Через три войны - Иван Тюленев

При этом напоминании дядя Гавриил поморщился:

- Как же! Забудешь такое! Все село я тогда обошел. Еле-еле наскреб денег. Принес управляющему штраф, а он, нехристь, взял как должное да еще обругал меня на своем басурманском языке. И чего это везде в имениях управляющие не из русских?

- Наверно, потому, что боятся бары своего русского человека...

Вмешался в разговор отец:

- Дело не в боязни. Просто руками иностранца помещику легче драть с нас шкуру и гнуть мужика в дугу.

Часто в подобных спорах принимал участие наш сосед - Петр Салабаев. Он всегда соглашался с доводами отца, поддерживал его:

- Истинную правду говорит Евстигнеич. На то и поставлен управляющий, чтобы шкуру с нас драть.

Иногда к нам на огонек заглядывал учитель Иван Степанович Новиков. Он охотно беседовал с мужиками. В такие вечера я не ходил гулять: учитель казался мне самым умным человеком на свете.

Однажды засиделись мужики в нашей избе за полночь.

Горячо спорили о том, что же дальше делать. Поступить по примеру пагаткинцев или иным каким способом заполучить землю у помещика. Порешили мужики созвать сход и на нем обсудить вопрос.

Сход был назначен на один из воскресных дней. Решили пригласить и управляющего имением князя Голицына: через него шатрашанцы собирались предъявить барину свои требования. Но управляющий, узнав о предстоящем сходе, вызвал из Симбирска солдат, а посланных к нему делегатов выгнал:

- На сборище ваше я не приду. Нечего мне с быдлом разговаривать!

Мужики решили все же сход собрать.

В воскресенье, после обедни, площадь перед церковью запрудил народ. Вместо управляющего появился земский начальник.

Выслушав требование крестьян о продаже им части помещичьей земли, он только пожал плечами:

- Земля принадлежит князю Голицыну. Он ее хозяин. Захочет продать продаст, не захочет - не продаст. Если же вы попытаетесь захватить ее силой, будете строго наказаны за самоуправство.

- Так пускай барин нам ответит, будет он продавать землю или нет! загудели в толпе.

- Барина ищи свищи! - перекрыл гомон чей-то насмешливый голос.

Земский начальник впился глазами в крикуна:

- Чего горланите, смутьяны? Вам не землю - дубину надо, грабители!

Эти слова оказались искрой, упавшей в пороховую бочку. Ропот перешел в грозный рев. Послышались угрозы:

- Нам дубину, а тебе, черту толстопузому, - петлю! Сам ты грабитель!

Кричали все. Один старался перекричать другого. Но вот послышался сильный, ровный голос учителя Новикова:

- Крестьяне не грабители! Никогда грабителями не были! Они всю жизнь добывают хлеб честным трудом...

Толпа постепенно затихала, прислушиваясь к словам учителя. Земский начальник, чудом избежавший расправы, вытирал платком пот со лба. А Новиков продолжал:

- Кто князю Голицыну нажил миллионное состояние?

Сам князь не только не работает, но никогда и не бывает в имении. Скажите, господин земский начальник, почему князь Голицын один владеет столькими десятинами земли, сколько у крестьян всего уезда нет?

Земский начальник пытался что-то ответить, по голоса заглушили его слова:

- Вспотел, кабан!

- Что, жарковата мужицкая банька?!

Не выдержал земский начальник и под свист, улюлюканье, соленые словца чуть не бегом покинул сход. Сельский староста вместе с волостным старались уговорить расходившихся мужиков:

- Братцы, опомнитесь! Что вы делаете? Пострадаете не только вы, но и другие, невиновные. Придут стражники, начнут пороть старого и малого. Кончайте, братцы! Расходитесь подобру-поздорову.

Староста так приставал к мужикам, что один из них разозлился и сорвал у него с рубахи медаль.

В толпе нашлись вожаки.

- Эй, шатрашапцы! Пошли в имение!

- Нет барина, пусть управляющий ответ держит!

И тысячная толпа мужиков, сопровождаемая стайкой ребятишек, двинулась к голицынскому имению на окраине Шатрашап.

Вот и усадьба, белокаменный дом, к которому ведет тополиная аллея.

У ворот с ружьями наперевес стояли солдаты. Толпа на мгновение замерла. Казалось, вот-вот люди хлынут обратно, а стражники откроют стрельбу.

И тогда вперед вышел мой старший брат Антон, снял с головы картуз, хлопнул им о землю.

- Стреляйте, холуи господские! Только посмотрим, что от вас останется!

Он тряхнул льняными волосами и смело двинулся вперед на солдат. За ним последовали другие.

Цепь стражников разомкнулась. Обнажив головы, стояли мужики перед барским домом. На крыльце появился управляющий. Он покусывал тонкие губы, щека подергивалась, а рука нервно перебирала пуговицы на пиджаке.

- Что вам надо? - спросил он, плохо выговаривая русские слова.

- Землю нам надо, за недорогую цену. Плуги и бороны!.. - стал перечислять дядя Афанасий.

Другие поддержали Афанасия:

- Объявляйте! Ждать долго не будем!

Управляющий даже попятился.

- Какую землю, какую цену? Вы с ума сошли! Я не имею полномочий от князя... Я ему передам... пошлю депешу в Париж...

- Слыхали мы эти сказки! Рассказывай кому другому!

Управляющий стоял жалкий, растерянно оглядывая грозную толпу.

- Ишь присмирел, как ягненок! Теперь он не хозяин, а как гнуть нас в бараний рог да штрафовать, так он первый...

- Братцы! - простонал управляющий. - Я же не хозяин.

- Серый волк тебе братец!

- А раз не хозяин, так убирайся, пока не прогнали взашей! - крикнул Антон, потрясая кулаком.

Управляющий попятился, поспешил скрыться за дубовыми дверьми парадного подъезда.

Толпа еще больше осмелела. Горячие головы подливали масла в огонь:

- Отберем землю!

- Поделим барское добро!

- На князя работать больше не будем!

Тем временем стало темнеть. Управляющий больше не показывался. Толпа начала редеть...

Все происшедшее произвело на нас, мальчишек, огромное впечатление.

- Вот это да! Вот это разговор! Пожалуй, похлеще, чем в Нагаткине! восхищался мой дружок Яшка Тишков.

- Куда нагаткинским до наших шатрашанских! - ликовал я.

Но мне возразил татарчонок Мурадка:

- Нагаткинские выгнали управляющего и поделили имение, а наши только собираются...

- И мы выгоним. У нагаткинских что? Имение у их барина захудалое, не то что у нашего. Наш князь, поди, с царем за одним столом обедает. Неспроста в имение солдат прислали.

- Пока мужики ругались, я приметил, как управляющий все время глядел из окна и что-то на бумаге писал, - сказал мне Яшка.

- Ты это точно видел?.. - забеспокоился я.

- Вот те крест святой!.. - Яшка размашисто перекрестился.

"Надо отцу сказать", - решил я и кинулся со всех ног домой.

Мать набросилась на меня:

- И где тебя леший носит? Спать пора, а ты по улицам бегаешь!