Мат - Юрий Алкин

И вот сейчас после длительных совещаний с адвокатами, после консультаций с такой звездой юриспруденции как Беккер, после споров и недоверчивых взглядов — она блестяще провела эту критическую встречу. Провела, играя частично вслепую, не будучи уверенной в успехе до последней минуты, сохраняя на лице маску спокойствия в минуты неуверенности. И она выиграла — они скрипели зубами, но не ушли, хлопнув дверью. Значит, она была права, права с самого начала, с той самой минуты, когда заподозрила неладное, разбирая эти, в общем-то, случайно попавшие к ней, документы.

Следующую встречу надо будет назначать не раньше чем через неделю. Хотя они, вероятно, будут просить организовать ее раньше. Но им придется подождать, для того чтобы лучше оценить свое новое место — место, на которое их поставила она. Впрочем, нет, на той неделе она не сможет. Барнетт ясно сказал: «Если встреча пройдет так, как предполагаете вы, не планируйте ничего на следующую неделю — у нас есть определенные планы. Но только в том случае, если вы не ошиблись», — и он вежливо улыбнулся той улыбкой, которая говорила больше многих слов.

Но она не ошиблась, не ошиблась, не ошиблась… И люди непроизвольно оглядывались на звонкий звук шагов стройной, коротко стриженной женщины, которая, словно не замечая окружающих, шла вперед — к невидимой для них цели.

— И все-таки я не согласен.

— Брендон, мне кажется, вы упираетесь уже просто из принципа.

— Абсолютно верно — из принципа. Мои принципы не позволяют мне согласиться с тем, что они хотят. Это же абсурд! Это предложение отлично выглядит на бумаге, но когда дойдет до дела, мои люди будут работать дни и ночи и все равно ни черта не закончат в срок. Да что там моя — вся ваша группа окажется в таком же положении.

— Но они уже получили согласие. Их поддерживают… сами знаете кто.

— Эти халтурщики могут запудрить мозги кому угодно. И даже вице-президенту.

— Может, не надо бросаться словами, а? Халтурщики, запудрить…

— Словами бросаются они. А мы с вами будем бросаться деньгами и хорошими людьми.

— Но поймите, даже если бы я был с вами согласен…

— А вы не согласны?

— Хорошо, несмотря на то что я с вами согласен, мы ничего не можем сделать. Мы вообще должны были только выполнять то, что нам было сказано. Даже я не могу это изменить. Никто не ожидал, что вы начнете чуть ли не целое расследование.

— Значит, если нам скажут заставить наших инженеров копать ямы, они будут копать?

— При чем тут это? Вас же не просят делать неквалифицированную работу.

— Меня просят делать идиотскую работу. И я не понимаю, какова моя роль в этом случае. Да и ваша тоже. Я не для того поставлен управлять работой сотни людей, чтобы бездумно передавать любые распоряжения. И я всегда считал, что у вас такие же взгляды. У нас, в конце концов, бизнес, а не армия.

— Ну, хорошо, что вы предлагаете? Обговорить это с ними?

— С ними можно разговаривать только через мегафон, сидя на танке. Надо идти вверх. Если Мур согласен с этим бредом, надо обращаться к его начальству.

— И?..

— И рассказать, чем для нас чреват этот проект.

— Вы понимаете, каких врагов вы себе при этом наживете?

— Они меня и так не любят.

— Они-то не любят, но Мур пока что даже не знает вашего имени.

— Узнает.

— И что будет, когда лично Винтер велит вам выполнять полученные указания?

— Не знаю. Работа есть не только в нашей компании.

— Даже так?

— Даже так.

— Хорошо… Хорошо… Рискуйте. Только помните — я вас на эту беседу не уполномочивал.

— Но вы и не запрещали ее проводить, верно?

— Нет. Скажем так… Мы с вами обсудили этот вопрос, я нашел ваши возражения достойными внимания и попросил вас еще поработать над этой темой. А вы на свой страх и риск решили действовать через три, нет… через четыре головы.

— Меня это устраивает.

— Тогда давайте-ка, я вам сообщу несколько интересных фактов. Может пригодиться…

— Слушай, что у вас там приключилось с чилийским заказом? Тут народ уже шушукается.

— А что говорят?

— Что ты проект зарубил, что чуть ли не самого Винтера впутали… Потом вроде бы у Корда неприятности, причем из-за вас. Слухи конечно, но что-то же было. Давай, колись.

— Слухи. Сплошные слухи.

— Что — пустой треп?

— Скажем так, треп с основаниями. Во-первых, не «чуть ли», а именно Винтера и втянули. Во-вторых, неприятностей у Корда не будет. Потому что всю его группу разгоняют. А в-третьих, не из-за нас. Из-за меня.

— Да ты что? Шутишь? Силен, силен… И как ты такое провернул?

— Мне это все с самого начала казалось подозрительным. Вот и сказал Брендону глянуть.

— Брендон? Это такой квадратный, с усами?

— Он самый. Вот он, значит, глянул, доложил… Я смотрю — ерунда полная. Что мы, в самом деле, только приказы должны исполнять? Самим думать тоже надо. Ну и дошли до Винтера.

— А с Кордом и его людьми даже говорить не пытались?

— Да с ними можно только с танка говорить… через мегафон.

— Ну и как Винтер?

— Не зря на своем месте сидит. Со всем разобрался, все понял, все по местам расставил. Брендона на какой-то курс послал квалификацию повышать.

— Весело у вас.

— И не говори.

Майкл никогда не любил демагогов. Особенно на работе. Каждый раз, слыша многословные излияния, он начинал подозревать, что произносящий их человек либо неискренен, либо глуп. Работать ни с теми, ни с другими ему не нравилось. Вот и сейчас, слушая трескучую речь Оскара, он с трудом сдерживал желание понимающе улыбнуться и сказать: «Ну что вы, в самом деле, заладили. Мы уже давно поняли, как сильно вы печетесь о благе корпорации». Но произнести такую фразу было бы, по меньшей мере, неблагоразумно — Оскар обращался не к нему, а к начальству. Начальство же одобрительно качало головой и слушало с видимым вниманием, изредка вставляя благосклонное «несомненно, несомненно». Наконец, Оскар выговорился, еще раз ненавязчиво подчеркнул свое непосредственное участие в новом почине, пожелал всем приятного дня и откланялся.

— Интересная идея, — задумчиво сказал Тодд, покачиваясь в кресле.

На секунду Майкл подумал, что видавший виды босс тоже понимает истинную цену отзвучавшей здесь болтовни, но предпочитает держать свое мнение при себе. Слишком уж щекотливые темы были затронуты в этом монологе. «Когда же этот тип поймет, что может мне доверять?» — шевельнулась досадная мысль. Но вслух он спросил:

— Вы меня для этого вызывали?

— Да нет, — махнул рукой Тодд. — Он здесь случайно оказался.

И из-за того, как прозвучали эти слова, Майклу вновь показалось, что в этой комнате не он один недоверчиво относится к патетическим фразам о ценностях компании.

— Тут на тебя запрос пришел, — сказал тем временем босс. — С самого верха, — он многозначительно воздел палец к потолку. — На курс тебя послать хотят.

— На курс, — вежливо удивился Майкл. — Какой курс?

— На котором из тебя сделают настоящего лидера.

— Приятно слышать. Действительно, пора взрослеть.

— Шучу, шучу. Ты и так настоящий с таким отделом. Но здесь что-то особенное намечается. Дело такое — кто-то в верхах, чуть ли не сам Норман, получил восторженный отзыв об этом мероприятии от своего коллеги. Ну и решил, что раз в других компаниях это делают, надо бы и нам попробовать. А то от времени отстанем.

— Норман? Норман Сторн?

— Да. А что тебя удивляет?

Майкл пожал плечами.

— Ничего, кроме того, что президент знает о моем существовании. Между нами пять начальников, и таких, как я, сотни три, не меньше.

— А он и сейчас о тебе ничего не знает, — почему-то радостно сообщил Тодд. — Зато ты четко подходишь под это вот описание.

Он протянул руку и взял с необъятного стола листок.

— Не более пяти лет в компании. Ты. Непосредственно руководит работой не менее ста людей. Ты. Изначально не нанимался на руководящую должность. Снова ты. Тебя инженером ведь брали? Ну… ты, значит. На данный момент является ценным работником и сильным руководителем. Ты. Ладно, ладно, теперь уже скромничать нечего. Вот и получается, что всем критериям ты соответствуешь. Жаль, за поимку не платят. Ну что, едешь?

Майк посмотрел на висящий за спиной Тодда календарь. С календаря на него хищно глянул широко расставленными фарами новейший «мерседес» — Тодд имел слабость к хорошим машинам.

— А когда? И на какой срок? А то ведь проект сами знаете в каком состоянии. Последние дни идут. Не самое лучшее время уезжать.

Тодд откинулся на спинку кресла и от души захохотал.

— Да ты уникум! — он покачал головой, как бы умиляясь услышанному. — Тебя лично Сторн просит об одолжении. А ты о проекте печешься.

— Если будут проблемы, — твердо сказал Майкл, игнорируя умиление, — тот же самый Сторн первый поинтересуется, из-за чего они возникли.

— Ну, скажем, не поинтересуется, потому что по всей компании таких проектов сотен пять наберется. Разве что если вы там совсем что-то дикое вытворите. Но у ценного работника и хорошего руководителя такое ведь произойти не может?