Одно лето на краю света - Тамара Лихоталь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«И правда, усы! — разглядел Жека. — Какая смешная, и смотрит на нас. Откуда она взялась?»
«Весной нерпы приплывают к нашему острову и поселяются на берегу за скалами. Там удобное для них лежбище. Но они очень любопытные и иногда подплывают сюда к нам. Наверное, им интересно посмотреть на людей», — рассказывала мама.
Это было давно. Жека был тогда ещё маленьким. С тех пор он не раз видел нерп. И правда, они любопытные. Подплывут к заставе, высунутся из воды и смотрят.
Жека берёт свой листок бумаги и начинает рисовать нерпу. Прямо над морем, которое Жека нарисовал раньше, теперь видна круглая голова с круглыми глазами и большими усами. Получилось хорошо. Надо показать Алёше. Но дежурному опять некогда. Возле его стола, вытянувшись, стоит Женя. Фамилия Жени Прокушев, но все называют его Гитаристом.
Женя — солдат молодой, он служит только первый год и на заставу приехал недавно. Алёша оглядывает его особенно внимательно. Видимо, у Жени всё в порядке, потому что Алёша докладывает старшине Косте, он сейчас за главного:
— Пограничный наряд в составе рядового Прокушева для получения приказа на охрану Государственной границы построен!
Жека тоже внимательно смотрит на рядового Прокушева. Женя отправится в наряд один — значит, догадывается Жека, не в береговой дозор, а на верхний пост.
Рядовой Прокушев старается держаться молодцом, но на самом деле он волнуется. Ведь он идёт в самостоятельный наряд первый раз. Опытные пограничники понимают это. Алёша ободряюще кивает Жене, а старшина Костя окликает проходящего по коридору солдата Володю Кольчугина и совсем не по уставу говорит ему:
— Проводи Прокушева до верхнего поста. — И добавляет: — Проводишь и вернёшься.
Жека и сам не знал, как у него вырвалось:
— Володь, а можно я с тобой?
Лучший друг Володя вопросительно посмотрел на Костю. Лучший друг Костя посмотрел на Жеку и кивнул:
— Добро!
И вот они втроём идут на верхний пост. Наблюдательная вышка — отсюда снизу она хорошо видна — находится на вершине сопки.
Жека шагает рядом с солдатами, стараясь не отставать. До чего же это прекрасно и замечательно — идти в сопки! И дело, конечно, не в сопках. Сколько раз ходил Жека в сопки с мамой за цветами и ягодами! Но то с мамой, а то с солдатами. И не гулять они идут, а охранять границу. Честно говоря, на охрану границы идёт только солдат Прокушев, Женя Гитарист. Только ему отдан приказ охранять на верхнем посту границу Советской страны. А Володя Кольчугин и Жека просто провожают его. Но это не так уж важно, важно, что они идут на вершину сопки к наблюдательной вышке — три смелых человека. Жеке очень хочется поговорить с Володей и Женей, но он знает: когда солдат-пограничник на охране границы, всякие «тары-бары-разговорчики», как называет их старшина Костя, не положены.
Молча шагает Жека, молча, неслышно ступает по тропинке Володя Кольчугин, молча идёт на свой пост и рядовой Прокушев — Женя. Вообще-то Женя человек весёлый. На заставу он приехал с гитарой. Играет он здорово! Поэтому и прозвали его ребята Гитаристом. Кому же не хочется послушать новые песни? Вечером, когда у солдат свободное время, все собирались возле клумбы, где скамейки. Даже отец с мамой приходили послушать Женю.
«Очень музыкальный парнишка!» — хвалила Женю мама.
«Да, такой не даст заскучать, — соглашался с ней отец. — А у нас на острове это особенно важно. — И добавлял: — Посмотрим, как он себя на службе покажет. Одной гитарой на заставе себя не проявишь».
Отец прав. Ещё когда молодые солдаты только прибыли на остров, старшина Костя, занимаясь с ними физической подготовкой, подвёл их к перекладине. Костя всегда начинает учить новичков с перекладины. Вроде бы и дело-то простое: два столба, между ними металлическая трубка. Подпрыгни, ухватись за трубку и подтянись. Жека стоял и смотрел, как Костя учит новичков.
«Начнём, — сказал Костя. — Ну, кто смелый?»
Один солдат, невысокий, рыженький, с веснушками, шагнул было вперёд, но засмущался и спрятался за спины товарищей.
«А чего тут долго разговаривать!» — сказал другой, повыше и ладный. Это был Женя Гитарист.
«Правильно, рядовой Прокушев! — похвалил его Костя. — Нужно не тары-бары-разговорчики разговаривать, а работать. А ну-ка, Жека! — Костя обнял Жеку за плечи, подтолкнул вперёд. — Как думаешь, подтянешься столько раз, сколько он?» — спросил Костя солдата.
Женя Гитарист, или, как называл его Костя, солдат Прокушев, поглядел на Жеку:
«Обижаете, старшина! С пацанёнком равняете…»
«Да я так, — невинным голосом сказал Костя, — ты уж того, не обижайся. — И, глянув на Жеку, скомандовал: — Давай, пограничник!»
Жека этого только и ждал. Как кошка, вскарабкался по столбу, ухватился за перекладину.
«Считай! — велел Костя рядовому Прокушеву. — Считай, считай!» — с усмешкой сказал он, видя, как вытягивается лицо у рядового Прокушева.
«Молоток!» — почтительно сказал рядовой Прокушев, когда старшина подхватил Жеку и поставил его на землю. Но Костя ещё не закончил вступительную часть к первому уроку.
«Как ты добился таких результатов?» — спросил Костя Жеку.
«Тренировочка», — ответил Жека.
«Тренировочка! Понятно?» — сказал Костя, обращаясь к молодым солдатам. А Женя Гитарист протянул Жеке руку и сказал:
«Поздравляю тебя, тёзка, с отличными результатами!»
Тёзкой он назвал Жеку потому, что их одинаково зовут — Евгением, Женей.
Тропинка кончилась внезапно. Подъём в гору шёл круто вверх по лобастым валунам. Жеке сначала было весело карабкаться с валуна на валун, но вскоре он устал и стал дышать быстро-быстро, как дышит в жаркий день Дик, только Дик ещё высовывает наружу длинный красный язык. А Жека только провёл языком по губам и почувствовал, какие они стали сухие и шершавые. Шагавший впереди Женя то и дело вытирал лоб и тоже тяжело дышал. Потом он приостановился в нерешительности:
— Чёрт подери! Куда дальше лезть?
— Так ты ведь уже ходил на верхний пост, и не раз, — сказал Володя Кольчугин.
— Ходил, — виновато протянул Женя. — Только тут валуны эти, как близнецы — один от другого не отличишь. И вышки отсюда не видать.
Жека глянул вверх. И правда, наблюдательная вышка куда-то вдруг подевалась. Там, от заставы, хорошо была видна, а отсюда, сколько ни вглядывайся вверх, — груды валунов. И всё! Куда карабкаться — непонятно. Зато понятно стало Жеке, почему старшина Костя послал бывалого пограничника Володю Кольчугина проводить молодого солдата Прокушева на верхний пост. Он ещё неопытный, ему трудно запомнить дорогу. Ему на камнях ни тропинки, ни следа не видать. А Володя всё видит.
— Смотри, — показывает он Жене, — вон там камень острый, как пирамида, а другой похож на бараний лоб, а вон тот изогнулся, как рысь в прыжке, а рядом с ним плоский, вроде тарелки. Примечай и запоминай. Пограничник должен любой клочок земли знать наизусть. Ничего, привыкнешь. Не то что днём при солнышке — ночью будешь дорогу находить. Двигай дальше! А вышка как раз над нами. Поэтому её и не видно. Подъёмчик тут что надо! Ну, а ты как? — спросил Володя Жеку.
— Ничего, — еле выдохнул Жека. Ноги у него совсем перестали слушаться. Хотелось опуститься на валун и больше никуда не идти. Жека раньше и не догадывался, как трудно добираться до верхнего поста.
— Давай на закорки, — сказал Володя, пригнулся и, подтянув Жеку за руки, посадил его к себе на спину.
Так они и карабкались дальше — впереди рядовой Прокушев, идущий охранять Государственную границу, за ним Володя Кольчугин с Жекой на спине. Он, хоть и нёс Жеку, шагал легко. А может быть, Жеке просто так казалось, потому что ехать на чужой спине гораздо легче, чем идти на собственных ногах. А пограничник первого года службы Женя Прокушев поднимался вверх из последних сил. Он ещё не успел привыкнуть к трудной солдатской службе.
Наблюдательная вышка появилась перед ними внезапно. Володя опустил Жеку на землю и только теперь вздохнул, распрямляя плечи, словно сбрасывал с себя усталость.
Никогда ещё Жеке не доводилось видеть свой остров с такой высоты. Впереди за прибрежной песчаной полосой синеет океан. А направо и налево всё зелёное-зелёное. Застава отсюда кажется маленькой, а Жекин дом совсем игрушечным.
Волшебная труба
Жека не сразу заметил её. Она стояла на вышке под крышей от дождя и, поворачиваясь на подставке во все стороны, сверкала огромными стёклами. Часовой, которого они пришли сменить, то и дело смотрел в неё.
— А мне можно? — спросил Жека.
Часовой кивнул. Жека глянул и сначала даже немного испугался: всё, что было далеко, неожиданно подбежало близко-близко. Вот она, застава. Кажется, что совсем рядом. И Жекин дом тоже. И окошки видны, и крыльцо.
— Какая волшебная труба! — громким шёпотом сказал Жека, не отрывая взгляда от стёкол.
