Нарушая правила - Оливия Майлз

— Я и еду заказал, — прибавил он, когда девушка потянулась за меню.

Она промолчала, отвернувшись и пытаясь скрыть легкое раздражение. «Заказал для нас обоих? Откуда ему знать, чего именно мне захочется сегодня?»

— Не мог же я ждать, когда ты явишься, — пояснил Форрест. — Я же говорил, у меня мало времени. В половине второго я должен встретиться с клиентом в отеле «Хайат». Он из Гонконга. Хочет построить дом практически в центре Сиднея.

— Ого! Звучит перспективно, — присвистнула Соня.

Она пригубила вина и услышала, как Форрест тоже поднял стакан и хлебнул минералки, с шумом втянув в себя жидкость. Соня удивленно подняла на него глаза — настолько не похоже было это на поведение ее обычно сдержанного спутника. И обнаружила, что он смотрит куда-то мимо нее с выражением неприкрытого ужаса на лице.

Проследив за взглядом любимого мужчины, Соня увидела объект его пристального внимания: блондинку, шедшую по проходу прямо к их столику. Соне эта женщина была незнакома, иначе она обязательно запомнила бы ее. Красоток под метр восемьдесят с грудью, похожей на пару крупных дынь, не забывают.

— Так-так, — произнесла красотка с сахарной улыбочкой на устах, остановившись около их столика. Выдающимся частям ее тела потребовался лишний десяток секунд, чтобы наконец остановиться. — Какие люди! Форрест Пристли собственной персоной! Мужчина с кучей достоинств и обещаний, которых он, впрочем, не имеет обыкновения выполнять…

Форрест нетерпеливо заерзал на стуле, но промолчал.

— Прости, что вмешалась, милочка, — обратилась роскошная девица к Соне, — но у нас с Форрестом кое-какие дела. Ты ведь сказал, что позвонишь мне? Нет, я знаю, что прошла всего пара недель после конференции, но я уже стала подумывать… Ты ведь не из тех отвратительных типов, которые мажут девушку медом в три слоя, лишь бы затащить в постель? И полагают, что, выехав из дома и забыв о глупышке, то бишь хранительнице очага, могут делать все, что заблагорассудится?

Форрест в бешенстве сверкнул глазами, но снова промолчал.

У Сони земля ушла из-под ног. Форрест действительно уезжал на конференцию в Мельбурн, это было как раз две недели назад. Он пробыл там всего три дня — и каждый вечер звонил Соне, чтобы многословно и красочно поведать о том, как скучает по ней. Она смотрела на него, надеясь, что эта девица окажется чокнутой скандалисткой, которая собралась их разлучить по каким-то собственным чудовищным соображениям. Но виноватое выражение на его лице красноречивее всяких слов говорило, что оптимистичные предположения Сони ошибочны.

— Я что хочу сказать: если парень враль и дешевка, то мне от него ничего больше не нужно, — обернулась блондинка к Соне. — Милочка, ты что-то побледнела. Неужто ты и есть та самая хранительница очага? Вот это номер! И ведь не дурнушка. Ладно, Форрест, пока!

Соня не нашлась, что ответить, и только молча наблюдала, как блондинка развернулась и прошествовала прямиком к высокому пожилому мужчине у стойки. Что-то прошептав ему на ухо, она взяла его за руку и увела из ресторана.

Соня почувствовала, как к горлу подкатывает комок, и замотала головой. Все, что угодно, только не плакать, не плакать! Предатель недостоин ее слез, а остальные посетители точно не заслужили такого зрелища!

— Ты с ней спал? — хрипло спросила Соня, не глядя на Форреста. — Когда ездил в Мельбурн?

— Все не так, как она говорила… — пролепетал он.

— А как? — услышала Соня свой ледяной голос. Она просто не могла поверить, что это случилось с ней снова. Она могла поклясться, что Форрест не такой, как Джозеф. Нет-нет, не может быть, чтобы их отношения обернулись еще одной жестокой шуткой!

— Боже мой, Соня, не надо. Я люблю тебя, милая. Честно.

Соня вздрогнула, услышав это дурацкое слово «милая».

— Тогда ты выбрал странный способ продемонстрировать свою любовь, — процедила она. — Занялся любовью с другой.

— Я не занимался с ней любовью. Ты единственная, с кем я занимаюсь любовью.

Сонино сердце сжалось в бесплодной надежде: вдруг сейчас окажется, что эта грудастая дива солгала, очернив Форреста перед единственной женщиной в его мире?

— С ней был только секс, — продолжил Форрест. — Она для меня ничего не значит.

Соня окаменела. «Только секс. Ничего не значит. Интересно, а если бы я переспала с близнецом Бандераса и прибежала бы тебе рассказывать о том, что у нас был изумительнейший секс и что это ничего не значит, что сказал бы ты, драгоценнейший мистер Пристли?»

— Секс — не повод для знакомства, — холодно улыбнулась Соня. — А она, похоже, решила иначе.

— Вот и напрасно, — пробурчал Форрест, и его щеки вспыхнули. — Сучка. Она с самого начала знала, что это встреча на одну ночь, а теперь делает вид, что было что-то большее.

Соня почувствовала, что не в силах больше держать лицо, продолжая играть в навязанную посторонними людьми жестокую игру.

— Как ты мог любить меня и при этом спать с другой женщиной? Как? — воскликнула она.

— Я же говорю, это был просто секс! — отозвался Форрест. — Любовь и секс разные вещи! Сопя, я думал, ты об этом знаешь. Ты ведь не ребенок. Ну послушай, постарайся понять… — Он дрожащей рукой откинул волосы со лба. — Я по-настоящему люблю только тебя. Ну послушай, неужели ты действительно думала, что мужчины никогда не изменяют своим возлюбленным? Мы полигамны, это у нас в крови, такова наша природа…

Соня фыркнула:

— Природа! Вы как дети, которых не научили, что красть нельзя, — заходите в супермаркет и хватаете подряд все сладости в ярких обертках, а когда оказывается, что за все надо платить, хнычете: «Такова наша природа! Мы просто не могли удержаться!»

— Прости меня, — продолжал Форрест, не слушая Соню. — Я очень сожалею. Больше, чем ты можешь себе представить. Все было совсем не так, как она сказала. Я не бабник. Просто расслабился на секунду. Ты единственная, кого я люблю. Возможно, слишком сильно люблю. Я так по тебе скучал, так безумно тебя хотел… Я не мог перестать думать о тебе и жутко возбудился. Все случилось в последнюю ночь конференции. Мы тогда все хорошенько напились.

— Ты ведь никогда не пьешь на работе, — напомнила Соня, закипая от злости.

Она не желала, чтобы ей вешали лапшу на уши. Все эти извинения и дежурные оправдания гроша ломаного не стоят. Неужели он не понимает, что натворил? Пусть называет это как угодно, но факт остается фактом: он был близок с другой женщиной! И наверняка шептал ей всякие нежности на ушко, пока все это проделывал.

— Конференция закончилась, — продолжал Форрест. — Соня, она на меня буквально набросилась. Вошла со мной в лифт. Практически содрала с меня одежду. Я себя ненавидел потом, но как мне было себя вести? Я ведь не святой. Я просто мужчина. Поверь мне, ни один мужчина не сможет отказаться от секса, если его возьмут за член. Я думал, что ты никогда об этом не узнаешь… Я ошибся. И так сожалею об этом, Соня, если бы ты только знала… Я не хотел причинить тебе боль, поверь.