Золото богов - Артур Рив

Мы подошли к кушетке, на которой лежало прикрытое простыней тело. Доктор Лесли откинул простыню.

Самым ужасным было лицо убитого – застывшая гримаса страха, кошмарный невидящий взгляд и темные, почти фиолетовые пятна на коже. Все тело было сведено судорогой. Но именно лица и его выражения мне никогда не забыть – выражения боли и ужаса, не поддающееся описанию.

Сеньор де Мендоза был человеком плотного сложения, а его глаза под кустистыми бровями походили на черных жуков. Даже сейчас, если отвлечься от его жуткой гримасы, этот господин выглядел респектабельным и ухоженным, с коротко постриженными волосами и аккуратными усами. Аллан Нортон не зря упоминал, что в своей стране покойный был влиятельным деловым человеком.

– Вот самое примечательное, мистер Кеннеди, – сказал Лесли, показывая на грудь мертвеца. – Видите эту рану? Я не могу определить, послужила она непосредственной причиной смерти или нет. Конечно, рана скверная, кто будет возражать. Но должно быть кое-что еще. Посмотрите на его зрачки, обратите внимание, как они сужены. И легкие у него переполнены кровью. Все признаки говорят об асфиксии. Однако на шее нет никаких признаков удушения, без которых было бы не обойтись, если бы он и вправду умер от нехватки воздуха. Причиной смерти не может быть светильный газ, и мы не нашли никакого сосуда, в котором мог бы храниться яд. Я просто не могу понять, в чем тут дело.

Крэг наклонился над телом и несколько минут внимательно смотрел на него, а мы с Нортоном, стоя поодаль, молчали, угнетенные ужасным видом трупа на кушетке.

Потом детектив проворно выдавил несколько капель крови из раны в пробирку, которую достал из маленького чемоданчика: он брал его с собой в экстренных случаях, чтобы сохранить материалы для дальнейшего исследования.

– Вы сказали, что у похищенного кинжала был трехгранный клинок, Аллан? – в конце концов спросил он, не прерывая беглого осмотра.

– Да, и еще одно лезвие, которое выбрасывалось автоматически, если нажать определенную точку на рукоятке. Тогда трехгранное лезвие разделялось на три, чтобы дать место внутреннему клинку.

Как только археолог описал кинжал инков, Кеннеди распрямился и обвел нас всех многозначительным взглядом.

– Клинок был отравлен, – уверенно заявил он. – И у нас есть улика, которая ведет к исчезнувшему кинжалу. Мендоза был убит именно им!

2. Авантюрист

– Мне бы хотелось еще раз побеседовать с сеньоритой Инес, – заметил Крэг несколько минут спустя, когда мы вместе с доктором Лесли и профессором Нортоном вернулись в гостиную, закрыв дверь в кабинет.

Аллан послал служанку проверить, в состоянии ли юная леди вынести еще один допрос, а коронер тем временем получил срочный вызов на другое дело.

– Вы дадите мне знать, если что-нибудь обнаружите, Кеннеди? – спросил он, пожимая нам на прощание руки. – А я, со своей стороны, тоже буду держать вас в курсе дела. Этот яд полностью сбил меня с толку… пока. Знаете, мы вполне можем работать над этим делом вместе.

– Несомненно, – согласился мой друг-сыщик. – Нам не впервой, верно?

Когда за Лесли закрылась дверь, Крэг повернулся ко мне:

– Но мы с ним слегка по-разному подходим к совместной работе. Я просто работаю, а он хочет сохранить лицо. Он никогда не выяснит, что это за яд, пока я ему не скажу.

Тут в гостиную вошла Инес. Девушка уже настолько пришла в себя, что смогла опять присоединиться к нам.

– Простите, пожалуйста, что мы снова вынуждены вас побеспокоить, – извинился Кеннеди, – но если мы хотим, чтобы я продвинулся в расследовании этого дела, мне нужны факты.

Дочь погибшего слегка озадаченно и, как мне показалось, испуганно посмотрела на моего друга.

– Я расскажу все, что смогу… Конечно, спрашивайте, – ответила она.

– У вашего отца были враги, которые могли желать его смерти? – без околичностей выпалил детектив.

– Нет, – ответила его собеседница, все еще не сводя с него глаз, а потом торопливо добавила: – Но вы, конечно, понимаете: тот, кто занимается важным делом, не может не нажить врагов.

От Крэга не укрылась нотка колебания в ее голосе.

– Тогда скажите, был ли среди знакомых вашего отца человек, способный по какой-либо причине убить именно таким способом – кинжалом?

Сеньорита де Мендоза широко распахнула глаза, словно вопрошая, как много на самом деле известно сыщику. У меня сложилось впечатление, что она утаивает нечто подозрительное. Почему она скрытничала? Возможно, она не признавалась в этом даже самой себе.

Присутствовавший при беседе Нортон почти ничего не говорил, но я видел, что он тоже очень внимательно следит за разговором.

Не успел Кеннеди задать следующий вопрос, как в гостиную бесшумно вошла служанка Инес, Хуанита, очень хорошенькая девушка, на вид испано-индейских кровей.

– Мистер Локвуд, – доложила она шепотом, но достаточно громко, чтобы мы ее услышали.

– Попроси его, пожалуйста, войти, Нита, – отозвалась Инес.

Мгновение спустя дверь отворилась, и вошел высокий, щегольски одетый молодой человек. Его лицо сохранило следы загара, какой невозможно получить в Нью-Йорке, и я понял, что передо мной – американский охотник за наживой, авантюрист и бродяга, чей беспокойный дух часто приводит его в южные страны.

– Профессор Кеннеди, мистер Джеймсон, – сказала сеньорита Мендоза, – позвольте представить вам мистера Локвуда, партнера моего отца в нескольких рискованных предприятиях, из-за которых мы и приехали в Нью-Йорк.

Мы обменялись рукопожатиями. Честер Локвуд и девушка едва взглянули друг на друга, и все же мне почему-то показалось, что молодой горный инженер, ибо такова оказалась его официальная профессия, был для сеньориты чем-то большим, нежели просто отцовским партнером по бизнесу.

– С профессором Нортоном мы уже знакомы, – заметил Честер, пожимая ему руку. – Вы должны меня помнить, профессор, – мы встречались в Лиме.

– Само собой! – ответил Аллан, как-то странно на него посмотрев. – А позже – в Нью-Йорке.

Локвуд быстро повернулся к девушке.

– Вы уверены, что в состоянии сейчас выдержать допрос? – негромко спросил он.

Археолог, взглянув на Крэга, чуть заметно приподнял брови – он словно обращал внимание моего друга на то, как ловко партнер покойного изменил тему разговора.

Инес печально улыбнулась.

– Я должна выдержать, – сглотнув, ответила она.

Ее сдержанный тон и слова явно встревожили Локвуда.

– Насколько мне известно, именно вы, мистер Локвуд, прошлой ночью обнаружили убитого сеньора Мендозу? – спросил Кеннеди.

Он уже знал ответ, но хотел услышать это от самого инженера.

– Да, – сразу ответил тот.

Бросив взгляд на сеньориту, сидевшую вполоборота к нему, он начал рассказывать – очень взвешенными и скупыми словами, чтобы не сказать больше того, что девушка была в состоянии вынести.

– Да. Я пришел сюда, чтобы поговорить о кое-каких финансовых делах, касавшихся нас обоих. Пришел очень поздно, возможно, после полуночи. Я как раз собирался нажать на кнопку дверного звонка, когда увидел, что дверь слегка приоткрыта. Я отворил ее и увидел, что в кабинете горит свет. Думаю, остальное вы знаете.

Даже это тактичное упоминание о трагедии больно ударило по Инес. Она с трудом удержалась, чтобы не всхлипнуть, но на сей раз не бросилась вон из комнаты.

– Вы видели в кабинете что-нибудь подозрительное? – продолжал расспрашивать детектив. – Бутылки, стаканы? Может, ощутили вонь газа, запах лекарств?

Честер медленно покачал головой, не сводя взгляда с Кеннеди, но и не встречаясь с ним глазами.

– Нет, – ответил он, – я уже рассказал доктору Лесли обо всем, что обнаружил. Если бы в кабинете было еще что-нибудь, я, без сомнения, заметил бы это, пока ожидал прихода мисс Инес.

Ответ казался честным и откровенным. Но почему меня не оставляла мысль, что этот мужчина, как и дочь убитого, говорит не все, что знает? Возможно, их умолчания касались не убийства, но чего-то, имеющего отношение к убийству…

У Аллана явно сложилось такое же впечатление.

– Вы не видели там никакого оружия? Например, кинжала? – внезапно вмешался он.

Молодой человек посмотрел на Нортона в упор. Мне показалось, что он ждал этого вопроса.

– Я ничего не видел, – внятно ответил он, – хотя внимательно осмотрелся. Какое бы оружие ни пустили в ход, убийца забрал его с собой.

Снова вошла Хуанита, и Инес, извинившись, покинула нас, чтобы ответить на телефонный звонок. Мы еще несколько минут разговаривали, стоя в гостиной.

– Что это за «проклятие Мансиче», о котором упомянула сеньорита? – спросил Крэг, ухватившись за шанс благодаря Локвуду начать новую линию расследования.

– Понятия не имею, – ответил тот, нетерпеливо стряхивая пепел с сигареты, которую зажег в тот миг, когда сеньорита Мендоза покинула комнату.

Его тон говорил, что такого рода истории не интересуют практично мыслящего инженера.