Годичные кольца нашего мира (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

Распихивая девиц по местам, кивнула Полин. Девушка была серьезной и очень уравновешенной. Не смотря на дрожь в руках, комкающих платок, я была уверена, что она сумеет успокоить своих соседок, отвлекая рассказами. Получив ответный кивок темноглазой и не высокой графской дочери, я, наконец, выдохнула с облегчением. И только теперь почувствовала на себе пристальные взгляды. Обернувшись, с внезапной тревогой наткнулась на десяток внимательных пар глаз, следящих, за каждым моим, жестом. Вздрогнув всем телом, тем не мене, я вскинула голову, развернулась к сайгорам всем корпусом и присела в реверансе, как подобает благородной девице, удостоенной таким пристальным вниманием. К моему удивлению, в ответ не послышалось ни едких замечаний, ни колких комментариев. Мужчины, как один, медленно склонили головы, не отводя глаз.

Почувствовав себя уж совсем неловко, переводя взгляд с одного на другого, замерла на месте, не решаясь, как поступить дальше. Раздались тихие голоса, но я не разобрала слов, что они говорили друг другу. Сайгоры тронули поводья, оттесняя стражников и занимая места по периметру нашего небольшого каравана. Рядом со мной, все еще приросшей к земле, остановился тот, кто говорил от лица встречающей стороны.

— Идите в карету, барышня. Дорога не близкая, нам бы поторопиться, — голос был спокойный, уверенный, но не резкий, как до того. Несколько озадаченная такой сменой в поведении, я только кивнула, кинувшись в карету, словно мои пятки подпекло.

Через какое-то время, растянутое однообразным путешествием, по крыше застучали крупные капли дождя. Мы ехали в полном молчании, подавленные и неуверенные в том, что будет дальше, так что этот звук, чем-то похожий на стук камня по крышке гроба, вызывал нервную дрожь. Отогнув занавеску, желая хоть немного отвлечься от внутренних тревог, выглянула в окно.

— Ваше высочество, смотрите, — удивленный возглас вырвался сам собой. Мы больше не ехали по равнинам, двигаясь между крутых холмов. Прошло-то всего с пару часов, а пространство за пределами кареты так резко сменилось, что возникало желание протереть глаза. Нет, конечно я знала, что Сайгора, в основном, покрыта горами, от того и получила свое название, но в моем понимании они, горы, были где-то там, невообразимо далеко, а не здесь, практически за окном.

Карета катилась так ровно, по хорошей дороге, что мы и не чувствовали смену высоты, больше погруженные в собственные думы. Вивьен пригнулась ко мне, с сидения напротив, тоже вглядываясь в окно. Темное небо было затянуто тучами, дождь только начался, падая на землю тяжелыми крупными каплями, но там, впереди, за несколькими линиями холмов, виднелись невысокие горы, укрытые белыми шапками снегов.

— Так близко, — неуверенно пробормотала принцесса, поежившись. Мне и самой показалось, что от одного вида гор, в тело пробирается тонкая струйка холода.

К карете приблизился всадник, державшийся до этого чуть позади.

— При такой скорости нам ехать до утра, — голос чистый, низкий, от которого вдруг все тело покрылось мурашками. Я подняла взгляд, оторвавшись от красивого, серого в яблоки, коня, встретившись с желтыми, почти совиными глазами. Мне, от чего-то, показалось, что сайгор, обращается, именно ко мне, а не к принцессе.

— Вы же говорили, что успеем к полуночи? — хорошо поставленным голосом, умело пряча смущение и волнение, уточнила Вивьен. Золотые, такие необычные, глаза, на спокойном лице, на мгновение переместились на принцессу, а затем, снова, вернулись ко мне.

— Ваши лошади не выдержат дороги, если мы будем ехать быстрее. Так что, если у вас есть одеяла, лучше попробуйте поспать. Скоро совсем похолодает, а ваши открытые платья плохо подходят для нашей погоды.

— Нам бы нужно остановиться, — нерешительно произнесла, все никак не в силах оторвать взгляд от этих янтарных глаз.

Не смотря на сдержанное, почти непроницаемое выражение лица, мне показалось, что сайгор, едущий рядом — довольно прямой человек. Было немного странно, что я не воспринимаю наше сопровождение, как врагов, с которыми Мерон воевал столько лет. Может, дело в том, что боевые действия шли так далеко от столицы, что мы никогда и не видели ужасов войны, а может, в достаточно вежливом отношении, которое мы, пока что, видели с девочками со стороны этих суровых и могучих мужчин.

— Зачем? — тихо спросил воин с янтарными глазами, быстрым, напряженным взглядом окидывая пространство вокруг.

Немного замявшись, но чувствуя ответственность за девушек, сглотнула.

— Последняя стоянка была часа за три до границы. Если нам предстоит ехать почти всю ночь, нужно …, нужно сходить по нужде и вынуть теплые накидки из сундуков. Большая часть ваших невест одета, как вы заметили, не подходящим образом.

Мужчина только хмыкнул, усмехнувшись. А я удивленно рассматривала изменения в лице. В один миг он стал каким-то не таким суровым, а наоборот, чуть ироничным, с хитринкой в глазах, от чего перехватило дыхание. Смутившись прямого взгляда, я на миг опустила глаза.

Прекрати, Лизабет. Ты — дуэнья принцессы. Тебе полагается быть сдержанной и строгой, а не вести себя как девушка на выданье. Теперь это не твоя роль.

Вмиг погрустнев, от собственных мыслей, не дожидаясь ответа, я откинулась на сидение, позволив занавеске упасть на место, и спрятать меня от этих невероятных солнечных глаз. Зажмурившись, я глубоко вдохнула, выпустив воздух сквозь сжатые зубы.

— Лиззи, только не плачь, прошу— принцесса легко сжала мои пальцы. Открыв глаза, я поймала ее сочувствующую улыбку.

— Ох, Вив, — позволила я себе маленькую вольность, пользуясь отсутствием свидетелей, — какая тоска.

— Милая, найдем мы и тебе мужа в этих землях. Не может такого быть, чтобы никого не осталось. Я уверена, к тебе, такой красивой, все же кто-то да проявит интерес. Тем более, если ты будешь рядом, при дворе.

— Не знаю, Вив. Это так глупо. Кто захочет жениться на мне? Я давно не девица, приданого нет. Когда я закрываю глаза, мне кажется, что все вокруг покрыто слоем сажи, которую не оттереть.

— Только не плачь, — с мольбой попросила принцесса, сильнее сжимая мои пальцы, — иначе я тоже разрыдаюсь, а такого позора не вынесем ни я, ни ты.

Возвращая себе самообладание, быстро вытерев выступившие слезы, попыталась улыбнуться. Принцесса права. Слезы — последнее дело в нашей ситуации. Конечно, никто не возьмет меня в жены, но это не повод раскисать. Может, если на то будет воля Небес, Вив быстро понесет, и я стану присматривать за ее малышом.

Легкий стук раздался о дверцу кареты, заставив меня отогнуть занавеску. Янтарные глаза смотрели внимательно, немного подозрительно, но с такого расстояния никто не смог бы услышать о чем мы вели беседу с ее высочеством. Чуть прищурившись, мужчина, наконец, произнес.

— Привал сможем организовать вам через полчаса. Но совсем короткий. Так близко к границе это не безопасно.

— Вы думаете, кто-то может решиться напасть на нас? Мирный договор же почти подписан, — с сомнением предположила я.

— А вы на самом деле думаете, что все готовы с этим смириться?

Глава 3

Думала ли я о том, что кто-то может не согласиться с мирным договором? Нет. Уверенность, что война вредит всем, и каждому, была такой крепкой, что я не сомневалась: все хотят закончить ее поскорее.

Опустив занавеску, хмуро переглянувшись с принцессой, я плотнее завернулась в плащ. В карете уже ощутимо похолодало. Задремав, пропустила тот момент, когда кареты начали замедлять ход, очнувшись только от голоса принцессы.

— Лиззи, проснись, — ее высочество запахнула тонкую ткань накидки на плечах, зябко ежась. — У нас привал, кажется.

Дождавшись, когда транспорт совсем остановится, толкнула дверцу кареты. Нужно было первым делом распорядиться о теплой одежде. Вокруг было хмуро и сыро, но цвета даже в этой серости выглядели другими. Даже зелень деревьев казалась глубже, чем с другой стороны границы.