Не всё возможно - Юрий Борисович Чигров

– Так, может, они гуртом на меня напали, ты этого не допускаешь?

– Нет, боярин, не верю я тебе, не верю. Аже бы на тебя напали гуртом, на тебе следы побоев были бы, а ведь их у тебя нет.

– Во-первых, я не боярин, а во-вторых, умён ты, мужик! Только, кто бы я ни был, знай, жена твоя не при чём. Не изменщица она, это точно. Не могу я тебе всего объяснить, да и не поймёшь ты моего объяснения.

– Почему же не пойму, аже говоришь, что умный я?

– Ладно, допустим, что ты застал меня с твоей женой во блуде, скажи, почему же я голый, а она полностью одета? А ещё скажи, если я разделся, чтобы ублажить твою жену, где моя одежда, которую я с себя снял, где?

– А где она, твоя одёжа?

– Ограбили, говорю, меня! Ножичками припугнули и раздели, только вот ты в это никак поверить не хочешь.

Они замолчали. Николай всё же побаивался, что жена мужика может от него пострадать. Он чувствовал, что не убедил ревнивца, но выхода из этого положения не видел. Конечно, ему пришлось соврать про грабёж, но что он мог придумать другое? Он не представлял, как сможет убедить деревенского мужика, что прибыл к нему в избу из 21-го века, когда сам не понимал, каким образом смог здесь оказаться. Наконец, Николай вновь обратился к хозяину избы:

– Послушай! Вот сижу я перед тобой голый. Неужели тебе всё равно, что человеку нечем себя прикрыть? Затвердил одно: не верю тебе, не верю! Может, всё-таки смилуешься, да какие-нибудь старенькие порточки для меня найдёшь?

– Бабу мою не трогал?

– Не трогал, успокойся.

– Но вот растолкуй мне, аже бы ты меня застал рядом с твоей бабой, когда на мне не было бы ни исподнего, ничего совсем, ты бы что подумал?

– У меня нет жены, но, наверное, я подумал бы то же, что и ты.

– Вот! Абы тебе поверить, мне аки на духу надо мою бабу выпросить. Ей надо свою честь вельми брезеть, должна правду сказать. Вяще ничего я и не хочу, а глум и зазора над собой не потерплю. А про твою одёжу – да-а! Скумекать трудно, что здесь и как!

Мужик поднялся с порога и велел Николаю подождать. Через некоторое время мужик вышел и протянул Николаю выцветшие порты и рубаху.

– На, прикрой срам и ступай с Богом. На небе денница; уже скоро темнеть будет. Откуда пришёл, туда и иди. Хоть я и ярый бываю, но скажу тебе, что бабу свою бить не буду. Провожать тебя тоже не буду. Солнце давно за яругами ушло, торопиться тебе надо. Уже что тебе не так, я поклоны тебе класть не буду. Говорю же: ярый я бываю, ступай.

Николай, одевшись, пошёл к калитке забора, но вдруг услышал, что мужик окликает его. Когда Николай остановился и повернулся лицом к хозяину избы, то увидел, что тот направляется к нему. Когда мужик подошёл к Николаю, то протянув ему какой-то свёрток, сказал:

– На, здесь еда тебе на первое время, а сейчас ступай.

Николай поблагодарил за еду, которую мужик принёс ему в свёртке, а потом спросил:

– Скажи мне, очень уж любопытно мне, почему у тебя собаки нет? Вон, какое у тебя знатное хозяйство, а охранять его некому.

– Вчерась померла моя собака, – сказал мужик, – будто знала, что ты явишься. Видно, чуяла, что ко мне придёт кто-то за помощью, вот и померла. А так бы ей надо было тебя на куски рвать, так-то вот!

ГЛАВА 4

Николай ещё раз поблагодарил хозяина избы, вышел за околицу и остановился. Он не знал, что делать дальше, куда идти. Позади него была деревня 17-го века, впереди – неизвестность. Николай решил пойти к виднеющемуся вдалеке монастырю, в надежде, что там, возможно, божьи люди его приютят. Тронувшись в сторону монастыря, Николай сразу же столкнулся с препятствием. Путь ему преградил небольшой пролесок, который, по всей видимости, легко был преодолим, да только не пролесок оказался настоящим препятствием, а вышедший из него, волк. Это был огромный лесной зверь, который при виде Николая, сразу направился к нему. Николай в своей жизни никогда не сдавался, какие бы трудности перед ним не стояли. Он не собирался сдаваться и на этот раз. Понимая, что с голыми руками ему с волком не справиться, Николай огляделся, в надежде найти какое-нибудь дерево, чтобы на него залезть. Дерева не было. Взглядом Николай стал отыскивать на земле какую-нибудь палку, палки тоже не было. Ему стало мучительно обидно за то, что, уважая себя как человека, он вместе с этим уважением достанется на обед животному. Николая душил не страх, его душила обида. Между тем, волк огромными прыжками приблизился к Николаю, но почему-то вдруг застыл на месте, видимо, не желая на него нападать. Николай стал пятиться, в надежде потихоньку добраться до пролеска, чтобы там найти спасительное дерево, только скорость его передвижения была слишком мала, и найти дерево он мог не успеть. Николай попробовал перейти на шаг – волк за ним. Николай побежал, волк тут же его догнал, но нападать опять не стал. Дальше произошло нечто необъяснимое: в какую бы сторону Николай не двинулся, волк, преграждая ему путь, давал возможность ему двигаться только туда, куда хотел волк. Если Николай не хотел идти по направлению, указанному волком, тот грозно рычал, всем своим видом давая понять, что сейчас нападёт. Вот таким необычным образом волк вёл Николая туда, куда было нужно волку. Так они добрались до пролеска. Николай, естественно, всё своё внимание концентрировал только на волке, поэтому не заметил, валяющееся на земле небольшое гнилое деревце, которое, видимо, в своё время повалил ветер. Он споткнулся об это деревце и рухнул на землю. Когда Николай встал на ноги, то увидел, что никакого волка нет, что стоит он возле куста, на котором развешана его одежда, и что в его грибной корзинке, хоть грибов и нет, зато они рядом с ней лежат целыми и невредимыми. Николай хорошо помнил, что до того, как он падал в лужу-болото, он шёл по совершенно не знакомому ему лесу, в котором огромные незнакомой классификации деревья, закрывали своими вершинами солнце. Теперь же Николай увидел, что лес этот ему хорошо знаком и найти дорогу к дому для него не