Wind of Change - Дмитрий Дарк

– Уважаемый! Город большой всех не упомнишь, – ответил парень с распущенными белыми волосами длиной до пояса в коричневое пончо, подпоясанное веревкой и сандалиях на босую ногу. Он самозабвенно выводил на скрипке заунывную мелодию.

Они стоят среди торговых палаток с разнообразным товаром от дерева и гвоздей до хлеба и рыбы. Вокруг снуют люди, кто продает, кто покупает, кто-то остановился послушать, кто-то, разжалобившись, бросает под ноги музыканту мелкую монетку.

– А ну брось шутки шутить показывай бумаги! – строго сказал стражник. Стоявшие позади него два война направили острия копий в грудь юноше.

– Какие бумаги дяденька? – искренне удивился музыкант.

– А ну пошли с нами разберемся, что ты за фрукт, – сказал стражник и потянул из-за пояса меч. Два его помощника тут же оказались за спиной юноши и их мозолистые руки опустились на его тонкие узкие плечи. Вскоре ничто уже не напоминало об этой сценке, жизнь текла своим чередом.

– Да прибудет с вами милость сил уважаемый, – сказала Алиса, войдя в небольшое деревянное здание с большими решетчатыми окнами.

Она в небольшом помещении с одним окном и двумя дверьми. Перед ней стол, за которым сидит молодой соломенноголовый человек в льняной рубашке и очках в тонкой позолоченной оправе.

– И вас пусть не оставит. Чем я могу помочь? – спокойно даже меланхолично спросил парень.

– Я хочу послужить Державе, – с улыбкой ответила дева.

– Хорошо. А как? – также спокойно продолжал он.

– Я воительница, – по-юношески гордо и радостно молвила она.

– Это надо подтвердить, – сказал парень, протирая очки кружевным платком с монограммой.

– Где и как? – бросила воительница.

Парень позвонил в маленький золотой колокольчик. В комнате появился другой парень рыжий как пожар в белой рубахе коричневых портах и сандалиях.

– Януар, – сказал человек в очках. – Проводи воительницу.

– Прошу, – сказал Януар.

Мимо них проплыли двери отличающихся только табличками, и они оказались в просторном дворе.

– Простите уважаемые, воительница, – сказал парень и удалился.

– Девка, тебе чего куклы надоели? – пророкотал один из мужчин.

Алиса окинула всех презрительным взглядом. Шесть пышущих силой мужиков. Горы мускулов играют на солнце.

– Нет, просто путные мужики перевились, – ответила она.

– Так уж и перевелись, – с плохо скрываемой обидой сказал один, и все шестеро как бы ненавязчиво стали показывать горы мускулов и владение оружием.

– Спорим, я любого из вас заборю! – бросила воительница.

– Это ты девка загнула! – захохотали все. – На что хоть споришь?

– Я хочу послужить Державе, – молвила она с вызовом.

– Хорошо, а иначе будешь нашей служанкой! Идет? – спросил один с лукавой улыбкой.

– Идет! – ответила дева не задумываясь.

Януар неслышно появился с подносом, на котором чернильница-непроливайка, перо и документ, в котором изложен спор. Все поставили подпись и стали тянуть соломинки, чтобы решить, кому сразится первым.

Выпало бронзовотелому молодцу с гладко бритым черепом, на котором одни черные шаровары. Он взял широкий кривой ятаган и, продемонстрировав несколько смертоносного вида приёмов, пошел к противнице.

– Ещё есть время отступится, – сказал он, подойдя на расстояние удара.

– Ты струсил!? – подначила его княжна.

От таких слов кровь ударила в голову, и он бросился, чтобы сделать из дерзкой две половинки. Дева, похоже, этого и добивалась, ловко парировав его удар, она изящно повернулась и двинула парня локтем в шею, а ногой ставя подножку. Боец рухнул, как поверженный бык перекувыркнулся через голову и замер.

Оставшиеся остолбенели от такого быстрого и неожиданного исхода поединка. Из ступора их вывел молодецкий храп, что вырвался из глотки поверженного. Это вызвало такой приступ хохота, что ни о каком продолжении схватки речи быть не могло. Горы мышц долго сотрясались и утирали слезы.

– Ну что ж девка, ловка ты драться. Нам такие ловкие завсегда пригодятся, – сказал один из них, наконец, отсмеявшись.

– Всегда к вашим услугам, – сказала Алиса и отсалютовала мечом. Воины ответили ей тем же.

– Пройди в контору, там тебе выдадут бумаги, – молвил он уже спокойней.

– Откуда вы уважаемый и как попали в город? – спросил черноволосый человек в коричневом балахоне чем-то похожем на одежду монаха сидящий на деревянном стуле за дубовым столом.

– Я издалека, а вошел как все, – ответил парень в пончо, сидя на таком же стуле по другую сторону стола.

Они сидят в небольшой комнате с каменными стенами и полом, дощатым потолком, окошком размером с голову человека забранным толстыми железными прутьями и деревянной обитой полосами бронзы дверью.

– А если по конкретней, – сказал человек в балахоне.

– А что конкретного? Название моего дома вам все равно ничего не скажет, – усмехнулся собеседник.

– А где он находится? – напирал вопрошающий.

– Далеко, – коротко бросил юноша.

– За морем? – спросил похожий на монаха тут же.

– Хи-хи-хи! Гораздо дальше! – усмехнулся парень, развалившись на стуле.

– А как вы попали в город? – продолжил допрос черноволосый мужчина.

– Прошел через ворота, – не поддавался блондин.

– Какие? – бросил собеседник, шлепнув ладонями по столешнице.

– Городские! – бросил в ответ парень, подавшись вперед и глянув ему прямо в глаза.

– Мы установили, что вы не проходили не через одни ворота, – проговорил одетый, как монах, отводя взгляд от этого льда которому известно, лишь одно слово «Смерть».

– Да!? – протянул собеседник усмехнувшись.

– Да, – молвил брюнет, будто пригибая к земле деревце.

– Наверное, вы проверили не все ворота, – сказал юноша и на лбу собрались складки.

– Мы работаем над этим, – успокоил его собеседник. – Скоро мы все узнаем.

– Да?? – впервые на лице музыканта появилось беспокойство.

– Да-да, – глумливо подтвердил собеседник.

– Тогда зачем эта игра? – усмехнулся блондин.

– Дождь в лесу течет миллионами путей! – философски наставительно сказал похожий на монаха.

– Что ж тогда продолжим нашу светскую беседу!? – поинтересовался человек в пончо, откинув прядь со лба.

– Пожалуй, – согласился собеседник.

– Скажи ты что, что-то вроде службы безопасности? – спросил парень улыбнувшись.

– Мы сейчас говорим о тебе, – резко бросил мужчина похожий на монаха.

– Но все-таки!? – настаивал юноша.

– Лучше скажи, откуда ты и как сюда попал! – повысил голос брюнет.

– Да ты тень государства. Рыцарь плаща и кинжала. Вор, лжец и убийца, – ухмылялся парень, качаясь на стуле.

– А ты тоже не так прост, как кажешься! – контратаковал монах. – У самого то руки по плечо в крови от того и мелодии такие грустные.

– Ты ещё и в душе копаешься! – всплеснул руками музыкант. – Есть на свете для тебя хоть что-то святое!?

– А у тебя!? – напирал черноволосый мужчина.

– Я простой музыкант! – надменно бросил парень.

– Тогда я бедный философ! – парировал мужчина в балахоне.

– Да из-за таких вот философов миры тонут в крови! – разлил желчь юноша.

– А из-за таких музыкантов не тонут!? – удивленно вопрошал визави.

– Нет! Я несу свет! – напыщенно воскликнул музыкант.

– Ага! Как верховный жрец Храма! – глумливо усмехнулся собеседник.

– Ты сам жрец Храма, – парировал юноша. Он не знал кто такой жрец Храма, но понял что это оскорбление.

– Да!? Значит, ты признаешь, что ты храмовник!?! – от преизбытка энергии монах вскочил, так что его стул опрокинулся.

– Нет, это ты храмовник! – бросил музыкант прями в лицо оппоненту вскочив.

– Я так и знал! Стража взять его! – крикнул черноволосый мужчина.

В комнату ввалились три воина с копьями наперевес и два арбалетчика. Монах на мгновение отвлекся на них и музыкант этим воспользовался. Рвущий на части полу крик полу визг наполнил помещение. Воители выронили оружие и схватились за уши, но звук бил, будто обухом по голове и они провалились в спасительное забытье. Из последних сил монах выбросил руку и упал, противника посекли десятки острых монет, но он устоял, дернул свой пояс и прыгнул через стол. Из-под полы балахона прыгнул клинок, но прошел мимо. Сандаль опустился на горло, но музыкант полетел кубарем от удара ногой в поясницу. Прозвенели кринки и запели песню смерти. Музыкант разоружил стража. Удар, парирование, удар, обвод ещё удар аж искры по всей комнате. Оба собеседника прекрасно знают риторику мечей.

– Ах, ты демонов сын! – проревел очнувшийся усатый войн, бросился на врага, тут же отлетел к стене и обмяк.

– Ф-Фу! Ф-Фу! – пропели дротики. Музыкант отскочил в один угол монах в другой, и стальные клювы бессильно ткнулись в камень.

Блондин подскочил к потолку, оттолкнулся ногами от стены и прокатился кубарем по воздушному пути, метя ногами в головы двум монахам, стрелявшим в него и трубок. Они уворачиваются беря его в прицел.