Сдаётся земля, недорого! Спасение неизбежно - Прокоп Сметанин

Так или иначе, в историю он вошел как первый человек, чей разум послужил вектором развития искусственного интеллекта будущего с учетом непредвиденных ошибок прошлого.

Рёв сирены продолжался.

Вспомнив упомянутую историю об основоположнике разума машин, Тиффани, померещилось дурное предчувствие, и она, не теряя времени, пантерой метнулась в сторону большой красной кнопки. Навалившись на неё всей массой, Тиффани плотно вдавила красную кнопку в стену.

Рёв сирены… прекратился.

Раздался щелчок, схожий со звуком выбивания предохранителей, после которого наступила непривычно мёртвая тишина.

Тиффани оглянулась вокруг. Бесчисленные датчики, приборы, сенсоры, механизмы и прочее составляющее интерьера замерло, словно красная кнопка как палочка чародея останавливала время. Молчал и Саити №5.

Ход мыслей Тиффани уподобился приливам и отливам мирового океана, не хватало приливной электростанции в голове. Память о рёве сирены всё ещё звучала в ушах.

– Это закончилось, – с многострадальной улыбкой выдавила Тиффани, – Я спасена!

Неожиданно раздался повторный щелчок и на табло с часами, отобразился таймер обратного отсчета времени. Таймер взял начало с двенадцати часов и с каждым мигом убавлял по секунде. Это напомнило детонатор взрывчатки.

– Не может быть! – взвизгнула Тиффани. Дрожь пробежала по телу, от пят до макушки головы, вытолкнув воду в виде испарины на лбу, – Саити №5 запустил самоуничтожение! Или… это сделала я, нажав на большую красную кнопку!?

Тем временем таймер обратного отсчёта перемахнул минуту от первоначальной цифры, и этот факт призывал к принятию мер. Тиффани схватила рядом стоящий сосуд, метнув его в табло. Сосуд разлетелся на множество осколков, оставив таймер без малейшей царапинки. Следом за сосудом полетел органайзер, ботинок, ключи и десяток других предметов сравнивших табло по количеству перелётов с Ибицей в курортный сезон.

Тем временем таймер отсчитал десять минут с момента запуска, а в арсенале Тиффани закончились все снаряда.

Цифровое табло, выглядело неповреждённым.

– Как быть? – озвучила Тиффани свои мысли, и на ум пришел способ принятия решений, – Квадрат Декарта! – победоносно сообщила она, приступив к рассуждению.

– Что будет, если произойдёт взрыв? – начала Тиффани, – Я погибну. Что будет, если взрыв не произойдёт? Я выживу, но останусь взаперти. Чего не будет, если произойдет взрыв? Не будет меня. Чего не будет, если взрыва не произойдет? Вопрос хитрый, но одно я знаю точно. По-прежнему не будет решения как отсюда выбраться!

Методика французского математика не помогла.

Испробовав все, пришедшие на ум варианты, Тиффани ничего не осталось, как уподобиться женщине.

Она села на пол и зарыдала. Её слёзы струились так обильно, что живи внизу соседи, они бы уже подавали иск на испорченный потолок.

Могло показаться, что бедняжка, потеряв надежду, оказалась в безвыходной ситуации? Но, выход из ситуации как Ленин, лежал на поверхности.

Логическое отступление

Во-первых, это космический корабль.

Единственное сходство, объединяющее корабль и бункер, имелось в том, что корабль, подобно убежищам был зарыт в землю.

Во-вторых, большая красная кнопка, что так привлекла Тиффани, запускала аварийную работу генераторов, которую активируют на кораблях, во время поломки или крушения.

В третьих запустившийся таймер обратного отсчета, не говорил о детонации взрыва, он напоминал экипажу время, за которое те обязаны устранить поломку или покинуть корабль. Проще сказать, что по окончанию таймера открывались дверные шлюзы. Меньше полусуток и запертая дверь выпустит девушку на лоно долгожданной свободы.

Спасение Тиффани неизбежно.

О комичности ситуации знал Саити, но он не мог говорить. Энергии автономного питания, на которое благодаря нажатию кнопки перешел корабль, не хватало для полноценной работы электронного борт-штурмана.

До открытия дверных шлюзов оставалось одиннадцать часов и сорок пять минут.

Глава √4

Возвратимся назад

Десять лет до падения на Землю метеорита

Генеральный центр изучения космоса

Отдел поиска внеземной жизни

Сектор спутниковой связи

Левая сторона здания

Кабинет №656/56В

Место у двери

Второй стол

Полдень

Крик

– Сенсационно! Немыслимо! Ошеломляюще! – орал, не жалея связок один из сотрудников центра.

Затем торопливо провел пару двусложных расчётов и, получив неудовлетворительный результат, пулей вылетел за стены насиженного места.

Чтоб разобраться в логике этого человека, нужно узнать кто такой паникёр.

Тест на профпригодность

Представьте, что в доме пожар. Чтобы потушить его человек плещет в огонь первую попавшуюся жидкость, ею оказывается бензин. Он паникёр? Нет, он рассеянный. Мимо дома проходит другой человек, увидев в окне языки пламени, человек падает в обморок. Он паникёр? Нет, он впечатлительный. На следующее утро о пожаре узнает третий и сразу же звонит в страховую компанию, с целью продлить годовую страховку своего дома. Может быть он паникёр? Нет, он предусмотрительный. Так кто же такой паникёр!? Настоящий паникёр к тому моменту эмигрирует из страны в силу того, что дома на её территории склонны возгораться. Вот кто такой паникёр.

Оливер Уотсон был ничуть не лучше.

И именно он произвел величайшее, по его мнению, открытие, перечеркивающее все планы тайного мирового правительства. В свои сорок два доктор естественных наук Оливер Уотсон дорос до шаблонного пессимиста. Всюду он искал негативный изъян, и в дальнейшем придерживаясь того как неоспоримой парадигмы, строил объективное мировоззрение. Об этом знали все, так случилось и сейчас.

Неукротимо перебирая ногами, он устремлял свое тело в лоно главного аналитика. Походка Оливера искажала привычное восприятие действительности, как это делает словосочетание Шмидт Абдулла Иванович в паспорте гражданина Кении. У Оливера имелся индивидуальный маршрут, благодаря которому он добирался до кабинета главного аналитика раньше, чем все остальные. По правде говоря, он единственный кто туда вообще добирался.

– Ты обязан это видеть! – возбуждённо заявил Уотсон, едва перешагнув порог кабинета.

– Уотсон! Дружище, клянусь, ты наведываешься ко мне чаще, чем сиделка к моей покойной бабке! А эта чертовка являлась каждый божий день, – язвительно изрек главный аналитик центра, пожилой розовощёкий Иван Буреман, – Но всё зря, квартиру бабка переписала на меня, – закончил он свою пошлую шутку, – Рассказывай, что на этот раз? Хотя стой, угадаю, на нас надвигается второй метеорит? Третий? Сразу несколько маленьких? Большой, чередуясь с маленьким через одного как зубы хоккеиста после матча?

– Иван не валяй дурака, я по делу, – перебил Оливер.

– Ясно, – русский еврей умолк, но, не удержался, – Эскадрильи кораблей, притаились в плотных слоях нашей атмосферы?

– Чепуха! Им ни за что не преодолеть систему защиты «Воздушный щит»!

– Это точно, – наигранно согласился Буреман, хотя на самом деле понятия не имел, насколько она надёжна. Все системы он тестировал лишь в теории, проверять их на практике для Ивана было долго и неинтересно. Являясь прирождённым лентяем, он обожал свою работу, но ужасно не любил на ней работать.

Буреман повертелся в кресле и, отыскав удачное положение, собрался, – Выкладывай, что на этот раз?

– Проект Земля-2 придется свернуть, – повелительным тоном заявил доктор естественных наук Оливер Уотсон, – Эмиграция людей на планету Р307 опасна, все отменяется!

Лицо русского еврея покосилось. За годы, проведённые в должности главного аналитика, ему доводилось слышать многое, и в значительной степени эта информация исходила из уст Оливера Уотсона, но такой бред как сейчас, добрый самаритянин услышал впервые.

– Ты словно Гоголь, который сжёг второй том «Мёртвых душ», бросил его в шампанское и загадал желание.

– Что? – растерялся Уотсон.

– Ты занимаешься ерундой! Я говорил, что тебе надо показаться доктору?

– Я и есть доктор, – перебил Оливер.

– Другому доктору, – вставил Буреман, – Который занимается паническими умалишёнными вроде тебя.

Внезапно на Уотсона снизошло озарение.

– У меня есть доказательства!

– Держи их при себе! – сорвался Буреман, – Пойми ты, закрыть проект Земля-2, способно лишь…, – он не мог подобрать нужного слова, – Уничтожение P307! И если ты пришёл из-за этого, то валяй!

– С планетой Р307 все в порядке, – скрипя в голосе, выдавил Оливер.

– Тогда я не понимаю, зачем ты здесь. Иди и работай!

Буреман взмок. Больше всего он боялся увольнения. Он не желал лишаться тепла, электричества, офисной техники и прочих благ работы. Ради них Иван готов был делать вид, что работает. Пусть даже никогда этим не занимался.

– Вот! – решительно вставил Уотсон, силой впечатав в стол проявленную фотографию.