Плачь, принцесса, плачь… Ты будешь мне принадлежать - Елена Кусса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да что с тобой, ну и что, что посмотрел на тебя, мало парней смотрят? – Адель, обернувшись глянул на него, и заговорила с подругой. – Давай, если хочешь, поменяемся местами и все. Спокойно будешь наслаждаться вкусностями.
– Ой, что-то мне перехотелось совсем, – она начала говорить, но голос пропал и ей пришлось откашляться.
– Мне так неуютно, – она немного нагнулась к подруге и продолжила шепотом: – Адель ты видела какие у него красивые глаза? А руки, посмотри на его руки! Новые, совершенно новые эмоции, наверное, все– таки влюбленность всколыхнулась, как вихрь, взрывая все внутри и кровь побежала по ручейкам ее вен с сумасшедшей скоростью, а адреналин отозвался дрожью в коленках и руках.
Кристофер сел за столик и сразу увидел ее: глубокий шоколадный цвет волос сразу привлек его взгляд, красиво подстрижены они каскадом спадали на плечи и опускались под лопатки. Полные губы, точеный овал лица, белая, фарфоровая кожа, ему вдруг захотелось её потрогать. Большие карие глаза с пушистыми ресницами , особенно выражение глаз – удивление и восхищение. Внешность европейская, хотя в ней было что-то славянское и именно это цепляло, но он не мог уловить что именно. Она была просто красавица, румянец от смущения заливал щеки и это было последней каплей в принятии решения – да, это сидел его подарок, он получит ее на день рождения. Именно ее и больше ничего.
Альфред вздохнул, он увидел как взгляд Кристофера прилип к кому-то, проследил за взглядом брата, он сразу все понял:
– Нет, Кристофер, я тебя прошу, только не это.
– Да – да, Альфред, именно это, – он хохотнул. – Я очень хочу получить ее в качестве подарка.
– Ты знал, что она будет здесь? – Альфред с подозрением посмотрел на брата.
– Нет. Но я подозревал, что могу встретить здесь прекрасную француженку.
– Судя по ее внешности, она не француженка. Или, по крайней мере, только наполовину. Так что, это твой окончательный выбор? – Альфред поднял кофе и отпил небольшой глоток горячей горьковатой жидкости, кофе был отменный, как и выбор брата, стоило признать это. Девушка была просто восхитительна, молода свежа и что-то в ней было, наверное, много жизни, она словно излучала свет. Такой открытый, пусть немного испуганный взгляд, теплое выражение глаз и нелепо улыбающиеся пухленькие губки. Он пристально посмотрел еще раз – надо разобраться, что так манит брата к ней.
– Да, окончательный. – Кристофер загадочно посмотрел в ее сторону, ухмыльнулся. – Но я хочу получить ее в традиционной подарочной упаковке, в коробке с бантом и в отдельном месте.
– Ну а как же иначе, ты сентиментальный! – Альфред в очередной раз вздохнул и пробормотал: – никто не говорил что будет легко. Кристофер засмеялся.
– Хочу – он прищурился и улыбнулся как мартовский кот, который отыскал свое лакомое блюдо.
– Ты же понимаешь, что о сексе разговора быть не может, о нарушениях в отношении этой девушки тоже, хватит и того, что мы сделаем? – Альфред нервно заерзал на стуле.
– Да, конечно понимаю. Я хочу ее просто потрогать, познакомиться. Задать ей несколько вопросов и отпустить. Дальше я сделаю все сам. Ты же знаешь – я никогда не нарушаю правил, всего лишь малость.
– Хорошо, договорились.
Они посмотрели друг на друга и понимающе улыбнулись. Эти двое всегда отлично понимали друг друга, потому что они мыслили почти одинаково, но у каждого было что-то, что дополняло и они успешно пользовались дополнениями, не конкурируя, а принимая это.
Сондрин увидела как все дружно повернулись в их сторону. И это еще больше смутило, они так нагло рассматривали. Оценивание – как же это мерзко, что кто-то имеет право на то, чтоб сравнивать или наоборот, вот так скопом оценивать и выносить вердикт, это было противно и неприятно до дрожи. Щеки уже давно пылали как маки, было неуютно и как-то стыдно, ее рассматривали так бесцеремонно, они не испытывали чувства неловкости от повышенного внимания, а она– сплошной дискомфорт, хотя нынешние девушки пришли бы в неописуемый восторг от такого количества внимания. Но это был другой случай и она лично, считала такое поведение недопустимым. Девушка поднялась чтобы пройти в дамскую комнату и услышала возглас удивления и удовольствия:
– Да!!! Именно так!!!
Что это означало, она не хотела даже понимать. Сондрин прошла мимо и почти бегом заскочила в туалет. Глянув на себя в зеркало, увидела румяную испуганную девчушку.
– Боже, да что со мной? Мне почти 23 года, а я все краснею как школьница.
Она злилась на себя. Обычно такая смелая, всегда сама принимающая решения всегда тушевалась перед определенной категорией мужчин. Сондрин вытащила салфетки из сумочки, подставила под струю холодной воды и начала протирать ими лицо, в надежде снять красноту. Поймала себя на мысли о том, что боится возвращаться в зал
– Да ты что, совсем, девчонка? – тряхнула волосами и пошла. Как ни странно, они перестали обращать на нее внимание, что очень обрадовало. Более того, спустя несколько минут, рассчитались и ушли, а после их ухода к столику подошел официант и принес большую коробку самых дорогих конфет, она была распечатана. Когда Сондрин открыла ее, там была записка. Почерк был размашистым, что говорило о самоуверенности человека писавшего ей: « До скорой встречи» . И подпись: « Кристофер».
– Что это? – Сондрин обратилась к официанту
– Господин за соседним столиком просил вам передать это послание и презент в виде самых лучших конфет, которые представлены у нас.
– Он что-то говорил?
– Нет, только просил передать это вам.
– Спасибо. Вы свободны.
– Адель, ты что-то понимаешь? – девушка смотрела на подругу и слегка улыбалась, сердце еще продолжало плясать внутри, румянец играл на щеках, мысль о том, что она понравилась такому очаровательному молодому человеку окрыляла её. Он написал записку от руки, этого не делал практически никто, для нее это действие несло определенный смысл. Совсем другое дело – смс или письмо на электронную почту, комментарий в соцсетях или что-то еще, словом то что делали все не заморачиваясь, а здесь словно прикосновение , словно комплимент. Это понравилось, было такое чувство, что взлетает от такого количества внимания, ведь на пути были в основном серые, посредственные парни, которые мало что из себя представляли. Тут же улетучился дискомфорт от ситуации, в которую они ее ввели, и остались одни позитивные мысли -мечты. Учитывая ее взрывной темперамент, ее творческую натуру, в голове разгорелось пламя, которое уже рисовало картинки новой реальности, новой встречи, общения, новые впечатления, хотя, по сути, не было абсолютно ничего, просто два слова: «до встречи».
– Понимаю, по всей видимости, ты понравилась этому… Как его там?
– Кристофер. Такое красивое имя…
– Да, Кристофер, он собирается, наверное, еще встретиться с тобой где-то?
– Странно. – Девушка задумалась и потерла пальцами лоб: – но, судя по нему, мы не можем бывать в одних компаниях и местах. Мы относимся к разным социальным категориям, как это не прискорбно, но стоит это отметить. – Они прыснули от смеха.
Это было правдой. Не просто к разным, а к диаметрально противоположным. Она не знала кто он, но молодой человек явно не беспокоился о таких вещах как учеба, деньги, проживание, они видели, что когда компания вышла из кафе, погрузилась в шикарный мерседес и улетела.
Девушки рассчитались, взяли свои конфеты и медленно пошли в университет. Сегодня были сокращенные пары во второй половине дня, в принципе, можно было и не ходить. Но для отличников надо было присутствовать всегда.
Дальнейшее пребывание в университете было странным. Все как-то задерживалось, затягивалось, были странные заминки, какие-то дурацкие предлоги. Сондрин не могла понять, что происходило. К концу занятий Адель срочно вызвали домой, и она поняла, что ей придется добираться одной. Затем, почему-то, пришлось задержаться на кафедре, кто-то просил ее помочь доделать курсовую, долго ждала, но так никто и не пришел и когда подняла глаза с ужасом увидела, что на улице уже вечерело. Девушка жила в другом районе, в большом доме, оставшимся после родителей, добираться надо было долго около часа и ей не хотелось по ночи ездить по городу. В метро было страшно спускаться, пешком пришла бы только к полуночи, а перспектива плестись ночью по улочкам Парижа никак не прельщала. Выйдя из здания, она удивилась, что все не так плохо. До метро надо было бежать минут 10. В кармане шелестело несколько купюр и мысль о метро отпала . Такси. К девушке подъехала машина, следующее она помнила плохо, только то, как открылась дверь и ее втолкнули внутрь, там уже сидел кто-то и кто-то сел за ней вслед.
Сказать что она испугалась – это ничего не сказать. Был шок. Казалось, что все внутри завизжало и оглушило ее саму безмерным страхом, который мгновенно заполнил все сознание и парализовал, лишил возможности думать. Дыхание перехватило и она не могла вымолвить ни слова. «Все что угодно, но только не это, и с кем угодно, но только не с ней», – так она думала, когда смотрела новости о случаях похищения или убийствах.