Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Протуберанцы. Размышления и воспоминания. 2005 – 2013 - Валерий Хатюшин

Протуберанцы. Размышления и воспоминания. 2005 – 2013 - Валерий Хатюшин

Читать онлайн Протуберанцы. Размышления и воспоминания. 2005 – 2013 - Валерий Хатюшин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 15
Перейти на страницу:

Ю. Кузнецов – элитарный поэт. В том смысле, что простому читателю он в основном непонятен. Его стихи чаще всего перегружены сложными символами, которые профессиональным критикам приходится всякий раз расшифровывать, интуитивно угадывать и доходчиво объяснять, чтобы стихи эти стали доступны неискушенному в литературе читателю. Кузнецов – это поэт для поэтов.

Элитарность и народность – извечная проблема литературы.

* * *

В.Бондаренко в который уж раз ни к селу ни к городу пытается хоть чем-то меня уязвить в печати после моих статей о последних поэмах Ю. Кузнецова. «Сколько бы В.Хатюшин ни ходил в церковь, он никогда не достигнет уровня Ю. Кузнецова», – опять повторил в своей газете неугомонный критик. Вот только при чем тут церковь? Можно подумать, что посещение церкви для Бондаренко является чем-то неприемлемым. Как будто сам он ходит в синагогу…

* * *

«Рай» у Кузнецова не получился. И он сам это понимал, судя по его собственным высказываниям, записанным друзьями. Его естественной темой был «Ад». Тут он купался как в своей стихии и был очень доволен своим «Сошествием в ад». В этой поэме Кузнецов выложился весь. Свой «Ад» он в и д е л во всех подробностях, но «Рай» ему не открылся. Это понятно даже по тому отрывку, что напечатан в «Нашем современнике» (2004, №11). С этим он и ушел от нас.

* * *

В сентябре 1985 года мы с Т. Глушковой побывали в Пскове. Нас там обещал встретить критик Валентин Курбатов, однако не встретил. Мы поселились в гостинице. Татьяна несколько раз звонила Курбатову домой, но телефон не отвечал. И мы целую неделю были предоставлены в Пскове самим себе. Гуляли по городу, по набережной реки Псковы, осматривали псковский кремль, древние полуразрушенные крепости, монастыри и храмы, съездили в Псково-Печерскую лавру. Потом ранним утром сели на речную «Ракету» и по Чудскому озеру приплыли в Эстонию, в город Тарту (бывший Юрьев). Надо сказать, что прибалтийские республики еще в советское время для нас, россиян, были как заграница. Мы бродили по узким, малолюдным, экзотическим улочкам Старого Тарту, заходили в магазины, заваленные импортными товарами, в маленькие уютные кафе, все более ощущая себя в какой-то другой стране. По каменным ступеням мы спустились в глубокое подземелье бывшей крепости, где когда-то, в прошлые века, находился оружейный арсенал. Теперь там устроили еще одно кафе, вернее, бар, стены которого были выложены огромными голыми камнями, а над стойкой висело чучело совы с блестящими круглыми глазами и распахнутыми крыльями. Создавалась иллюзия, будто ты попал в Средние века.

Надо напомнить, что с середины 1985 года уже началась горбачевская «борьба с пьянством», и по всей стране в кафе запрещалось продавать крепкие спиртные напитки. Но Эстония жила по своим законам. Барменша без лишних слов приносила нам за столик водку с соком столько, сколько мы заказывали, и при этом мило улыбалась. Когда мы вечером вышли наверх, то с башни ратуши раздавался бой старинных часов. Мы возвращались на «Ракете» в Псков, и у нас обоих было такое ощущение, словно мы побывали в сказке. Уже в Москве я написал стихотворение «Обещание», которое начинается со слов:

Все, что есть, я поставлю на картуи ничуть не раскаюсь потом, —мы еще посетим в Старом Тартуэтот рай под совиным крылом…

Что же касается Валентина Курбатова, то не могу не сказать, что он просто испугался общения с Глушковой в своем родном городе, где в то время старался выглядеть в глазах местной интеллигенции этаким либерал-патриотом. В восьмидесятые годы сионизированная печать уже в избытке нацепляла на Глушкову свои излюбленные ярлыки – «ретроградка», «мракобеска», «антисемитка» и т. п. Одно дело вести с Татьяной личную переписку, где можно казаться очень смелым, бескомпромиссным товарищем и единомышленником, и совсем другое дело – общаться с «антисемиткой» открыто, на виду у всеведущей еврейской «общественности»… Вот Курбатов и спрятался от нас, когда мы проездом на неделю остановились в Пскове.

* * *

Наша литература больна таким явлением, как бондаренковщина. Есть у нас литераторы, чаще всего критики, которые всеми силами пытаются соединить несоединимое: патриотов с демократами, либералов с националистами, русских с евреями. При всей бесперспективности осуществления такого желания они занимаются этим делом последние лет двадцать. Никакого примирения непримиримого и никакого соединения несоединимого, конечно же, не происходит, наоборот, с каждым годом только усиливается размежевание и все более обнажается моральная, духовная, идеологическая несовместимость нас, русских патриотов и националистов, с ними – с еврейскими либералами и демократами. И тем не менее то и дело в наш лагерь буквально насильно впихивают чужеродные элементы, имеющие весьма условное отношение к русской литературе.

Зачем это делается? Понять не так уж и трудно. Очень хочется подобным критикам, во-первых, прослыть этакими миротворцами-конформистами, собирающими воедино и якобы обихаживающими широкое поле русской словесности. Поле, на котором, по их словам, есть место для всех цветов. А во-вторых, скорее всего эти критики-конформисты лелеют надежду отхватить себе каких-либо сладеньких плодов с другого, с либерального поля, куда нас, патриотов и националистов, на километр не подпускают.

Уж как тужится В.Бондаренко примирить нас с этой хитроватой публикой, работающей на два фронта и снимающей урожай с двух литературных полей! Например, Лев Аннинский, один из идеологов либерально-интеллигентской тусовки, просто не сходит со страниц «Дня литературы». Тут и его же, Бондаренко, многословные статьи о «творчестве» Бродского, Рейна, Мориц, Шкляревского, бездарной Витухновской и т. п. Но можем ли мы доверять этим «данайцам», приносящим нам свои чаще всего отравные плоды, взращенные на чужом и чуждом нам псевдокультурном поле? Никогда они не станут нам родными, никогда они не будут нам друзьями. Корни и почва у нас с ними разные, и питаемся мы разными соками.

Критики эти (соединители несоединимого) в основном – полукровки в прямом смысле этого слова. И цель их – сделать нас тоже полукровками, но в смысле нравственном и духовном. Советский период нашей литературы показал: можно лишь какое-то время дурить всех интернациональной идеей «дружбы народов». Но при первом же серьезном кризисе (экономическом, политическом, национальном и т. д.) идея эта рассыпается в прах. Национальные чувства у любого народа и в любой культуре (если, конечно, у данного народа есть своя культура) рано или поздно берут свое, выступают на первый план. Любые искусственно создаваемые псевдокультурные химеры в конце концов откатываются на обочину культуры истинной. И никакой бондаренковщине при всей ее активности не удастся соединить несоединимое, никогда ей не превратить нас в духовных полукровок.

Тот, кто еще наивно надеется на наш союз с ними, с либеральными «данайцами», пусть спросит их об отношении к Сталину, к Шолохову или, например, к письму в Генпрокуратуру о запрещении деятельности еврейских религиозно-экстремистских организаций. Их ненависть не позволит им притвориться лояльными. Общего взгляда и общего чувства мы с ними не достигнем ни при каких условиях.

И вот еще что важно. Многое из того, о чем пишет Бондаренко, носит неискренний характер, делается ради саморекламы и самоутверждения. Он словно торопится сказать обо всем, отработать любую тему, чтобы не опередили другие. И потому неискренность его всегда читается между строк. Так, в одном месте он может пафосно говорить о Православии в беседе с митрополитом Иоанном (Снычевым), а в другом – высмеивать тех, кто ходит сегодня в церковь. В одном месте он может с придыханием говорить о Георгии Свиридове, а в другом – с не меньшим заискиванием беседовать с либеральным полукровкой Ю. Поляковым.

Вот эта всеядность, нахватанность, вот это торопливое многословие, идущее не от сердца, а от тщеславного желания застолбить тему, и заразило нашу литературу болезнью под названием бондаренковщина.

Как ни откроешь «День литературы», так тут же и наткнешься на очередную бондаренковскую нелепицу: «…после грубого отторжения Украины от России… не Хатюшин и не Валентин Сорокин, а Иосиф Бродский оказался единственным поэтом, который возмутился этаким «мазепством» наших братьев по крови, и предвидел будущее…»

Конечно, заокеанское творчество единственного «провидца» Иосифа Бродского давно уже застит глаза неистовому «разоблачителю» перед морем русской поэзии. Но придется указать ему на серьезные неточности в его амбициозных и лживых утверждениях. Еще до развала СССР, 12 июля 1991 года, то есть до отторжения Украины от России и объявления ее «незалежности», мной было написано стихотворение «Волчий мир», в котором сказаны такие слова:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 15
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Протуберанцы. Размышления и воспоминания. 2005 – 2013 - Валерий Хатюшин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит