: для чего это нужно? Что произошло? Чем вызвано такое странное задание? Только после ответа на эти вопросы я смогу…

– Вот что меня всегда раздражает в вас, Сергей Михайлович, так это дух противоречия, – раздраженно перебил Корзинкин. – Почему вы все время со мной спорите? Вот, недавно я ездил в командировку в Гонконг – так там, если начальник отдает приказ подчиненному, то никаких вопросов и пререканий это в принципе не вызывает! В принципе! Я даю вам распоряжение и задаю простой вопрос – сколько вам нужно для этого времени? – что непонятно? Какая вам разница – для чего это надо? Какое ваше дело? Вы думаете, что вы здесь определяете политику организации? Вы ничего здесь не определяете! Так надо сделать – и все!

Сергей терпеливо слушал, когда иссякнет поток красноречия начальника. Он уже давно привык к тому, что, ничего не понимающий в вычислительной технике Корзинкин, часто дает непонятные и неконкретные задания. На приступы раздраженного красноречия и оскорбления Сергей давно уже не обижался, не воспринимал всерьез и относился к ним с тем же вниманием, с которым люди воспринимают шелест листвы или гудки автомобилей за окном. Это был метод руководства Корзинкина: он никогда не хвалил подчиненных, а лишь искал повод сделать очередной выговор. Если же повода не находилось, то он выдумывался на ровном месте. В этом Корзинкин, безусловно, был большим мастером! Считалось, что таким образом подчиненный знает свое место и уважает начальника. Но на самом деле такими методами руководства Корзинкин добивался как раз обратного эффекта: подчиненные просто переставали обращать внимание на ругань и замечания начальника, воспринимая их не более серьезно, нежели тиканье часов.

– Сергей Орестович, – почтительным тоном начал Сергей, когда гнев начальника понемногу утих. – У меня и в мыслях не было оспаривать ваши указания – упаси меня Боже! Мои вопросы вызваны исключительно желанием выполнить их как можно лучше! Даже за один день накапливается громадный объем информации! Я просто о вас беспокоюсь – как же вы будете его анализировать такой огромный массив данных? Понимание конечной цели поможет мне лучше удовлетворить ваши потребности!

Сергей говорил неторопливо, с расстановкой и уважительно, но в глазах у него плясали веселые бесенята. Он уже давно в разговорах с Корзинкиным представлял себя санитаром в сумасшедшем доме, перед которым сидит буйный пациент.

– Пожалуй, вы правы, – снисходительным тоном ответил Корзинкин. Он не уловил иронического тона Сергея и смягчился. Откинувшись на спинку кожаного кресла, он принял важный вид и продолжал:

– Дело в том, Сергей Михайлович, что за последнее время кто-то из сотрудников постоянно читает электронную почту Александра Леопольдовича Штерна – нашего уважаемого генерального директора. Более того: кто-то копирует файлы из закрытой области с компьютера Александра Леопольдовича. А некоторые важные файлы оказались уничтоженными. Вы понимаете, ЧТО это значит? На компьютере ГЕНЕРАЛЬНОГО ДИРЕКТОРА какой-то – простите меня за грубое слово: хулиган! – хозяйничает, как в своей квартире! Это же из ряда вон! Там же хранится ТАКАЯ информация, о наличии которой простым смертным и знать не положено! Теперь вы понимаете всю важность и деликатность этого задания?

– А, ну теперь, конечно, понимаю, – сказал Сергей. В его голосе больше не было иронии. – А еще кто-нибудь жаловался на что-либо подобное? Или атаке подвергся только компьютер Александра Леопольдовича?

– Об этом Александр Леопольдович мне ничего не говорил, – ответил Корзинкин, почтительно склонив голову при упоминании имени-отчества генерального директора. Заметив это, Сергей опусти глаза в пол, пряча невольную улыбку. – Он сообщил мне только о том, что его данные кто-то читает. Впрочем, если выяснится, что читают почту еще и других сотрудников, то это тоже будет неплохо!

– Я прошу прощения, Сергей Орестович, – заметил Сергей. – Но для того, чтобы начать расследование и завершить его в разумные сроки – я имею в виду день-два – мне необходима некоторая дополнительная информация.

– Какая именно? – спросил Корзинкин.

Сергей пожал плечами.

– Прежде всего, мне необходимо знать, как и, главное, когда Александр Леопольдович это обнаружил. Во-вторых, для проведения расследования обязательно нужно знать, как долго эта атака продолжается. И самое главное – мне необходимо знать, что за информацию у него похитили.

– Сергей Михайлович, – Корзинкин от раздражения даже снял с носа очки. – Я, конечно, понимаю, что вы технический работник, а не руководитель и не дипломат, но нельзя же быть таким простым, как крестьянин! Как вы себе это мыслите? Как вы себе представляете: я подойду к генеральному директору и попрошу его предъявить мне всю информацию, которую он хранит у себя в компьютере? Вы что, ревизор? Или аудитор? Или распорядитель кредитов? Кто дал вам право задавать такие вопросы САМОМУ Александру Леопольдовичу? Вы что о себе возомнили? Вам необходимо исполнять приказы, а не нести – извините меня за такое грубое выражение, но у меня просто не слов от возмущения! – ахинею!

Обычно Сергей снисходительно выслушивал подобный словесный понос своего начальника. Он понимал, что раздражение Корзинкина вызвано лишь тем, что он не знал предмета разговора и совершенно не представлял, что ответить Сергею.

Но сейчас его терпение лопнуло.

– Сергей Орестович, – неожиданно жестким тоном произнес Сергей. – Вы сейчас дали мне задание и моя профессиональная обязанность выполнить его как можно лучше. Я работаю не техником, а системным администратором. Если вы считаете, что я, как системный администратор способен только нести ахинею, то мне тогда делать здесь больше нечего: разбирайтесь сами, как считаете нужным. Но если вы хоть на минуту готовы предположить, что я хоть немного разбираюсь в системном администрировании и в компьютерах, то поймите простую вещь: я задаю вам вопросы не из праздного любопытства и не потому, что мне делать нечего. Ответы на эти вопросы мне просто необходимы. И тот факт, что взлом произошел на компьютере Штерна, а не тети Маши, у меня не вызывает священного трепета. Поймите, что технология поиска злоумышленника далеко не так проста, как вам это представляется. Невозможно искать «то – не знаю, что».