Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий - Валерий Зеленский

Международная известность, а с ней и частная практика, приносившая неплохой доход, постепенно росли, так что в 1910 году Юнг оставляет свой пост в клинике Бургхольцли (к тому времени он стал главным врачом) и полностью сосредотачивается на частной практике, принимая все более многочисленных пациентов у себя в Кюснахте, на берегу Цюрихского озера. В это время Юнг становится первым президентом Международной ассоциации психоанализа и погружается в свои глубинные исследования мифов, легенд, сказок в контексте их взаимодействия с миром психопатологии.

Появляются публикации, довольно четко обозначившие область последующих жизненных и академических интересов Юнга. К этому моменту более ясно определилась и граница его идеологической независимости от Фрейда во взглядах на природу бессознательного психического.

Последовавшее «отступничество» Юнга привело в конечном счете к разрыву в 1913 году личных отношений с Фрейдом, и далее каждый пошел своим путем, следуя своему творческому гению.

Юнг очень остро переживал свой разрыв с Фрейдом. Фактически это была личная драма, духовный кризис, состояние внутреннего разлада на грани глубокого нервного расстройства. «Он не только слышал неведомые голоса, играл, как ребенок, или бродил по саду в нескончаемых разговорах с воображаемым собеседником, — замечает один из биографов в своей книге о Юнге, — но и всерьез верил, что его дом населен привидениями» (Stevens, 1990, р. 172).

В момент разрыва с Фрейдом Юнгу исполнилось 38 лет. Жизненный полдень — притин (или акмэ) — оказался одновременно и поворотным пунктом в психическом развитии. Драма расставания обернулась возможностью большей свободы развития собственной теории содержаний бессознательного психического. В своих работах Юнг все более проявляет интерес к архетипическому символизму. В личной жизни это означало добровольный спуск в «пучину» бессознательного. В течение следующих шести лет (1913–1918) Юнг прошел через этап, который он сам охарактеризовал как время «внутренней неопределенности» или «творческой болезни» (Элленбергер, 2001). Много времени Юнг проводил, пытаясь понять значение и смысл своих сновидений и фантазий и описать это, насколько возможно, в терминах повседневной жизни (см. Юнг, 19946, гл. 6). В результате получилась объемистая рукопись в 600 страниц, содержащая множество рисунков (образов сновидений) и названная «Красной книгой». (По причинам личного характера она никогда не публиковалась.) Пройдя через личный опыт конфронтации с бессознательным, Юнг обогатил свой аналитический опыт, описал новую структуру психического и создал новую систему аналитической психотерапии.

В творческой судьбе Юнга определенную роль сыграли его «русские встречи» — общение в разное время и по разным вопросам с выходцами из России: студентами, пациентами, врачами, философами, издателями*. Начало «русской темы» можно отнести к концу первого десятилетия XX века, когда в числе участников психоаналитического кружка в Цюрихе стали появляться студенты-медики из России. Имена некоторых из них нам известны: Фаина Шалевская из Ростова-на-Дону (1907 г.), Эстер Аптекман (1911 г.), Татьяна Ро-зенталь из Петербурга (1901–1905, 1906–1911 гг.), Сабина Шпильрейн из Ростова-на-Дону (1905–1911 гг.) и Макс Эйтин-гон. Все они впоследствии стали специалистами в области психоанализа. Татьяна Розенталь вернулась в Петербург и в дальнейшем работала в Институте мозга у Бехтерева в качестве психоаналитика, была автором малоизвестной

Здесь мы не касаемся важной для нас темы возникновения, запрета и нынешнего возрождения глубинной психологии в России. Отметим только, что сейчас становится еще более очевидным: наряду с Фрейдом Юнг был и остается одной из наиболее ярких и влиятельных фигур, интерес российских читателей к его работам и высказанным в них идеям постоянно растет.работы «Страдание и творчество Достоевского»*. В 1921 году в возрасте 36 лет покончила с собой. Уроженец Могилева Макс Эйтингон в 12-летнем возрасте вместе с родителями переехал в Лейпциг, где впоследствии изучал философию, прежде чем вступить на медицинскую стезю. Он работал ассистентом Юнга в клинике Бургхольцли и под его руководством в 1909 году получил докторскую степень в Цюрихском университете. Другая «русская девушка» Сабина Шпиль-рейн была пациенткой начинающего доктора Юнга (1904 г.), а впоследствии стала его ученицей. Завершив образование в Цюрихе и получив степень доктора медицины, Шпиль-рейн пережила мучительный разрыв с Юнгом, переехала в Вену и примкнула к психоаналитическому кружку Фрейда. Некоторое время она работала в клиниках Берлина и Женевы, у нее начинал свой курс психоанализа известный впоследствии психолог Жан Пиаже. В 1923 году Шпильрейн вернулась в Россию. Она вошла в состав ведущих специалистов-психоаналитиков образованного в те годы в Москве Государственного психоаналитического института. Дальнейшая ее судьба сложилась весьма трагично. После закрытия Психоаналитического института Сабина Николаевна переехала в Ростов-на-Дону к родителям. Далее — запрет на психоаналитическую деятельность, арест и гибель в застенках НКВД трех братьев и, наконец, собственная смерть в Ростове, когда она вместе с двумя дочерьми разделила участь сотен евреев, расстрелянных в местной синагоге немцами в декабре 1941 года*.

Вена и Цюрих издавна считались центрами передовой психиатрической мысли. Начало века принесло им известность и в связи с клинической практикой Фрейда и Юнга, поэтому ничего удивительного не было в том, что туда

См.: Вопросы изучения и воспитания личности: Сб. ст. — Петроград, 1920. № 1. С. 88–107.

Более подробно о С. Шпильрейн и других см.: Эткинд А. Эрос невозможного. История психоанализа в России. — СПб., 1993; ЛейбинВ. М. Психоанализ, Юнг, Россия // Российский психоаналитический вестник. 1992. № 2; Овчаренко В. И. Судьба Сабины Шпильрейн // Там же.

устремилось внимание тех русских клиницистов и исследователей, которые искали новые средства лечения разнообразных психических расстройств и стремились к более глубокому проникновению в человеческую психику. А некоторые из них специально приезжали к известным психоаналитикам на стажировку или для краткого ознакомления с психоаналитическими идеями.

В 1907–1910 годах Юнга в разное время посещали московские психиатры Михаил Асатиани, Николай Осипов и Алексей Певницкий*.

Из более поздних знакомств следует особо отметить встречу Юнга с издателем Эмилием Метнером и философом Борисом Вышеславцевым. В период «непосредственной встречи» Юнга с бессознательным (см. Юнг, 19946, с. 7) и работы над «Психологическими типами» Эмилий Карлович Метнер, бежавший в Цюрих из воюющей Германии, оказался чуть ли не единственным собеседником, способным к восприятию юнговских идей. (Юнг оставил пост президента Психоаналитической ассоциации, а вместе с ним утратил и многие личные связи с коллегами.) Еще живя в России, Метнер основал издательство «Муса-гет» и выпускал философско-литературный журнал «Логос». По свидетельству сына Юнга, психологическая поддержка со стороны Метнера имела большое значение для отца. За границей Метнер страдал от частых резких шумов в ушах, в связи с чем вначале обратился к венским фрейдистам. Те ничем помочь не смогли, кроме настоятельного совета жениться. Тогда-то и состоялась встреча с Юнгом. Метнер готовился к длительному лечению, но мучительный симптом исчез после нескольких сеансов. Отношения же пациент — аналитик превратились в дружеские и поначалу почти ежедневные. Затем в течение ряда лет Юнг и Метнер встречались раз в неделю, вечером, и обсуждали те или иные философские и психологические вопросы.

Материал об их пребывании см. в журналах: Психотерапия. 1QORv3' ЖуРналневрологии и психиатрии С. С. Корсакова. 190». Кн. 6; Обозрение психиатрии, неврологии и экспериментальной психологии. 1911. № 2.

Сын Юнга помнил, что отец именовал Метнера «русским философом».

Спустя годы Метнер публикует первую рецензию на вышедшую книгу «Психологические типы», а позже становится издателем трудов Юнга на русском языке, пишет предисловия к ним. Смерть Метнера помешала ему довести до конца начатую публикацию четырехтомного собрания трудов Юнга. Эту работу завершил другой «русский» — философ Борис Петрович Вышеславцев (1877–1954). Высланный большевиками в 1922 году из России, Вышеславцев вначале работал в созданной Н. А. Бердяевым Религиозно-философской академии; позже читал лекции в парижском богословском институте. В 1931 году он опубликовал книгу «Этика преображенного эроса», в которой под влиянием, в частности, идей Юнга выдвинул теорию этики сублимации Эроса. В те годы между ним и Юнгом завязывается переписка, в которой Вышеславцев объявляет себя учеником Юнга. В конце 30-х годов стараниями Вышеславцева четырехтомное собрание трудов Юнга было завершено. Накануне окончания войны, в апреле 1945 года, Юнг помог Вышеславцеву с женой перебраться из Праги в нейтральную Швейцарию.