Том 1. Стихотворения и поэмы 1899-1926 - Максимилиан Волошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1900
Афины
Париж
С Монмартра
Город-Змей, сжимая звенья,Сыпет искры в алый день.Улиц тусклые каменьяСиневой прозрачит тень.Груды зданий как кристаллы;Серебро, агат и сталь;И церковные порталы,Как седой хрусталь.Город бледным днем измучен,Весь исчерчен тьмой излучин,И над ним издалека –По пустыням небосклона,Как хоругви, как знамена,Грозовые облака…И в пространство величаво,Властной музыкой звуча,Распростерлись три луча,Как венец… (Твой образ – Слава!)И над городом далечеНа каштанах с высоты,Как мистические свечи,В небе теплятся цветы…
<1904–1905>
Дождь
В дождь Париж расцветает,Точно серая роза…Шелестит, опьяняетВлажной лаской наркоза.
А по окнам, танцуяВсё быстрее, быстрее,И смеясь и ликуя,Вьются серые феи…
Тянут тысячи пальцевНити серого шелка,И касается пяльцевТоропливо иголка.
На синеющем лакеРазбегаются блики…В проносящемся мракеЗамутились их лики…
Сколько глазок несхожих!И несутся в смятеньи,И целуют прохожих,И ласкают растенья…
И на груды сокровищ,Разлитых по камням,Смотрят морды чудовищС высоты Notre-Dame…
<Февраль 1904>
«Как мне близок и понятен…»
Как мне близок и понятенЭтот мир – зеленый, синий,Мир живых, прозрачных пятенИ упругих, гибких линий.
Мир стряхнул покров туманов.Четкий воздух свеж и чист.На больших стволах каштановЯрко вспыхнул бледный лист.
Небо целый день моргает(Прыснет дождик, брызнет луч),Развивает и свиваетСвой покров из сизых туч.
И сквозь дымчатые щелиПотускневшего окнаБледно пишет акварелиЭта бледная весна.
<1902>
«Осень… осень… Весь Париж…»
Осень… осень… Весь Париж,Очертанья сизых крышСкрылись в дымчатой вуали,Расплылись в жемчужной дали.
В поредевшей мгле садовСтелет огненная осеньПерламутровую просиньМежду бронзовых листов.
Вечер… Тучи… Алый светРазлился в лиловой дали:Красный в сером – это цветНадрывающей печали.
Ночью грустно. От огнейИглы тянутся лучами.От садов и от аллейПахнет мокрыми листами.
<1902>
«Огненных линий аккорд…»
Огненных линий аккорд,Бездну зеркально-живую,Ночью Place la Concorde[1],Ночью дождливой люблю я.Зарево с небом слилось…Сумрак то рдяный, то синий,Бездны пронзенной насквозьНитями иглистых линий…В вихре сверкающих брызг,Пойманных четкостью лака,Дышит гигант – ОбелискРозово-бледный из мрака.
<1903–1904>
«Закат сиял улыбкой алой…»
Закат сиял улыбкой алой.Париж тонул в лиловой мгле.В порыве грусти день усталыйПрижал свой лоб к сырой земле.И вечер медленно расправилНад миром сизое крыло…И кто-то горсть камней расплавилИ кинул в жидкое стекло.Река линялыми шелкамиКачала белый пароход.И праздник был на лоне вод…Огни плясали меж волнами…Ряды огромных тополейК реке сходились, как гиганты,И загорались бриллиантыВ зубчатом кружеве ветвей…
<Лето 1904>
На Сене близ Мэдона
«В серо-сиреневом вечере…»
Анне Ник. Ивановой
В серо-сиреневом вечереРадостны сны мои нынче.В сердце сияние «Вечери»Леонардо да Винчи.
Между мхом и травою мохнатоюКлюч лепечет невнятно.Алым трепетом пали на статуюЗолотистые пятна.
Ветер веет и вьется украдкамиМеж ветвей, над водой наклоненных,Шевеля тяжелыми складкамиШелков зеленых.
Разбирает бледные волосыПлакучей ивы.По озерам прозелень, полосыИ стальные отливы.
И, одеты мглою и чернию,Многострунные сосныНавевают думу вечернююПро минувшие весны.
Облака над лесными гигантамиПерепутаны алою пряжей,И плывут из аллей бриллиантамиФонари экипажей.
<2 июля 1905>
В Булонскoм лесу
«На старых каштанах сияют листы…»
На старых каштанах сияют листы, Как строй геральдических лилий.Душа моя в узах своей немоты Звенит от безвольных усилий.
Я болен весеннею смутной тоской Несознанных миром рождений.Овей мое сердце прозрачною мглой Зеленых своих наваждений!
И манит, и плачет, и давит виски Весеннею острою грустью…Неси мои думы, как воды реки, На волю к широкому устью!
1905
«В молочных сумерках за сизой пеленой…»
В молочных сумерках за сизой пеленойМерцает золото, как желтый огнь в опалах.На бурый войлок мха, на шелк листов опалыхРосится тонкий дождь, осенний и лесной.
Сквозящих даль аллей струится сединой.Прель дышит влагою и тленьем трав увялых.Края раздвинувши завес линяло-алых,Сквозь окна вечера синеет свод ночной.
Но поздний луч зари возжег благоговейноЗеленый свет лампад на мутном дне бассейна,Орозовил углы карнизов и колонн,
Зардел в слепом окне, златые кинул бликиНа бронзы черные, на мраморные лики,И темным пламенем дымится Трианон.
1909
«Парижа я люблю осенний, строгий плен…»
Парижа я люблю осенний, строгий плен,И пятна ржавые сбежавшей позолоты,И небо серое, и веток переплеты –Чернильно-синие, как нити темных вен.
Поток всё тех же лиц – одних, без перемен,Дыханье тяжкое прерывистой работы,И жизни будничной крикливые заботы,И зелень черную, и дымный камень стен.
Мосты, где рельсами ряды домов разъяты,И дым от поезда клоками белой ваты,И из-за крыш и труб – сквозь дождь издалека
Большое Колесо и Башня-великанша,И ветер рвет огни и гонит облакаС пустынных отмелей дождливого Ла-Манша.
1909
«Перепутал карты я пасьянса…»
Адел. Герцык.
Перепутал карты я пасьянса,Ключ иссяк, и русло пусто ныне.Взор пленен садами Иль де-Франса,А душа тоскует по пустыне.
Бродит осень парками Версаля,Вся закатным заревом объята…Мне же снятся рыцари ГрааляНа скалах суровых Монсальвата.
Мне, Париж, желанна и знакомаВласть забвенья, хмель твоей отравы!Ах! В душе – пустыня Меганома,Зной, и камни, и сухие травы…
1909
Диана де Пуатье
Над бледным мрамором склонились к водам низкоСтруи плакучих ив и нити бледных верб.Дворцов Фонтенебло торжественный ущербТобою осиян, Диана-Одалиска.
Богиня строгая, с глазами василиска,Над троном Валуа воздвигла ты свой герб,И в замках Франции сияет лунный серпСредь лилий Генриха и саламандр Франциска.
В бесстрастной наготе, среди охотниц-нимфПо паркам ты идешь, волшебный свой заимфНа шею уронив Оленя-Актеона.
И он – влюбленный принц, с мечтательной тоскойГлядит в твои глаза, владычица! ТакойТы нам изваяна на мраморах Гужона.
1907
