Алька. Вольные хлеба - Алек Владимирович Рейн

в сосновом лесочке, метрах в двадцати от кромки озера. Номерок нам дали какой-то убогонький: узенькая комнатёнка с кроваткой, в торце у окна столик, пара кресел, платяной шкафчик, совмещённый санузел. Но питание было отличное, вода в Сенеже – чистейшая, на теннисных кортах пыхтели толстяки, осваивающие азы игры, и был огромный парк, по которому можно было бродить часами. В общем, мне всё понравилось. Мы купались, я играл в теннис, гуляли по парку, отдыхалось прекрасно. Сначала я позванивал в офис раз в день, потом через день, потом реже, реже. Чего трезвонить, людей от работы отвлекать?

Девятнадцатого августа во время завтрака мы обратили внимание на озабоченные лица у многих отдыхающих. В зале столовой стоял какой-то невнятный гул, из отрывков разговоров я понял, что произошёл какой-то переворот. Соседи наши за столом, как и мы, ничего толком не знали, надо было звонить в Москву.

Хвост к единственному телефону-автомату, висящему в холле нашего корпуса, составлял человек двадцать, я занял очередь, все стояли, вслушиваясь в то, о чём говорили звонящие, пытаясь понять, что же там происходит. Когда подошёл мой черёд, я услышал в трубке голос Анатолия:

– Аллё.

– Толь, привет, чего там у вас происходит?

– Да хрен поймёшь, ГКЧП какая-то появилась, переворот у нас. Хунта рулит, танки, бэтээры на площадях.

– Охренеть, стреляют, что ли? Тогда я здесь начну зарываться.

– Пока нет, но тебе лучше подъехать, надо поговорить, понять, куда будем двигаться.

– О’кей. Присылай Володьку за мной, вечером буду.

– Жди. Вовчик товар по комиссионкам разводит, как приедет, к тебе направлю.

Во второй половине дня прибыл Бакулин, чемодан был собран, мы сообщили на рецепции, что в связи с событиями прекращаем отдых, отдали ключи и убыли. Когда пересекали по Ленинградке МКАД, увидели стоящие с двух сторон танки, подумал: ни хрена себе, и что, они стрелять, что ли, собрались? По приезде домой я высадил Милку у подъезда и помчался в Орехово, надо было разбираться, что будем делать, как спасать барахло.

Красные пришли, значит, будут грабить, а как же – такой порядок. Экспроприация экспроприаторов, по-нашему – грабь награбленное, вождь их главный – Карл Маркс – сказал. А ведь сам-то из приличной семьи, папа – адвокат-еврей, дед раввином был, и вот на тебе, здрасте, с новым годом, грабь награбленное. Вот они, университеты, Гегели – Фрейлиграты, и так всегда, взять хош нашу семью. Я училище техническое заканчивал, и сын – его же, но, когда оно уже университетом стало, а результат – у меня в семье всё мирком, а у сына два развода.

Вот и думай, чему в этих университетах учат.

Отвлёкся я. Примчались с Володькой в Орехово, сели за стол, смотрю – все какие-то чуток испуганные, ладно, думаю, вечером телик погляжу, тоже испугаюсь. Говорю:

– Ну, чего делать-то будем?

Толик, поглядев на Серёгу Кузинова, спросил:

– Ты партийный билет хранишь?

– А-то, я ж ещё с учёта не снялся.

Народ начал ржать, Серёга продолжал числиться на шестой кафедре, разрывался между МВТУ и «Софтексом». Я его уговаривал увольняться и начинать полноценно мантулить по основному месту, в смысле где деньги платят, но он всё не мог решиться. Загалдели все разом, через пару минут выяснилось, что ясного представления, что делать, ни у кого нет. Поговорили, решили, что надо чуть притихнуть с деятельностью, посмотреть, как будут развиваться события. Разошлись, постановив наблюдать, кто победит – белые или красные.

На работу приезжали, но товар по магазинам прекратили развозить, больше занимались сбором средств, впрочем, через три дня красные, опохмелившись, сдались. Сказали: «Да лан, мы это так, выпимши были, больше не будем», руки им закрутили – и в тюрьму, но ненадолго. Всё ж свои, что уж теперь собачиться?

Всё потекло, казалось бы, тем же порядком, но двадцать пятого, после разговора с ребятами их ЦНИИАСУГА, Серёга Кузинов сообщил, что у них там Верховный Совет Латвии принял конституционный закон «О государственном статусе Латвийской Республики», который подтверждает независимость Латвии – да ради бога, и что Ельцин, флаг ему в руки, а флагшток в ж…у, подтвердил их, мать её, независимость своим указом. И на основании всей этой лабуды они прекращают всяческое взаимодействие с клятыми оккупантами, то есть с нами, а оставшийся за ними должок оставляют себе как контрибуцию, за незаконную оккупацию и наш плохой характер.

Надо было ехать спасать товар – там зависла фура, забитая под завязку TV-моноблоками, сиречь телевизорами со встроенными видеомагнитофонами – товаром весьма редким на тот момент в Москве и посему дорогим.

Деньги пропадали большие. Поехал Серёга Кузинов, я решил ехать с ним. Сергей бывал там уже неоднократно и хорошо знал всех ребят, я был к тому времени один раз, был знаком с руководством, в Москве общался с Лёней Константиновым.

Переговоры в Риге прошли успешно, парни сказали, что Серёга их неправильно понял и что они готовы товар нам отдать. Но мы должны иметь в виду, что товар могут задержать на границе, техника сгружена, и транспорта для доставки нашего груза в Москву у них нет, а желающих везти груз в Россию мы не найдём в свободной стране Латвии. А сами сидят и ржут над нами, нет, ну, надо?

В Риге действительно желающих везти что-то в Москву не было, но, побегав по городу, мы узнали, что существует пункт за городом, где дальнобойщики, возвращающиеся транзитом через Латвию, останавливаются в поисках груза, чтобы не гнать машину через две страны порожняком.

Пункт этот представлял собой дощатую будку, напоминающую деревенский сортир, с окошком. При советской власти в будке сидела женщина, которая записывала в журнал данные водителей и их клиентов, а затем как-то сводила их друг с другом, ну а при независимости кому это надо? Это ж машины, следующие в страну проклятых оккупантов! Да пропади оно пропадом, всё, что везётся из проклятой Московии или в неё. Но будка осталась, и даже был в ней журнал, записав в который свои координаты и сведения о грузе, можно было надеяться на то, что кто-нибудь клюнет и приедет, но мы решили не рисковать. Сидели на лавочке рядом с будкой, тупо дожидаясь машины. Нам повезло: через полдня у будки затормозила тентованная фура. Водитель, спрыгнув на землю, быстро направился к будке. Мы окликнули его:

– Транзитом?

– Да.

– Куда направляетесь?

– Во Владимир.

– А если через Загорск?

– Не проблема, а что везти?

– Телевизоры.

– Поехали грузиться.

Мы забрались в кабину и поехали в ЦНИИАСУГА, загрузив товар, стали размышлять с Серёгой, надо ли нам ехать в