Сказки скандинавских писателей - Ганс Христиан Андерсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собственный мир сказок по заказу этого альманаха создал молодой художник Ион Бауэр (1882–1918). На страницах альманаха получили известность многие авторы литературных сказок Швеции. В них романтизировались шведская природа, её волшебные обитатели, приключения обыкновенных, ничем не примечательных людей. Недаром Топелиус когда-то писал: «Дайте детям, помимо уроков, здоровое чтение, и вы заполните пробел в воспитании народа».
Первые пять лет в альманахе печатались сказки, построенные в основном на народной основе, сказки приключенческие, волшебные и природоведческие. Затем начали публиковать главным образом придуманные сказки. Альманах, как и многие другие издания сказок, пользовался большим успехом. Однако к Рождеству 1925 г. наступило перенасыщение сказкой. Одна из женщин-критиков писала тогда, что большинство сказочных сборников лишены творческой фантазии и подлинно сказочного настроения. Однако сказки таких авторов, как Нюблум, Валенберг и Бесков, Гранер, Челлин и др., остались достоянием шведской сказочной литературы.
Датчанка Нюблум девочкой встретила Андерсена в доме его друзей. Позднее, когда она жила уже в Швеции, Андерсен навестил её и её мужа. Увидев новорожденного сына Хелены, сказочник посоветовал ей: «Не забудь рассказать мальчику, когда он вырастет, что Андерсен стоял на коленях у его колыбели».
Андерсен-сказочник нравился Нюблум. «Он своим творчеством показал, — писала она, — какое большое значение имеет форма сказки. Это своего рода прозаическая лирика, где поэт может выразить свои мысли и чувства и где может случиться все что угодно. Но здесь, как и во всякого рода искусстве, одинаково необходимы две вещи: идея, дающая импульс всей композиции, и точное, ясное изучение действительности, природы и людей». В 50 лет Нюблум, вдохновленная шведской природой, сама начала писать сказки.
Бьёрнсон написал предисловие к сборнику Нюблум «Венец сказок». (Особенно любил он сказку о девушке, которая пожертвовала всем ради своего искусства.) Он назвал сказки Нюблум частицей солнечной лирики Севера, расцветавшей в душе высокой культуры.
Валенберг особенно близки социальные мотивы. В трагической сказке «Кожаный мешок» герой переносит страшные страдания не только ради блага своей семьи, но и ради односельчан. Он одерживает победу над троллями, над страшными темными силами и добывает зерно для всей своей голодной округи.
В 1920-е и 1930-е гг., когда литературная сказка, казалось, переживала кризис, на общем фоне чрезвычайно выделяется Бесков. В её сказках встречаются наиболее распространенные персонажи шведского фольклора — эльфы, домовые, тролли. В награду за добрый поступок исполняется желание героини сказки «Девочка с цветущими волосами». Но в современных условиях все не так уж просто, и цветущие полосы приносят девочке множество бед.
Нелегко приходится и троллихе («Как троллиха стирала королю белье»), которая хочет пожить по-людски. Ведь в новых условиях индустриализации XX в. в лес пришли люди, которые сильно мешают троллям. Бесков умеет соединить фольклорные мотивы с современностью. Последняя особенно ощутима в сказке «Изобретение доктора Умникуса».
Автор одного из самых популярных в шведоязычном ареале произведений «Про лося Скутта и принцессу Тувстарр» — Челлин создал удивительную природоведческую и вместе с тем поэтическую сказку, воспевающую леса, мшаники, болота, животных и растения Швеции.
Волшебством и поэзией шведского заколдованного леса, где хозяйничают соперничающие друг с другом тролли, веет от сказки Гранера про четырех троллей-великанов и маленького Виля-подпаска, где хитроумный и незащищенный малыш одерживает верх над страшными великанами.
Литературная сказка шведских классиков жанра начала XX в. сменяется где-то в конце 1940-х — середине 1950-х гг. так называемой сказкой «высотных домов». Это сказка, перенесенная в современную урбанистическую среду. Она повествует об одиноком или больном ребенке, которому скучно без близких и друзей. Но потом появляются необыкновенные сказочные существа, которые скрашивают его жизнь. Это прежде всего — сказка Линдгрен «В Стране между Светом и Тьмой». Но у Линдгрен есть и другие произведения сказочного жанра, действие которых происходит в более привычной сказочной стране — в сельской местности, во времена бедности, в Швеции конца XIX — начала XX в. Это сказки из сборника «Солнечная Поляна», куда включено и прекрасное предание о рыцаре Нильсе из Дубовой рощи.
Очень своеобразную, так называемую «лундскую», группу писателей — авторов литературной сказки, живших в университетском городе Лунде и отличавшихся склонностью к юмору и пародии, переходящей в абсурд, составляют Аксель Валленгрен и Таге Даниель-ссон. К ним по характеру творчества примыкает Гудрун Эрикссон. Остропародийные их сказки высмеивают нормы жизни современного общества, в гротескной форме рисуют портреты современников.
* * *
Сборник «Сказки скандинавских писателей» впервые в таком большом объеме знакомит советских читателей с лучшими образцами скандинавской литературной сказки. Причем большинство вошедших в него произведений также впервые переведено на русский язык. Этот сборник — еще одно звено, связывающее нашу страну с ближайшими нашими соседями — скандинавскими странами и Финляндией.
ЛЮДМИЛА БРАУДЕ
ДАНИЯ
ХАНС КРИСТИАН АНДЕРСЕН
КАПЛЯ ВОДЫ
Вы, конечно, видали увеличительное стекло — круглое, выпуклое, через которое все вещи кажутся во сто раз больше, чем они на самом деле? Если через него поглядеть на каплю воды, взятую где-нибудь из пруда, то увидишь тысячи диковинных зверюшек, которых вообще никогда не видно в воде, хотя они там, конечно, есть. Смотришь на каплю такой воды, а перед тобой, ни дать ни взять, целая тарелка живых креветок, которые прыгают, копошатся, хлопочут, откусывают друг у друга то переднюю ножку, то заднюю, то тут уголок, то там кончик и при этом радуются и веселятся по-своему!
Жил-был один старик, которого все звали Копун Хлопотун, — такое уж у него было имя. Он вечно копался и хлопотал над всякой вещью, желая извлечь из неё все, что только вообще можно, а нельзя было достигнуть этого простым путем — прибегал к колдовству.
Вот сидит он раз да смотрит через увеличительное стекло на каплю воды, взятую прямо из лужи. Батюшки мои, как эти зверюшки копошились и хлопотали тут! Их были тысячи, и все они прыгали, скакали, кусались, щипались и пожирали друг друга.
— Но ведь это отвратительно! — вскричал старый Копун Хлопотун. — Нельзя ли их как-нибудь умиротворить, ввести у них порядок, чтобы всякий знал свое место и
