Жажда страсти - Энн Дуглас

Леди Стенбурн была напугана. Она слышала, что Артур Персиваль, возможно, станет баронетом: его старший брат, наследник, болен какой-то изнуряющей болезнью.

– Пожалуйста! – попросила она. – Будь с ним ласкова.

– Хорошо, я постараюсь, – смилостивилась Бетс. Она выпила свой чай и отнесла чашки, свою и матери, на кухню. Затем вернулась за тарелкой из-под печенья.

– Мне вымыть? – услышала леди Стенбурн голос дочери. Молли пробормотала что-то вроде того, что сама справится.

Куда катится мир, если дочь графа должна сама убирать со стола и предлагать вымыть посуду?

Берлингему удалось взять себя в руки после ухода Хейзлтона. Примерно около часу дня он ушел из дому. Но прежде Роберт быстро просмотрел приглашения, чтобы убедиться, что никого не обещал посетить сегодня. Светской жизни придется подождать, пока он не разберется с загадочным эпизодом в «Олмеке».

Он вспомнил, что вечером его ждут на балу у Пертуи. Пертуи были родственниками. Прадед Роба и прабабка Джорджа Пертуи были братом и сестрой. Роберт и Джордж были троюродными братьями, но никогда не были особенно дружны. Роб решил, что не станет извиняться за то, что не придет.

Прежде всего, он отправился в заведение, где пил вино перед вечером в «Олмеке». Вдруг малютка, подававшая вино, что-нибудь вспомнит.

В кабачке «Друг под рукой» было пусто. Служанки, которая прислуживала ему накануне, не было видно.

Он сел за столик в дальнем углу комнаты, вытянув длинные ноги и приняв беззаботный вид.

– Мак-Нелли, – приветствовал он хозяина, подошедшего, чтобы принять заказ, – как идут дела? Можно угостить тебя?

– Конечно, милорд, – сказал Мак-Нелли, маленький по жилой человек, который припадал на одну ногу. – Чего желаете?

– Только не того, что вчера, – заявил Роб. – Между прочим, что я вчера пил?

– Не знаю, милорд, – ответил хозяин кабачка. Он недоуменно посмотрел на Роба. – Тесси вам подавала, если не ошибаюсь, – он задумался. – Тесси, должно быть. Моди тогда еще не пришла. Чертова девчонка опоздала. Сказала, что порвала платье и ходила переодеться. Ха! Еще раз услышу такое и выгоню.

– Да, Тесси. Где она? – ласково спросил Роб.

– Не пришла еще. Что будете пить, милорд?

– Один бренди, – сказал Роб, скрестив ноги и разглядывая свою обувь. – Разве Тесси не твоя дочь? – упрямо продолжил он.

– Не-а. – Мак-Нелли сплюнул и покраснел, вспомнив, что перед ним джентльмен. – Она – дочка моего брата, – проговорил он, ковыляя за бренди для джентльмена и элем для себя.

Роб нетерпеливо забарабанил по шершавому столу. Он может просидеть в «Друге под рукой» весь день. Такое уже не раз случалось. Но ему нужно знать, и знать немедленно. Знает ли что-нибудь сам Мак-Нелли? Трудно сказать. Роб был постоянным клиентом, но это вряд ли заставит мрачного хозяина кабачка быть откровенным. Роб был ему должен.

Когда Мак-Нелли, осторожно держа выпивку, чтобы не рас плескать, прихрамывая, подошел к столу, Роб улыбнулся ему, ожидая, когда тот заговорит.

– Слышал, вы вчера себе сами свинью подложили, – весело сказал Мак-Нелли, и Роб услышал злорадные нотки. – Храбрость во хмелю, да? Черт! Мне показалось, что вы не очень нагрузились, когда уходили. Наверное, где-то еще пару раз останавливались, чтобы пропустить стаканчик?

Роб пристально смотрел на него.

– Нет. Я больше никуда не заходил. Ладно, Мак-Нелли. Что было в вине, которое подала мне Тесси?

Мак-Нелли был оскорблен.

– На что вы намекаете? Я не знаю, какое вы вино заказы вали, но знайте, что в «Друге под рукой» никогда не разбавляли вино. Ничего никогда не подливали: ни воду, ни чего другого. В чем вы меня обвиняете? Мак-Нелли сел и тут же вскочил, схватившись за спинку стула и перенеся весь свой вес на здоровую ногу. Роб заметил, что костяшки пальцев у хозяина побелели.

– Да ты сядь. Садись, – Роб показал на стул. – Я тебя ни в чем не обвиняю. Я просто подумал… может быть… Тесси…

– Что Тесси?

– Когда она начинает работать?

– Когда я захочу, вот когда. Она наверху помогает хозяйке, пока народ не соберется.

– Я хочу с ней поговорить.

– Ах, вы хотите. Выбросите Тесси из головы. Хотите с ней поговорить, приходите позже и закажите выпивку. И вам, сэр, придется заплатить. Я больше не дам вам в кредит. Извините, но ваша светлость мне должны семьдесят шесть фунтов, шесть шиллингов и четыре пенса. Когда думаете заплатить, сэр?

– Семьдесят шесть фунтов! – закричал Роб. Он спохватился. Неразумно кричать во все горло о своих долгах. – Мак-Нелли, ты законченный идиот. Как я могу быть тебе дол жен семьдесят шесть фунтов?

– И шесть шиллингов и четыре пенса, – добавил хозяин заведения. – Помните, когда вы были в хорошем настроении и угощали всех месяц назад? Вспомнили? Я уж не говорю об остальном и до и после.

Роб схватился за голову. Настало время расплаты за свои грехи. Он был уверен, что Мак-Нелли записал на его счет больше, чем он тогда заказывал. Он тогда поставил на лошадь, которая выиграла. Один раз ему повезло. Но доказать, что Мак-Нелли смошенничал, он не может. В его доме не было угля, не было лакея. И он так и не знает, что же пил прошлой ночью.

Роберт с трудом сдерживался. Не время быть заносчивым.

– Я могу посмотреть свой вчерашний счет? – вежливо спросил он. – Может быть, я вспомню, что пил вчера, раз нет Тесси. Черт побери! Мне важно знать!

Мак-Нелли хохотнул:

– Тесси запишет, что вы, повесы эдакие, заливаете в себя, когда рак на горе свистнет. Она не умеет ни читать, ни писать, ваша светлость. Дайте-ка я вам покажу. – Он, прихрамывая, пошел к себе в контору, расположенную за баром, и вернулся с потрепанной книгой, в которую записывал расходы. Он листал заляпанные страницы, пока не дошел до последней, полностью заполненной. – Видите? – спросил он, поднося книгу к глазам Роба. Под словом «Тесс» стояли многочисленные черточки. И больше ничего.

– Одной чертой она отмечает пиво, эль, портер и крепкий портер двумя – вино, – объяснил Мак-Нелли.

– Она что, помнит? – раздраженно проговорил Роб. – Ты вот что скажи. А если заказывают виски или джин? Или ром?

– Три черты. Их не часто заказывают.

– Очень хорошо. А теперь я могу посмотреть свой счет?

Откуда эти семьдесят шесть фунтов?

– И шесть шиллингов четыре пенса. Конечно, ваша светлость. – . Мак-Нелли опять заковылял в контору, унося с со бой книгу. Он вернулся с пачкой бумаг, подколотых друг к другу. Роб пролистал их. Его подпись, все правильно: на каждой нацарапано «Берлингем». Он обнаружил, что месяц назад за угощение, которое несколько раз повторил, ему выставили счет в пятьдесят один фунт и девять пенсов. Пятьдесят один фунт! Больше, чем его слуги получают за целый год. Двух фунтов было достаточно, но вот его подпись. «Боже! – подумал он, – сколько же я выпил, если подписал такое? Неужели даже не посмотрел? Неужели все заказывали самое лучшее вино, а не обычный эль?» – Он был уверен что Мак-Нелли его немилосердно обманывает, но у него не было никаких доказательств. Один фунт или тысяча – значения не имело. У него нет ничего. Но ему нужно во что бы то ни стало найти последнюю расписку. Вопрос жизни и смерти. Роберт, наконец, отыскал ее. Четыре черточки. Два стакана вина. Он зашел в тупик.

– Откуда ты узнал о моем… о том, что произошло со мной вчера? – спросил Роб у Мак-Нелли, которому не терпелось уйти.

На лице Мак-Нелли появилась угодливая улыбка.

– О, заходили сюда вчера вечером какие-то франты, после того, как в «Олмеке» закончилось.

– Какие франты? – сурово спросил Роб.

– Я их не знаю, – ответил Мак-Нелли. Он избегал смотреть Робу в глаза.

– Как они выглядели?

– Как франты! Разодетые они все были, прямо с иголочки.

– Сколько их было?

– Двое или трое. Не помню.

– Конечно, не помнишь. Ведь это было так давно. Как ты можешь помнить, сколько их было, когда уже столько времени прошло? Однако ты помнишь, о чем они говорили. Странно, не так ли? – Робу хотелось вытрясти из этого жалкого человека душу.

– А вам зачем знать? – Мак-Нелли был возмущен. – Двое или трое… Какая разница? Сейчас, когда я задумался, мне кажется, их было двое. Да, двое. Вам от этого легче?

– О, да, – сказал Роб, – гораздо. Высокие? Низкие? Толстые? Худые? Старые? Молодые? Давай, Мак-Нелли, говори.

– Я не обратил внимания, сэр. Мне было очень интересно их послушать. Жаль, я сам вас не видел, ваша светлость! Вот, наверное, была картина! – засмеялся Мак-Нелли. Роб встал и надменно посмотрел на Мак-Нелли.

– Запиши на мой счет, – рассеянно сказал он и вышел, прежде чем хозяин кабачка успел добраться до него и потребовать деньги или расписку;

Гайд-парк был недалеко. Роберт, не задумываясь, направился к парку, погруженный в свои мысли.

Глава вторая

Конечно, она не собирается охотиться за лордом Берлингемом. Да и возможности такой не предвидится. Бетс расстроилась из-за того, что матери пришла в голову такая мысль. Но поскольку ее встреча с этим негодяем была маловероятна – ему придется с позором убраться из Лондона, – она решила не думать об этом, а постараться получить удовольствие от прогулки с Артуром Персивалем. Правда, она сомневалась, что от этой прогулка можно получить удовольствие.