Счастливое нечто - Виталий Гринберг

Дверь со скрипом захлопнулась. Я уже сам пожалел, что сел в забрызганную грязью газель с неразличимыми номерами, но к тому времени вино подошло к концу, а сигареты, которые заботливо были убраны в пакет из-под хлеба, каким-то образом намокли. Я замёрз и ужасно хотел спать, так что у меня просто не было другого выхода.

В салоне сильно воняло тухлым мясом и уксусом. Печка струёй мёртвого обожженного воздуха била в лицо, а от болтающихся мягких игральных костей на зеркале заднего вида, укачивало и становилось дурно. Не смотря на это, моё настроение, как ртутный столбик градусника подмышкой у больного подростка, ползло вверх.

Водитель добродушно позволил мне взять уже пятую самокрутку и банку пива из бардачка. Взамен я слушал. Точнее, делал вид, что мне интересно. Самое главное – он говорил, а не расспрашивал.

– Я перевожу мясо: говядина, свинина. Бизнес мне перешёл от отца. Не сказать, что прибыльное дело, но иногда можно увидеть много необычного. Я ведь изъездил больше, чем полстраны. Был в таких городах, в которые все только мечтают попасть, и в таких, которых нет ни на одной карте. Через сотню километров будет один: тысяч сорок населением. Там есть хороший бар, по субботам в нём читают стихи. Бездарно читают, скажу я тебе, но пиво у них хорошее. Мы сделаем остановку, пропустим пару кружек, а через пару дней…

– Мне было плевать, что будет через пару дней. Мне нужно прожить два часа и попасть в бар, а дальше обязательно что-то произойдёт. В моей жизни всегда самое лучше происходит спонтанно, и предсказать это не возможно.

***

За стеклом шёл разъярённый дождь. Он будто отрастил себе зубы от злости, и каплями как плетью хлестал по кузову автомобиля, стёклам, асфальту, дороге и мусору, выброшенному в окно.

В голове роились непонятные мысли, образы, картинки. Сделав глоток пива, я будто опустил оловянную ложку в банку со сметаной и круговыми движениями стал на шаг ближе, чтобы превратить её в масло. Мои мысли стали чуть твёрже. По крайней мере, я стал чётко осознавать, чего хочу.

– Тормозни за поворотом!

– Ага? Пиво просится на свободу? – Засмеялся Пётр.

– Промолчав, я вытащил своё тело из машины. Дождь, будто любящая девушка после долгой разлуки, напал на меня, пытаясь впитаться в кожу. Я стоял на обочине, а чувство было, что я делаю что-то ужасное. Проживаю не ту жизнь, не того человека. Сейчас кто-то другой должен стоять пьяный на краю дороги под ливнем, в четыре утра по местному. Кто-то другой сейчас на моём месте проживает мою жизнь. Мы оба делаем что-то ужасное. Хотя, я не делаю ничего… это кто-то другой.

Конец ознакомительного фрагмента.