Иридий. Про них шептался Космос - Маргарита Блинова

Фу-у-у, как ужасно, оказывается, звучит мой голос.

Запись длится от силы пару минут, в течение которых я с интересом наблюдаю за сосредоточенным капитаном.

Стриженый ежик светлых волос какого-то непонятного золотисто-рыжего оттенка, высокий лоб, пересеченный глубокой складкой, мощная квадратная нижняя челюсть и слабо выраженная ямочка на подбородке.

Ну, теперь я хотя бы понимаю, почему девчонки чуть не подрались, решая, кто будет обслуживать столик капитана Тивана.

Он и впрямь хорош.

Не так хорош, как мой Бак, но все равно надо отдать ему должное.

– Странно, – наконец выдыхает он. – Мне нужно доложить начальству и допросить всех членов экипажа, покидавших вчера звездолет.

– Департамент полиции против, – тут же встревает юрист. – Все допросы должны быть проведены нашим детективом. И кстати, капитан, вы ведь тоже были вчера в «Большом псе»?

– Это тонкий намек на то, что я под подозрением?

– Мы всего лишь проверяем версии, – разводит руками детектив. – Работа такая…

В палате на некоторое время повисает неприятная тишина, от которой лично мне становится неуютно – настолько, что я готова прохромать к выходу, оставив мужчин самих выяснять отношения.

– Мне надо связаться со своим заместителем, – коротко бросает капитан Тиван. – И еще… – Он посылает в мою сторону злой взгляд. – Я настаиваю на следственном эксперименте.

– Вы не имеете права, – тут же активизируется юрист департамента. – Ваши полномочия капитана не дают вам права диктовать свои условия на Церере.

– И все-таки я настаиваю, – повторяет капитан. – Желательно в ближайшее время. Так сказать, по свежим следам.

Вот уже во второй раз шум в коридоре заставляет всех присутствующих в моей палате оборвать разговор.

Вселенная, только бы это была не мама. Ну, пожалуйста…

– Окс!

Дверь чуть не срывается с петель от удара мощного кулака, а следом в комнату залетает злой и обеспокоенный Бак.

– Окс, – гневно сверкает он глазами, – мы же договаривались, что в нашей семье драться буду только я!

Я виновато улыбаюсь, неожиданно громко хлюпаю носом и закусываю нижнюю губу.

Ну вот и они! Ожидаемые капитаном Тиваном слезы.

Спрятав лицо в ладони, я издаю еще один горький всхлип, запоздало понимая, что действие успокоительного неминуемо подходит к концу.

Бак тут же оказывается рядом, привычно сажает к себе на колени и крепко обнимает меня.

– Я найду этого отморозка, и он заплатит за каждую твою слезинку, – горячо и уверенно шепчет он, покрывая мое зареванное лицо нежными поцелуями. – Обещаю. Только не плачь.

Я согласно киваю и, обняв Бака за шею, утыкаюсь носом в его мускулистое плечо.

Он – единственный мужчина, рядом с которым я позволяю себе побыть слабой и ранимой, потому что уверена на биллион процентов: Бак меня в обиду не даст.

– Не верю своим глазам, – слышу я удивленный голос Дона Айлза. – Вы же двукратный чемпион по боям без правил – Бак Стальной Кулак Зенг!

– Просто Бак, – поправляет он, продолжая успокаивающе поглаживать меня по спине, и неожиданно повышает голос: – Кто посмел тронуть мою девушку?

Целую минуту в палате царит нехорошая тишина.

Я тихонько всхлипываю, посильнее прижимаясь к любимому мужчине. Злой капитан Тиван играет желваками, а юрист и молодой помощник детектива с обожанием смотрят на звезду Цереры по боям без правил.

И только детектив Снай осмеливается нарушить затянувшуюся тишину:

– А вот, кажется, и ответ на вопрос, как миниатюрная официантка сумела навалять офицеру межзвездного флота…

Глава 2

Созвездие Лисичка

– Окс, если вы устали, мы можем отложить следственный эксперимент, – проявляет заботу и участие детектив Снай.

Я улыбаюсь полицейскому и отрицательно качаю головой:

– Лучше, чтобы этот кошмар закончился поскорее.

Детектив кивает и отходит к группе из трех специалистов технического отдела, которые будут записывать следственный эксперимент на видео.

Из больничной палаты мы переместились в бар «Большой пес» полным составом. Чуть позже к нам присоединились вызванные детективом Снаем специалисты и прибывшие по настоянию капитана Тивана трое офицеров, что были с ним в баре этой ночью.

– Может, Рокси сможет опознать нападавшего в ком-то из нас, – заявляет он и улыбается. Нехорошо так!

Стараясь не обращать внимания на побежавшие от его улыбки мурашки, я окидываю взглядом четырех офицеров и развожу руками.

– Я же сказала, что не успела рассмотреть лицо нападавшего. Только форму…

Мой ответ почему-то не нравится капитану Тивану. Он закатывает глаза, зыркает на меня так, словно я уличный повстанец или коспир[1], а затем молча отходит в сторонку и занимает свой прежний столик в углу бара.

– Окс, Бак! – окликает нас хозяин бара, выставляя на стойку две чашки черного кофе. – Идите сюда, взбодритесь немного!

– Большой Би, извини за всю эту шумиху…

Я чувствую неловкость, ведь из-за наплыва полиции и расследования бар некоторое время работать не будет.

– Не переживай, – успокаивающе улыбается Большой Би. – Лучше пару деньков отдохнуть, чем идти на твои похороны.

Бак, все еще держащий мою руку, едва заметно вздрагивает и решительно притягивает меня к себе.

– Ну, не буду мешать. – Большой Би тактично отходит в сторону.

Бак тяжело, с каким-то непонятным усилием, медленно выдыхает и аккуратно целует меня в висок.

– Я же тебе говорил, чтобы ты бросила эту дурацкую работу, – шепчет он.

– Не будь занудой, – прошу я, облокачиваясь на его грудь и прикрывая глаза.

Заморозка постепенно начинает отходить, и боль медленно, но верно возвращается в пострадавшее горло.

Душитель… Кто бы мог подумать!

Я ведь знала о нападениях и видела парочку репортажей, где департамент полиции просил девушек Цереры в возрасте от двадцати до тридцати лет соблюдать осторожность. Помню даже, как Ринга, смотревшая этот репортаж вместе со мной, издала удивленный возглас.

– Рыжие девушки с тонкими чертами лица? – повторила она за репортером. – Окс, а ты не боишься стать следующей? – спросила она и тут же громко рассмеялась.

– Очень смешно, – фыркнула я и пошла работать.

Ринга, конечно, шутила – никто на Церере даже пальцем меня не тронул бы, опасаясь ревности Бака. Да что там пальцем! В мою сторону боялись даже лишний раз посмотреть!

Приоткрыв глаза, я гляжу в сосредоточенное лицо любимого мужчины и невольно улыбаюсь.

С Баком мы познакомились еще в старших классах школы, когда у толстого стеснительного мальчишки хулиганы попытались отобрать новенький ручной КПК.

Именно тогда Бак Зенг впервые подрался и впервые проиграл. Я нашла его жалко стонущим на лавочке с разбитым лицом и сломанной рукой и, словно добрая самаритянка, подставила свое плечо и потащила в медпункт.

– Их было пятеро против тебя одного, – ругала я его по дороге, пыхтя от натуги. – Надо было отдать КПК и дать деру!

И тогда толстый мальчишка посмотрел мне в глаза и совершенно серьезно заявил:

– Человек должен сражаться до тех пор, пока ему есть что защищать. Иначе он перестанет себя уважать.

Его высказывание показалось мне спорным. Я бегала от хулиганов, послушно отдавала мелочь, что выдавала мне мама на карманные расходы, и самоуважение мое от этого не страдало. Тем не менее спорить тогда я не стала, предпочтя беречь дыхание.

Журналистам Бак всегда говорит, что его головокружительная карьера бойца-победителя началась с той самой первой проигранной драки. И только мне Бак Стальной Кулак Зенг признался, что его успех начался с того момента, как мы стали встречаться.

– Каждый раз, выходя на ринг, я сражаюсь за тебя, – шепнул он как-то раз в кровати, прижимая меня к себе.

В его словах скрывался более глубокий смысл, чем могло показаться на первый взгляд. Пока Бак Стальной Кулак Зенг был на вершине бойцовского Олимпа, моей безопасности ничто не угрожало.