Телохранители - Михаил Николаев

Я сунул тёплый комочек за пазуху и пошёл к порталу.

Циклоперид, осуществляющий допуск к порталу, доброжелательно кивнул мне, приглашая незамедлительно проходить, сделав вид, что не заметил серого пушистого комочка у меня под комбинезоном. Всё он, разумеется, заметил. Эти ребята замечают абсолютно всё и являются лучшими в метагалактике таможенниками. Абсолютно неподкупными. Нельзя — значит нельзя и никак иначе. По-видимому, в данном конкретном случае, было можно.

Я подошёл к входному проёму и набрал на панели код Земли. Ввёл номер ближайшего к моему дому портала, расположенного под Новосибирском. Глубоко вдохнул и шагнул в мерцающую плёнку. Мгновенный перенос в пространстве каждый воспринимает по-своему. Для меня это вспышка, воспринимаемая не только глазами, но и всем телом, которая сначала обжигает, а потом медленно тает, вырождаясь в тёплую ласковую волну. Для некоторых переход оказывается настолько болезненным, что испытав однажды это сомнительное удовольствие, они больше никогда не рискуют связываться с этим видом транспорта.

Котёнок от первого (как я тогда думал) в своей жизни перехода испытал восторг. Настолько сильный восторг, что его воздействие на мой мозг почти целиком заглушило мои собственные ощущения. В этот раз я почти не ощутил привычного жара обжигающей вспышки.

— Зверюге на роду написано стать путешественником, — подумал я тогда, и не ошибся.

На пограничном узле Новосибирска я законопослушно предъявил своего «пассажира» привлекательной девушке и был незамедлительно препровождён на экспресс-тестирование. Тесты показали земное происхождение котёнка, отсутствие в его организме каких либо внеземных форм жизни и присутствие в крови остаточных следов органического яда неземного происхождения, в сочетании с земным снотворным. От блюдечка молока, предложенного пограничницами, сбежавшимися посмотреть на необычного путешественника, котёнок не отказался, добросовестно вылакав и вылизав его.

— Как назовёте приёмыша? — спросила пограничница, умилённо разглядывая симпатичную мордочку котёнка.

— Пусть будет Иннокентий.

— Так и запишем.

Пограничница занесла все данные в чип взяла у меня котёнка, и слегка потетешкав, посадила на стойку перед собой.

— Сейчас будет немножко больно, — честно предупредила она зверёныша и приколола чип на его правое ухо.

У меня возникло чёткое впечатление, что свежепоименованный Иннокентий не только понял то, что ему говорили, но даже кивнул в ответ. И достаточно болезненную процедуру чипирования перенёс стоически, даже не дёрнувшись.

На стоянке у портального комплекса я арендовал флаер, запрыгнул в кабину, пристегнулся и загерметизировал салон. В этот момент я почувствовал под комбинезоном некие целенаправленные шевеления и, спустя несколько секунд, из-под воротника выглянула любопытная мордочка.

— Ну, поехали, Кеша, — обратился я к своему будущему напарнику, включил двигатель и потянул штурвал на себя. Земля резко ушла вниз, за прозрачным обтекателем промелькнули низко висящие облака, и в глаза ударило Солнце, тут же смягчённое потемневшим светофильтром. Постепенно, по мере набора высоты, небесная синева темнела. Флаер поднимался в стратосферу. Наконец, в черноте неба вспыхнули россыпи звёзд. Глазёнки Иннокентия восторженно блестели.

Прошёл год. Маленький котёнок вымахал в пудового зверюгу, высотой в холке около 40 сантиметров и длиной более метра от кончика носа до кончика хвоста. Длинношёрстного красавца с тигриным окрасом мощных лап в белых сапожках, белым же, коротко подстриженным брюхом и широкой черной полосой вдоль хребта, обладателя пушистого хвоста, который, во вспушенном состоянии превышал в диаметре 10 сантиметров, шикарных белых усов и пронзительно зелёных глаз, в которых отчётливо проглядывал разум.

Что делает существо разумным? Способность выполнять математические действия? Абстрактное мышление? Созидательная деятельность? Отсутствие животной мотивации? Создание инструментов? Ага, сейчас!

Любой калькулятор способен осуществлять математические действия. Он благодаря этому становится разумным?

Кто-нибудь видел циклоперида, склонного к абстрактному мышлению? А ведь это одна из древнейших в метагалактике рас.

Муравьи постоянно занимаются созидательной деятельностью. Это делает их разумными?

У современного человека полно животных мотиваций: он и есть хочет, и пить, и размножаться. Страх, опять же, атавистический. Переведём его в разряд животных?

Создание инструментов — это изготовление костылей, подпорок. Зачем коту, например, инструменты?

А вот просто загляни Иннокентию в глаза, обменяйся с ним эмоциями, попроси о чём-нибудь конкретном, выполни его просьбу и получи в ответ благодарность. Посмейтесь вместе над его шуткой. И всё. Сомнений в разумности этого зверя у вас не останется.

Да, мозги у нас заточены по-разному. В высшей математике он, например, вообще не петрит. А зачем она ему сдалась? Вы думаете бильярдист, пробивающий трёхбортный карамболь, делает в уме математические вычисления? А Иннокентий может, не задумываясь, провернуть такой комплекс прыжков, причём не на плоскости, а в пространстве, что у человека, неподготовленного к этому зрелищу, челюсть отваливается.

Каким образом разум развился в его головёнке, я наверняка не знаю. Возможно, сыграли роль два путешествия через портал в младенческом возрасте. Туда в бессознательном состоянии, а обратно в бодрствующем, но сильно ослабленном. Может, сыграла роль его повышенная способность к эмпатии в сочетании с наличием аналогичной способности у меня. Может быть, повлиял наш совместный перенос. В принципе, это не важно. Главное, это то, что Иннокентий разумен, а большинство людей об этом даже не подозревает. Он великолепно умеет притворяться обычным, не слишком умным котом.

Способность к эмпатии, это одновременно и дар и проклятие. Ты можешь ощущать эмоции других, но не можешь не ощущать их. Слабых людей это превращает в тряпку, неврастеника, часто заканчивающего путь в сумасшедшем доме, или пещере отшельника. Сильные люди находят способ отстраиваться, замыкать чужие эмоции глубоко внутри, чётко отделять их от собственных эмоций. Это трудно, и удаётся далеко не всем. Меня, например, этому учили специально и, всё равно, оно требует от меня изрядных усилий. А Иннокентий, обладая способностью, сила которой во много раз превышает мои возможности, делает это играючи.

Это как со слухом. Слух кота на несколько порядков превышает человеческий. Он, например, легко улавливает «топот» мыши, пробегающей за каменной стеной. «Антенны» ушей кота находятся в постоянном движении, чётко контролируя окружающую его обстановку по многим параметрам. Но он не слушает всё подряд! Кот инстинктивно настраивает свои «локаторы» на нужный диапазон, игнорируя всё остальное, что его в данный момент не интересует. Возможно, именно так настроено и его эмпатическое восприятие. Но есть и отличия. Он ведь является не только чутким «приёмником», но и «передатчиком». Так вот, транслирует эмоции он абсолютно сознательно, направлено и дозировано. Это открывает перед ним настолько широкие возможности, что испугало бы меня, если бы я не знал своего напарника так хорошо, как я его знаю. Ведь между направленной эмпатией и активной телепатией всего лишь один маленький шажок!

В этот раз я решил воспользоваться собственным флаером. Не факт, конечно, что будет предпринята ещё одна попытка моего устранения, но лучше перебдеть, чем недобдеть, как говаривал один из моих наставников в Разведакадемии ВКС. Полностью контролировать ситуацию можно только в том случае, если досконально знаешь все возможности своего транспортного средства и составляешь с ним единое целое. Мой флаер внешне почти не отличался от стандартной модели, но только внешне. В атмосфере он мог уйти даже от армейского перехватчика, а выходить на нем в космос мне пока не требовалось.

Иннокентий с удобством расположился в подогнанном под его габариты кресле второго пилота. Я прогрел двигатель, приподнял аппарат над полом и дистанционно открыл створки гаражных ворот. Флаер молнией вылетел из ворот и свечёй ушел в зенит. Через несколько десятков секунд, когда я уже был в стратосфере, на заднем экране появилась новая точка, идентифицированная компьютером как взлетающий на форсаже частный флаер.

— Погоня стартовала, — информировал я Иннокентия. — Можно сразу же и забыть о ней. Им до Новосибирска почти час пилить, а мы там уже через несколько минут будем.

Я связался со стояночным терминалом при Новосибирском портальном комплексе и арендовал на неделю бокс для хранения флаера. Потом вышел на связь с лейтенантом, приезжавшим арестовывать Воронова. Предупредил его, что примерно через 40 минут у Новосибирского портала меня будет искать человек, действующий по той же наводке, что и Воронов. Лейтенант поблагодарил и сказал, что свяжется с коллегами из Новосибирска и те примут клиента.