9600 бод и все-все-все… - Андрей Щербаков

Кролик упал в обморок.

Когда он пришел в себя, Кенга и Ру занимались тем, что пытались надеть крышку обратно на замученного Зухеля.

– Ну, как? – спросил Кролик хриплым голосом.

– Работает! – ласково сказала Кенга.

– Про MNP, Кролик, ты больше никогда не услышишь, – радостно заявил Ру. Правда, мам, а?

– Правда, милый, – сказала Кенга. – А зачем дяде Кролику MNP? У него и так вон какие уши!

– Когда я вырасту, у меня тоже будут такие! – заявил Ру.

– Ни за что! – возмутилась Кенга. – А то ты бу дешь таким же полудурком, как дядя Кролик, а кто тебя за это будет любить?

Крошка Ру вынужден был согласиться, что за это никто любить не будет, и счастливая семья покинула нору Кролика, оставив ее хозяина у развороченного Зухеля, рядом с которым валялось неописуемое количество деталей, в ходе ремонта оказавшихся лишними.

Когда Кролик пришел в себя после шока, он обнаружил, что MNP в его обновленном модеме напрочь отсутствует. Кролик озлобился на весь Лес и поклялся спланировать какой-нибудь террористический акт.

Поздней ночью недалеко от Пуховой опушки, где зловеще жужжала Лесная Подстанция, появилась темная дрожащая тень с длинными ушами и топором.

Она, пробравшись между густым сплетением колючей проволоки, которая от высокого напряжения мерно гудела, подобралась вплотную к затуманенным светящимся окнам Винни Пуха и сбросила с головы старое и рваное черное пальто.

Кролик (а это был именно он) зловеще заскрежетал зубами и заглянул в окно.

Там Винни Пух, развалившись в плюшевом кресле, лениво смотрел, как выезжают картинки BBS «Plusheviy Bear (4 lines)», и решал, чего бы такого здорового слить.

Кролик еще раз скрежетнул зубами, чтобы Винни Пух знал, с кем он имеет дело, и осмотрелся.

Прямо из особнячка Винни Пуха вел толстенный кабель службы Междулесных Телефонных Линний.

Кролик скрежетнул зубами последний раз и замахнулся топором…

Винни Пух собрался слить последний список файлов с «Плюшевого медведя», нажал кнопочку «D», но неожиданно на улице раздался скрежет, заметались искры, на экране замельтишил разноцветный мусор, прекратился разговор по телефону с Кенгой по поводу поставки нового модема, завизжала охранная сигнализация, и Винни Пух успел заметить, как с огромной скоростью через колючую проволоку перескочила с воплями чья-то опаленная фигура.

– @#$! – сказал Винни Пух, яростно кидая трубку на пол. Если бы разговор с Кенгой не прекратился бы, она наверняка бы оглохла и у нее завяли бы уши.

Винни снял со стены двустволку, которую он махнул на модем Lexand у Пятачка (который тому был совсем не нужен), зарядил оба ствола остатками съеденного вчера торта и прочей дрянью и вышел на улицу.

Первый залп он дал в воздух.

К его удивлению, никто не завопил «не стреляйте» или «сдаюсь».

Винни выстрелил не глядя от себя, и попал, почему-то, в Иа-иа. Осел дико заорал, вскинул все четыре копыта разом и быстро убе… в смысле, улетел со скоростью реактивного бомбардировщика.

– Иа-иа – это неспроста, – сказал Винни Пух вслух и пошел домой.

Утром он сел в свой «Мерседес» и поехал ругаться с Кенгой – за то, что не сработала охранная сигнализация, и с САВОЙ за то, что провода (нитки/веревочки) были не очень прочными.

Кенга отреагировала на заявление Пуха весьма равнодушно.

– Вот милый Ру вернется с тенниса, – сказала она. – И все мгновенно починит. Знаешь, Пух, мой Ру…

Дальше Пух не слушал.

В машине он достал из пачки недокуренный бычок, раскурил его и почувствовал величайшее насладжение.

Он нажал на газ и направился к САВЕ.

– Привет, САВА, – сказал он с порога.

САВА сидела за письменным столом с 386-м Compaq'ом и напряженно думала, где на клавиатуре клавиша «Ы», хотя клавиша «Ы» ей была совсем не нужна.

– Здравствуйте, господин Винни Пух, – сказала САВА дипломатично.

– Привет, старая вешалка, – сказал Винни Пух. – Чтоб ты три раза в минуту зависала. У меня телефон ва-аще не работает…

– Все сорок шесть линий? – спросила САВА.

– Все сорок шесть, – подтвердил Пух, садясь в просторное кресло и подтягивая к себе пепельницу.

– А за них уплачено? – вежливо поинтересовалась САВА.

– Уплачено, уплачено, – заверил ее Винни Пух. Он никогда не платил САВЕ ничего, и все потому, что Лес-марки САВА считать не умела, а Винни Пух в этом виноват не был. – Телефон не потому не работает, дура ты эдакая, что там неуплачено. Там провод перерубленный. Скотина какая-то топориком поразвлеклась…

– СКАТИНА, – старательно набрала САВА на клавиатуре. – Ну хорошо, Винни Пух, я пошлю Тигру, он там разберется…

– Чтоб через сорок минут все было готово, – сказал Винни Пух, – я сейчас прогуляюсь по своим знакомым, и если, когда я вернусь, хоть одна линия будет заглохнутая, я тебе… я у тебя… я даже не знаю, какого цыпленка табака я из тебя сделаю.

Глава Пятая,

в которой неожиданно появляется Слонопотам, а Пятачок дает ценные советы Винни Пуху

Винни Пух сел в «Мерседес» и лениво нажал на педаль. Машина рванула с места, и Винни чуть не утонул в сидении, тоже, конечно, плюшевом.

Он резко повернул руль направо и решил заехать к своему другу Кролику выяснить, не он ли, случайно, научился на старости лет пользоваться топором.

Он подъехал к его норе и очень удивился – старого «Запорожца» на своем месте не было. На его месте стоял деревянный колышек, к которому был привязан синий воздушный шарик.

«Этот шарик Кролика не поднимет», – подумал Винни Пух. – «По-моему, так. Тут что-то неспроста».

Он пригляделся к шарику и заметил яркий отпечаток копытца «Made by Piatachock».

«Не иначе, махнул тачку на шарик», – подумал Винни Пух и подошел поближе к норе.

– Кролик, давай Chat'аться, юзер пришел! – ласково сказал он в отверстие.

– Заходи, догогой Винни Пух, – сказал Кролик изнутри.

Винни Пух встал на четвереньки и пополз в дыру, в душе ожидая удара сковородкой по голове.

Удара, к его удивлению, не последовало.

Около ЕС'ки сидел Кролик с перебинтованной головой.

– Вот, видифь, диалился фсю нофь, – сказал он Пуху. – Дафе голова разболелафь фся…

– Ага, – сказал Винни Пух и покосился на буфет.

– Пиво ефть, – сказал Кролик.

– А… – начал было Винни Пух.

– И коньяк ефть, – заявил Кролик.

– А…

– И колбафа, – сказал Кролик.

Винни крякнул и посмотрел на ЕС'ку.

– Все резвишься? – спросил он.

– Ага, – сказал Кролик, показав длинные зубы.

Винни Пух оглядел нору и заметил в углу скромно прикорнувший топорик больших размеров.

– Ну да, – сказал Пух. – А не знаешь ли ты, случайно, кто это мне ночью проводочки топориком рубанул? Все?

– Проводофки? – радостно спросил Кролик.

– Их, родимых, – сказал Пух не менее радостно.

– Фсе? – продолжал радоваться Кролик.

– Все-все, ничего прямо не осталось.

– Ночью? – возликовал Кролик.

– Да, прямо самой-самой темной ночью, пришли, су… гады, и тюк! – ни хрена не модемится и не слышно тоже. Вот Тигра щас наверное там хищничает…

– Да, – с опаской сказал Кролик. – Тигра мофет…

– Что может? – переспросил Винни, как будто не расслышав.

– Я говогю, мофет, это Слонопотам? – спросил Кролик.

Винни Пух помрачнел. От встречи со Слонопотамом у него (как, впрочем, и у Пятачка) остались самые неприятные воспоминания.

– Может, и Слонопотам, – сказал Винни Пух. – Только какого этого самого этот Слонопотам стал провода рубить лучше бы на крышу наступил… Мяса было бы во!.. В соседний Лес бы продали… Там знаешь сколько вольт? В смысле было… Охранная сигнализация тоже не сработала Кенга сказала, что, может быть, объект был слишком хлипкий и дохлый.

Кролик обиженно икнул – он-то себя хлипким/дохлым совсем не считал.

– Ну, пошел я, – сказал Винни Пух и покосился на скрежещущий в углу модем. Пашет Зухель? – спросил он с надеждой.

– Ага, – сказал Кролик, мотнув вверх-вниз длинными ушами.

Пятачок двое с половиной суток безвылазно играл в Принца. Наконец ему это надоело, и он с великой осторожностью начал нажимать на совершенно произвольные клавиши, о которых Винни ему ничего не рассказывал.

Как он вышел в DOS, Пятачок не помнил. Побродив рассеянно по клавиатуре, он и не заметил, как оказался в TeleMate…

Когда модем перестал надсадно хрипеть, Пятачок спрыгнул с высокого кресла на пол и потянулся.

За двое с половиной суток сидения в кресле задние лапы поросенка затекли, и он чуть не грохнулся на пол, ощущая в копытцах щекочущее покалывание, заставляю щее его возбужденно похрюкивать.

Для разминки Пятачок взял воздушный шарик и сделал два круга вокруг стоящей в углу с позапрошлого года новогодней елки, первый раз с песней, второй раз просто с самодовольным похрюкиванием.

Ему стало очень и очень скучно.

Он посидел в кресле, полежал на кровати, и наконец решил поехать к Винни потребовать, чтобы медвежонок создал ему наконец новую игрушку с непременным участием поросенка.