Вне корпорации - Дэни Коллин

После того как флаер приземлился рядом с грудой бревен, Нила поняла, чего здесь не хватает. Нет аппаратов скорой помощи… И вообще не видно ни одного медика, только спасатели да уборщики.

Она сразу увидела Бена Ватанабэ, который спешил ей навстречу. Официально кивнув, Нила спросила:

— Бен, в чем дело?

— Один старатель, который работает на GCI, обследовал заброшенные шахты и случайно наткнулся на эту… Про нее никто ничего не знал, в официальных базах данных о ней ни слова.

— Не может быть! — возразила Нила, тряхнув головой. — Раз шахта нигде не упоминается, значит, ей уже…

— Лет триста, а то и все четыреста, — кивнул Бен. — По крайней мере, так считает старатель — мы его уже допросили.

«Зачем им здесь реаниматор?» — недоумевала Нила, отказываясь верить в свою удачу. Нет, не надо… Лучше не надеяться! Сердце у нее забилось часто-часто.

— И что же именно… нашел ваш старатель? — спросила она, еле сдерживая волнение.

Ватанабэ ухмыльнулся, прекрасно понимая состояние Нилы. Он решил еще немного ее помучить.

— Его зовут Омад… он старатель высшего разряда. По его словам, на косвенное упоминание о шахте он наткнулся в двух старых отчетах, связанных с другими месторождениями…

Они приближались к ярко освещенному входу. Пройдя несколько сот шагов, Нила увидела осевший свод. Помахала рукой двум знакомым спасателям. Риту, сотрудницу службы спасения, она месяца три назад воскресила. Рите повезло, ее временная смерть наступила при весьма щадящих обстоятельствах, и в заморозке она провела всего пару дней. В конце расчищенного туннеля Нила увидела углубление — пещеру метров десять в диаметре и метра три высотой. От того, что находилось посередине пещеры, Нила буквально замерла на месте. Перед ней стоял большой прямоугольный ящик размерами примерно три метра в длину, полтора в ширину и два в высоту. Ящик был сооружен из неизвестного черного сплава. На его крышке были вырезаны крупные красные буквы, отчего ящик казался каким-то неземным. Больше всего он напомнил Ниле саркофаг. Она медленно обошла странный предмет со всех сторон, внимательно разглядывая его.

— Как в сказке, — прошептала она.

— Я тебя понимаю, — кивнул Бен. — И хотя я человек несуеверный, но признаюсь, эта штука, — он ткнул в ящик пальцем, — пугает меня до чертиков.

Нила внимательно вгляделась в саркофаг.

Она узнала надписи на английском, китайском и иврите и рядом выпуклые знаки, очень похожие на точки и тире. Надпись на крышке поражала своей простотой:

«ИНДИВИДУАЛЬНАЯ КРИОКАПСУЛА. ВНУТРИ НАХОДИТСЯ ЗАМОРОЖЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК».

Она отступила на шаг, глубоко вздохнула, едва не наступив на Бена.

— Обалдеть! — прошептала она.

Бен улыбнулся и кивнул.

— Бен, ну обалдеть же можно! — воскликнула Нила, боясь задать главный для себя вопрос. — Он… активен? — затаив дыхание, спросила она.

— Похоже на то, — по-прежнему улыбаясь, ответил Бен. — Ну как, рада, что я тебя выдернул?

— М-м-м… да! Извини, Бен!

— Теперь понимаешь, зачем ты нам понадобилась? — Бен обвел рукой пещеру. — Стены пришлось просканировать — вдруг там ловушки?

— Ну и как?

— Мы обнаружили шесть полостей, расположенных на равном расстоянии от центральной пещеры… Причем все шесть экранированы!

— Значит, — Нила отвела взгляд от саркофага и обвела глазами пещеру, — вы не знаете, что внутри?

Бен замялся, опустил голову и принялся ковырять землю носком ботинка.

— Не совсем, — признался он. — Одну полость мы все же вскрыли.

— Что-о?! — изумилась Нила. — Вы что, спятили? Судя по всему, что мы знаем, в полости вполне могли быть заложены мины-ловушки… Или того хуже — вы бы уничтожили бесценные артефакты!

— За кого ты нас принимаешь? — обиделся Бен. — Мы вскрыли только одну полость, да и то, уверяю тебя, совершенно случайно.

Нила смерила Бена неодобрительным взглядом.

— Ни за что не угадаешь, что мы нашли внутри, — продолжал он, зная, что вскоре она все ему простит. — Слиток золота! Представляешь? Пойти на колоссальные расходы, преодолеть не знаю сколько трудностей — и все ради того, чтобы сохранить кучку золота? С таким же успехом могли бы и мусорную свалку тут устроить!

Нила покачала головой:

— Бен, как по-твоему, давно ли золото перестали использовать в качестве денег?

— Не знаю, в истории я не силен… Лет пятьсот назад?

— Ты прав. В истории ты не силен, — усмехнулась Нила. — Меньше двухсот пятидесяти лет назад! Рискну предположить, что обитатель криокапсулы покоится здесь примерно столько, а то и дольше!

— Долгий срок для отключки, — заметил Бен.

— Вы врача вызвали?

— Первым же делом. Ни доктор, ни его цифродруг так и не поняли, что делать с нашей находкой. В общем, док полетел назад, к себе в лабораторию. Пытается придумать, как наладить безопасную нейросвязь.

— И потому ты решил вызвать меня?

— М-м-м… в общем, да. И потом, с тобой мы хорошо знакомы, а в университете я не знаю никого. Конечно, если бы ты отказалась, я бы позвонил ученым… Короче, вот вопрос на миллиард кредитов: можно его перемещать или нет?

Прежде чем Нила успела ответить, голос подала Рита, стоящая почти у самого входа в пещеру:

— Босс, я почти уверена, что можно!

— Откуда ты знаешь? — ответил Бен, глядя на Риту. — Тайком от меня стала профессором в неизвестной мне области науки?

Рита смело выдержала взгляд Бена, а потом, улыбаясь, ткнула пальцем в крышку саркофага со своей стороны:

— Да тут не нужно быть профессором, умник! Достаточно уметь читать!

Все подошли к Рите и прочитали:

«ДАННЫЙ АГРЕГАТ МОЖНО ПЕРЕМЕЩАТЬ, НЕ ПРИЧИНЯЯ ВРЕДА ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ НАХОДИТСЯ ВНУТРИ. ОЗНАКОМЬТЕСЬ С ИНСТРУКЦИЕЙ».

Все расхохотались. Надпись была простой до нелепости. Бен порозовел. Общее напряжение немного отпустило, пока Рита не нашла надпись, всем казалось, будто в пещере обитают привидения.

Один из спасателей, бородатый коротышка со светящейся татуировкой на носу, заметил:

— Это точно автономная капсула для криозаморозки.

— Знаю, я тоже грамотная, — ответила Нила. — Но такой криокапсулы я еще ни разу не видела! Она ни на что не похожа!

— Точно, не похожа, — ответил спасатель. — Думаю, такого еще никто не видел. И все же это криокапсула, и я готов поставить свои дивиденды, что внутри находится человек и ждет, когда его оживят. Не могу сказать, в какой он форме, но он точно там!

— Ладно, — вмешался Бен, — будем надеяться, что его страховая компания пережила эпоху Большого Краха и у него есть полис!

— Почему? — осведомился спасатель со светящейся татуировкой.

— Воскрешение и извлечение — операции недешевые, если его страховка не покроет расходы, в конце следующего квартала он не досчитается большого пая!

— Вряд ли, — осторожно заметила Нила, стараясь унять волнение.

— Почему? — не понял Бен. — Квартальные отчеты о дивидендах получают все, а он чем хуже?

— Бен, пораскинь мозгами. Если верить надписи и там внутри находится жизнеспособный человек, и если мы, конечно, хорошо сделаем свое дело, то он… будет самым старым воскресантом в Солнечной системе!

— Ну и что? — спросил Бен.

— А то, — ответила Нила, — что никакого квартального отчета он не получит…

— …потому что он не инкорпорирован! — закончила за Нилу Рита.

Все потрясенно молчали. Атмосфера «пещеры с привидениями» вернулась.

«У людей есть более важные дела, чем притворяться машинами».

Фердинанд достиг положения, когда, фигурально выражаясь, «пыль начинала оседать». Он не собирался основывать собственную корпорацию — как и рано выходить на пенсию. Его портфель был бы значительно толще, если бы не жена, которая клевала на всевозможные дорогие пустяки. Но Фердинанд не возражал: он радовался ее счастью. Проработав семьдесят пять лет на одном месте, он добился одного: научился производить фоновые подсчеты лучше компьютера. Как там гласит пословица? Компьютер собирает данные, а человек по этим данным воссоздает цельную картину.

Задача у него на самом деле простая: задокументировать процесс воскрешения. Работа скучная, нудная, монотонная. Иногда попадалось кое-что интересное. Например, приходилось разбираться с религиозной принадлежностью воскресанта или даже решать вопрос о его дееспособности. Такие поручения радовали Фердинанда. Но в большинстве случаев процесс воскрешения проходил вполне предсказуемо. Да и как иначе? Фердинанд вводил в базу данных имя и профессию воскресанта, выяснял, за чей счет происходит воскрешение, и передавал в юридический отдел сведения о долгах и дивидендах. Счет воскресанта реактивировали и вносили туда последние изменения. Самое сложное — сообщить заинтересованным сторонам о возвращении их пая воскресанта, но этим занимается другой отдел. Фердинанду и без того хлопот хватает. Программы для такого типа операций не обновляются десятилетиями, и, если не считать редких «прорывных» обновлений, которые требовали чуть более скрупулезного изучения, процесс идет, можно сказать, на автопилоте. Фердинанду нужно лишь запустить процесс и следить за тем, чтобы все шло как положено. С его помощью воскресант снова становился полноправным членом корпоративного сообщества.