Слива приветствует вас - Александр Смолян

Хверца получилась первоклассная, и только последний невежда и педант мог бы тут что-нибудь заподозрить. Ведь ни одному существу на всей планете не была известна моя кузина Стефа, как, впрочем, и все остальные, кроме Тани. Нет, источником всех этих портретов могла быть только моя собственная голова, и я невольно ощупал ее в поисках каких-нибудь каналов, по которым передавались на подушку зрительные образы сна. Никаких каналов, конечно, никаких следов красок... Столь же непроизвольно я послюнявил палец и потер им наволочку рисунок не линял, не стирался.

Вдоволь налюбовавшись хверцой, я поднялся в ресторан, расположенный на крыше гостиницы, плотно позавтракал, после чего направился в библиотеку местной Академии наук. Всю первую половину дня я штудировал Большую Сливянскую Энциклопедию, но выписок сделал очень мало, так как ни в области истории, ни в области экономики, ни в естественных науках не обнаруживал почти ничего нового. Все совпадало, ни одно различие не заслуживало серьезного внимания.

Перед уходом я взял с полки том на букву "З" и нашел статью "Земля". Это была жалкая статейка из нескольких строк: "По непроверенным данным - обитаемая планета. Цивилизация 3., как предполагается, по своему уровню близка к сливянской цивилизации, с которой, видимо, имеет много общего и по характеру. Согласно этой гипотезе биосфере 3. также присущи черты, приближающие ее по составу к биосфере Сливы. Местоположение 3. в космосе точно не установлено".

В библиотечной столовой я съел обед, не доставивший мне ни малейшего удовольствия. Доедая компот, я решил побеседовать с главным редактором энциклопедии.

Академик Браун принял меня в тот же вечер. Это был маленький, сухонький старичок, едва различимый в огромном кабинете, стены которого были заставлены стеллажами с многопудовыми фолиантами. Академик походил не столько на отшельника, питающегося одними сушеными кузнечиками, сколько просто на сушеного кузнечика.

Выслушав меня, он некоторое время беззвучно шевелил губами - это напоминало тот момент, когда под иглой проигрывателя пластинка вертится еще вхолостую, когда игла еще не достигла звуковой дорожки. Наконец появился звук:

- Я благодарю вас, я хочу сказать, что мы вам очень признательны за эти ценные сведения, представляющие несомненную ценность, насколько я могу судить, не будучи специалистом в области космогонии, ибо моя специальность - геология нашей собственной планеты, что не мешает мне высоко ценить сообщаемые вами сведения, научная ценность которых несомненна.

Фраза завершилась, но сухонькие губы еще некоторое время шевелились вхолостую. Академик не был Цицероном и, видимо, догадываясь об этом, героически старался придать каждой фразе округлость и книжную законченность. Приблизительно таким же стилем были написаны некоторые статьи энциклопедии, прочитанные мною утром.

Я спросил, будут ли внесены соответствующие исправления в статью "Земля" при подготовке следующего издания энциклопедии.

- Вы можете в этом не сомневаться, - ответил академик, - так как у вас есть все основания быть в этом совершенно уверенным, несмотря на то, что наши традиции, а будучи человеком, которому близки интересы науки, вы, надеюсь, относитесь с уважением к научным традициям, которые требуют, чтобы любые данные, даже если они представляются несомненными, не вызывая никаких сомнений, считались, однако, гипотетическими до тех пор, пока не будут проверены практикой и с полной непреложностью установлены нами самими...

Предположив, что фраза закончена, я хотел что-то сказать, но оказалось, что академик еще продолжает:

- ...исходя из чего статья "Земля" не может быть пока что подвергнута кардинальной переработке, что не исключает некоторых редакционных исправлений и, в частности, замены формулировки "по непроверенным данным", вызывающей у вас естественные и справедливые возражения, на несколько более определенную формулировку "по данным, нуждающимся в проверке" или даже - если вы позволите считать нашу нынешнюю беседу проверкой первоначальных сведений - на формулировку "по данным, еще ожидающим дополнительной проверки и практического подтверждения".

Стараясь сдержать негодование, я сказал:

- Мне понятна осторожность, которой продиктована упомянутая вами традиция: ученый должен быть осторожен и нетороплив в своих выводах. Но что вам мешает организовать экспедицию на Землю? Я оставлю вам не только точные координаты, но и маршрутную карту, и самую детальную навигационную разработку.

- Вы чрезвычайно любезны, и я считаю своим приятным долгом еще раз выразить вам нашу искреннюю признательность, но такая экспедиция пока что затея совершенно нереальная, так как она не может состояться, поскольку она не предусмотрена планом космических экспедиций, намеченных на ближайшее десятилетие, а на внеплановую экспедицию Академия не выделит необходимых ассигнований, без которых, как вы понимаете, экспедиция состояться не может.

- Но почему же, собственно, не выделит?

- Я полагаю, вам станет это яснее, если я, с вашего разрешения, приведу вам пример, позаимствованный из более близкой мне области геологии, где положение складывается таким образом, что из каждой сотни открытых геологоразведчиками месторождений полезных ископаемых в эксплуатацию принимается в среднем не более десятка, что объясняется тем, что в отношении остальных не доказано либо высокое качество руды, достаточно высокий процент металла в руде, либо количество полезного ископаемого, достаточно обширные его запасы, которые наверняка окупили бы расходы на постройку рудника, прокладку дорог и гарантировали бы рентабельность эксплуатации...

- Вы хотите сказать, что...

- .. что может служить аналогией обсуждаемому нами вопросу, ибо у нас имеются сведения почти о тысяче обитаемых планет (если быть точным, о девятистах пятидесяти семи), из которых с тридцатью налажены регулярные сообщения и еще около семидесяти посещались в разное время нашими экспедициями, тогда как в отношении остальных, коих, как вы видите, во много раз больше, сведения остаются пока что непроверенными.

- Но вы упоминали, кажется, о десятилетнем плане...

- Да, я говорил о плане космических экспедиций, намеченных на ближайшее десятилетие, который, помимо ряда повторных полетов на планеты, уже посещавшиеся нашими исследователями, предусматривает также первые посещения ста планет, что даст возможность практически проверить менее чем одну восьмую часть имеющихся у нас еще непроверенных сведений об обитаемых планетах, что весьма огорчительно, поскольку в настоящее время темп увеличения запасов подобного рода сведений значительно превышает наши возможности их практической проверки.