Лавка антиквара - Александр Лонс

— Ты врёшь. Знаю, можешь. Говорят, что ты поехал с чужой компанией туристов и сразу вычислил, кто из них убийца. Я в курсе, мне рассказывали.

— Кто интересно?

— Неважно кто. Знаю и всё.

— Я тебе нужен, как отвлекающий внимание персонаж? Мы это уже проходили. А там, за кадром, иные люди будут тихо и незаметно делать свою работу?

— А вот и не угадал! Ты будешь записывать все свои действия и отправлять заказчику. Потом как-то всё скомпонуешь, а после мы это напечатаем. У меня есть знакомый главред, так он просил нечто типа того. У них там какой-то свежий проект, новая серия, материала пока мало, а редакционный портфель надо наполнять. Так как?

— Это уж тебе видней, так или не так, — раздраженно ответил я. В историю с каким-то главредом и новую серию мифического издательского проекта, для которого мало материала, верилось очень слабо. Как показали дальнейшие события, я был абсолютно прав. — Заказчик это ты?

— Ещё чего! — резко оборвала моя знакомая.

— А кто?

Ответа не последовало.

— Может, прекратим всё это, а я всё-таки уйду? — безнадежно спросил я. — Сегодня мне ещё работать.

— Вместе уйдем. Слушай самое главное. Сейчас надо будет зайти в гости к одному моему другу…

— К какому ещё другу? — задергался я. Сразу возникли невесть откуда взявшиеся картины, как несколько «друзей» меня хватают, крепко держат, а один из них кулаками осуществляет «прямой массаж живота». — Мне оно надо?

— Надо. Он заказчик, я посредница. Идем по делу, ничего такого. Мой друг — вполне компанейский мужик, сейчас консультантом работает в Минсоцкультразвития. Около Октябрьской живет, прямо за французским посольством. Тебе он понравится, пошли… только не удивляйся там ничему и…

— Не называть тебя по имени? И не задавать лишних вопросов?

— Почему? — пожала плечами моя собеседница. — Задавай, сколько влезет, только вряд ли тебе так уж захочется. Я хотела сказать — ничему не удивляйся и постарайся договориться. Особо не выпендривайся там, понял?

2. Консультант

Друг оказался прикованным к инвалидному креслу абсолютно лысым мужиком лет тридцати. Видимо в таком состоянии он жил уже давно: слишком уж ловко распоряжался своей телегой, чересчур проворно перемещался по собственному жилищу. Как часто бывает в подобных случаях, хозяин квартиры имел превосходно накачанный плечевой пояс с мощными мускулистыми руками и худые неподвижные ноги. Выглядел несколько сутулым. Откуда-то в сознании всплыло слово «спинальник». Своим механизированным креслом он управлял мастерски, и, похоже, в пределах квартиры чувствовал себя совершенно свободно. Одет был по-домашнему просто — футболка с крупной надписью «SKYRIM» поперек груди, спортивные брюки и легкие тапочки на совсем неизношенной подошве. Держался хозяин квартиры просто, естественно, так что скоро позабылось о вроде бы ограниченных его физических возможностях. Мужика звали Алексей, мы познакомились и старомодно пожали друг другу руки.

— Давайте, заходите, — весело сказал Алексей. — Ужинать будете?

— О нет! — сразу же среагировала моя спутница, вскинув руку ко лбу, будто опереточная героиня. — Только что поели. Этот нехороший человек, — она ткнула пальцем в мою сторону, — накормил всякой вкуснятиной на неделю вперед. Мне ж худеть надо! Скоро в джинсы влезать не смогу.

Я подтвердил отказ, сославшись на тот же примерно повод. Правда, без упоминания джинсов.

— Ну, не хотите — как хотите. Тогда проходите, располагайтесь, а я, на правах хозяина, за вами поухаживаю.

Увидев мою удивленную физиономию, Алексей засмеялся, весело подмигнул и куда-то укатил.

— На кухню отправился, — тихо сказала моя спутница. — Там всё так классно оборудовано. Ты не думай, он хоть и живет один, но прекрасно обходится. Даже убирает сам, вот только мусор ему выносить не слишком удобно.

Квартира была большая, красивая, и, судя по всему, занимала весь этаж. Что-то сначала показалось мне неестественным. Потом понял — стулья. Их не было вовсе. И ещё одна особенность: здесь совсем отсутствовала высокая мебель под потолок. По стенам стояли низкие шкафы, скорее — комоды, а над ними висели картины и гравюры. На ближайшей стене я, по-моему, опознал работы Амико Накамуры. Нифига себе! Или это кого-то из её хороших подражателей? У самого угла висела другая гравюра — старинная, японская, изображавшая воина в традиционной одежде и с мечом в руке. По-моему подлинник. Я немного поглазел на искусство, а потом мы уселись на диван и стали рассматривать лежавшие на круглом столике подшивки репродукций в стиле сюрреализма, модерна, легкого эротизма и психо-арта.

Тут в комнату въехал Алексей. Одной рукой он сноровисто правил креслом, а в другой держал поднос, заставленный какими-то столовыми предметами. Две бутылки пива хранили всю композицию.

— О, вы, я смотрю, уже освоились? — Прекрасно, прекрасно. Давайте, убирайте всю эту макулатуру. Так, поставим сюда… Вот вам орешки и пиво, раз от чего-либо более существенного отказались. Надеюсь, оба не за рулем?.. Ну, что ж вы так! Ничего, прогуляетесь. А я, с вашего позволения, немного поем. Заработался и забыл пообедать, что мне совсем неполезно. Понимаю, одному в присутствии гостей жрать неприлично, но тут уж вы сами виноваты!

У хозяина оказалась какая-то коробка с, по-моему, японской едой, которую Алексей с явным удовольствием потреблял, лихо орудуя палочками. Наш хозяин оказался чрезвычайно интересным собеседником, в нем чувствовался стиль. Пока мы жевали фисташки, запивая их превосходным чешским пивом, Алексей поедал свой обед из одноразовой посуды и, параллельно, развлекал нас всякими разными байками.

— …да, это действительно Амико Накамура, вы не ошиблись. Я как-то консультировал её и попросил вместо оплаты подарить несколько работ. Амико — удивительная художница, просто замечательная. Немного готичные, эротично-инфантильного вида её персонажи, смысл которых, наверное, понятен ей одной. Ну, или её ближайшему окружению. Несмотря на то, что в некоторых сюжетах у неё присутствуют как бы неподходящие друг другу вещи — её искусство каким-то образом завораживает. И даже скелетик ящерицы в волосах девушки выглядит красивым. Уж не знаю, почему. Может, дело в технике? Помимо рисовой бумаги она любит использовать древесный шпон, и возникают интересные сочетания природной текстуры с удивительным изяществом образов. Часто работает темперой на деревянных дощечках, что создает неповторимый стиль. Она очень известна, несмотря на молодость. Её картины временами содержат шокирующие элементы: внутренние органы, скелеты, кровь, причем мистические сцены вполне сочетаются с невинностью трогательных персонажей…