Год Оборотня, или Жизнь и подвиги дона Текило - Лана Туулли

Если бы не длинная, до плеч, шевелюра с обильной проседью и вполне приличная, до середины груди, густая пегая борода,  издали этого человека вполне можно было бы принять за подростка, - скажем, комендантова отпрыска, пришедшего навестить папашу, чрезмерно занятого совершенствованием системы наказаний в королевстве. Особенно смущали тощие коленки: увидела бы их, вспарывающих узкие штанины,  какая-нибудь сердобольная домохозяйка, не миновать бы им усыновления и чрезвычайного, усиленно сдобного питания.

- Виг, дружище! – широко улыбнулся кентавр.

 - Как я рад вас всех видеть! – едва ли не подпрыгивал Виг, пожимая всем гостям руки, политесно целуя запястье эльфийки и радостно улыбаясь в ответ. – Буше, свободен, - коротко скомандовал мэтр Виг, и комендант с щенячьим послушанием отбежал, чтобы встать около двери. Подальше от господ магов, чтобы, не приведи боги, не помешать…

Мэтресса Аниэль изящно опустилась в предложенное старое, рассохшееся  кресло с когда-то сломанной ножкой (истинный вызов хваленому эльфийскому чувству равновесия), осмотрелась и приятным серебристым голоском произнесла, что у Вига тут довольно уютно. Мэтр расплылся от счастья, одернул серую куртку, обволакивающий его хрупкую фигуру с размахом осеннего шторма, пострекотал тощими коленками и предложил всем выпить.

По первому же щелчку пальцев  арестанта господин Буше лично прискакал с запыленным кувшином, разлил вино в щербатые оловянные кружки и, угодливо расшаркиваясь, снова удалился.

Мэтр Ксант переступил с ноги на ногу, цокнув блестящими новенькими подковами (у магов они могут быть новенькими лет сто), устроился без затей, прямо на полу. Оглядел Вигово жилище: скромную комнатушку тридцать на тридцать локтей, с единственным креслом, лежаком с тощим матрацем, дощатым  столом… Оконце, забранное тяжелыми решетками… Тазик с кувшином для умывания…  Ах да, еще в камере Вига были книги. Десятки, сотни, а может быть, и тысячи книг, тетрадок и просто клочков бумаги, которые неустойчивыми башнями возвышались прямо на полу, рассыпались неровными кучами и устилали собой все более-менее ровные поверхности.

- Похоже, ты тут неплохо проводишь время, - иронично выгнул бровь мэтр Панч. – Что читаешь?.. – маг автоматическим жестом подхватил один из разложенных на столе фолиантов и заскользил острым взглядом по страницам.

- Дорогие коллеги, я на пороге великого открытия! – выпрямился во весь невеликий рост Виг. – У меня тут было время поразмыслить на досуге, - «О, времени у душки Вига было в избытке,» - телепатировал мэтр Тимеон мэтру Адаму, сопроводив короткое мысленное послание неприличной картинкой.  Мэтр Адам постарался сделать постное лицо, сосредоточившись, впрочем, не на выполнении служебных обязанностей, а на подборе ответной колкости.

- Так вот, времени, как вы знаете, у меня было достаточно, - принялся расхаживать по камере мэтр Виг, покручивая пальцами кончик бороды. – Я бы даже сказал, больше чем нужно, - нахмурился волшебник, на что мэтр Ксант тряхнул гривой и ответил, что надо было раньше думать, когда королевское величество и весь правящий дом Брабанса оскорблял, а теперь нечего жаловаться… - Я не жалуюсь! – возмутился Виг, непроизвольно повышая голос. Буше, подслушивающий у двери, рефлекторно сжался и затрясся. – Я, между прочим, совсем не жалуюсь! – продолжал Виг. Подумал и продолжил гораздо более спокойно. – Хотя и мог бы… Но ладно, дело прошлое. Так вот, о чем я хотел с вами поговорить, - нахмурился волшебник, и госпожа Аниэль поощрительно улыбнулась.

- Осталось мне срока всего ничего, каких-то пять лет с небольшим.

- Пять лет, семь недель и полтора дня, - не отрываясь от книги, уточнил мэтр Панч.

- Ну да. И веду я себя примерно, – гордо выпятив цыплячью грудку, заявил Виг. Угадал, что мэтр Тимеон с коллегой-телепатом опять как-то комментируют его заявление, со сноровкой бывалого заключенного  предъявил свидетеля своего хорошего поведения: - Буше! К ноге!

Господин Буше подскочил к нужной конечности и сдавленным шепотом, заикаясь и дыша с присвистом, подтвердил, что заключенный Виг ведет себя идеально.

- Вот, - удовлетворенно хмыкнул Виг. Достал из левого рукава кусочек сахара, кинул, не слишком целясь; Буше поймал подачку в полёте.  –  И, учитывая, что я твердо встал на путь исправления, может быть, вы снимите с меня эту пакость? – и мэтр Виг с гримасой отвращения продемонстрировал собравшимся коллегам тускло-черный нюртанговый браслет на правом запястье. Так как коллеги молчали, заключенный счел своим долгом продолжить доводы:

- Послушайте, ребята… Вы ж знаете, что я человек очень мирный, незлобивый, компанейский…

- Ну да, - хмыкнули в разнобой «ребята». – Знаем.

- Ну, сказал я глупость этому козлерогому…

Мэтр Тимеон нахмурился, и Виг поспешил исправиться:

- В смысле, королю. И зря ты на меня бычишься, я подданный другого королевства, я этого… короля в смысле, на столько веков старше – имею право за глаза называть его милым житейским прозвищем… Адам, еще раз телепатнешь  что-то в этом роде, получишь в глаз. О чем я говорил?.. Так вот, я уже в тюрьме. В тюрьме, господа хорошие!.. – патетически возвысил голос Виг, широко разводя руками, чтобы слушатели посмотрели по сторонам и увидели, в каких нечеловеческих условиях проживает арестант. – И не ропщу. Буше! – скомандовал Виг, и комендант мигом подскочил ближе. – Подтверди, что я не ропщу.

- Никак нет. Не ропщет, - подтвердил господин Буше, за что удостоился еще одного кусочка сахара и похлопывания по загривку.

- И весьма серьезно намереваюсь дождаться конца заключения. Сбегу, так  меня ловить, не приведи боги,  будут… Нужны мне потом неприятности, как козам кружева…  И поэтому, думается мне, что держать меня в нюртанге бессмысленно. К тому же нюртанг – металл дорогой, редкий… А мое содержание короне, пусть и брабансской, и так недешево обходится. Я думаю, что можно малость сэкономить. Давайте, я дам слово чести, что не попытаюсь отсюда сбежать, буду вести себя тихо и добропорядочно. И вы, наконец, снИмите с меня этот злосчастный браслет.

- Ну, дружище… - посматривая на коллег, протянул маг-кентавр. – Ты ж понимаешь, что нюртанг – это вынужденная мера. Кто ж отважится держать в заключении мага, который в любой момент может скастовать что-нибудь этакое, от чего рухнут стены тюрьмы или вдруг у сторожей начнется нервная почесуха?

- Да не буду, не буду я ничего делать, - истово поклялся Виг. – Ксант, я ж тебе нормальным кавладорским языком говорю: дам слово, что не буду, и не буду!.. Буше, подтверди.

- Не будет, - пролепетал комендант, дрожа, как вампир под осинкой.

- Мне всего-то и надобно, чтобы вновь почувствовать, как магическая энергия пульсирует под кончиками пальцев.  Боги, да еще немного – и я забуду, что когда-то был магом! Разучусь пользоваться своими способностями! А потом, когда придет пора выпустить меня на свободу – кто знает, чем обернется моя попытка что-нибудь наколдовать?! Ты, Тимеон? или ты, Адам? Панч, прекрати читать мои книги и отвечай, что ты думаешь по этому поводу!

- Я думаю, что тебе ни в коем случае не грозит полная утрата способностей, - хрустальным голосом произнесла госпожа Аниэль. Фносский камень в ее украшении подмигивал насыщено-зелеными искрами. Эльфийка прищурилась, заглядывая в будущее.

 - А если ты так боишься, я дам тебе…

- Да! – высунув язык от нелицензированного приступа вожделения, не выдержал Буше.

Эльфийка запнулась. Сочувствующе посмотрела на побледневшего от своей оплошности беднягу и продолжила, обращаясь к Вигу:

- Я, пожалуй, дам тебе совет: не стоит брать для своего эксперимента ингредиенты… э-э… со слишком плотным шлейфом и слишком долгоиграющими последствиями. Я понятно выразилась? – на всякий случай переспросила предсказательница, и четверо ее коллег истово замотали головами, утверждая, что ничего не поняли.

Лет тридцать тому назад  у мэтрессы Аниэль были большие неприятности, когда она предсказала банкротство первому в Брабансе гномьему банку «Жуки и Сыновья». Предсказанию как-то сразу поверили, особенно когда его начали повторять да  на все лады комментировать виднейшие менялы и ростовщики герцогства Пелаверино. Оскорбленные гномы в очередной раз обиделись на эльфов, на южных склонах Орбери, горного массива, разделявшего королевства Брабанс и Ллойярд, поубавилось рощиц и добавилось камнепадов.

Эльфы тоже обиделись. И вместо того, чтобы, как собирались сначала, разбираться с ушлыми обманщиками из Пелаверино, начали усиленно озеленять южно-орберийские склоны.

От обилия растительности у гномов началась повальная сенная лихорадка, и они побежали за помощью на север, к ллойярдским некромантам и еще дальше, к риттландским шаманам.

Некроманты подумали, поскрипели мозгами и попробовали вытоптать свеженькие эльфийские насаждения ногами многочисленных зомби. В ответ эльфы тоже подумали, посоветовались со знающими волшебниками-людьми и вывели новый вид животных – ташунов, которые начали охотиться на зомби. Не долго думая, эльфы расселили ташунов по всем ллойярдским болотам, и поголовье зомби в Ллойярде резко пошло на убыль. По слухам, зомби тоже очень обиделись. Правда, молча.