Заседатель - Федор Решетников

(Голос из комнаты Марфы Павловны:) Оля, а Оля?

Ольга (идет к двери. Отворив дверь.) Что, мамаша?

Голос Марфы Павловны. Смотрела ли ты пирог в печи?

Ольга. Забыла, маменька. (Уходит.)

Марфа Павловна (входя в шляпке).

Марфа Павловна. Так и есть. Вечно балясы точит! Ну и девка! (подходя к окну.) Вот и цветы не политы! Экая, ведь, подумаешь, беззаботная. Ох, вы цветы мои! Как-то я вас увезу! Вот черняйку-то еще можно – кот славный, на завидность будет, нужды нет, что уши обморозил. Дианку тоже увезем, а цветы не знаю. Жасмин три года рос, пять рублей стоит. Беда, мученье с переездкой! Куда девать горшки, подушки, ухваты. Все надо везти… Ну, как-нибудь… Ничего увезем. 150 рублей ведь отдала мужу… Какой, право, неблагодарный, деньги с неба валятся, а он толкует о какой-то чести, совести. Чувствительность какую-то нашел! Все надо показать, учить. О, эти приказные! Когда им не дают ничего, они все твердят: нельзя, закон, а дал, и съежился: "извольте-с"… Все они такие. Я уже насмотрелась на дяденьку. Умница, умница такой; весь закон как знает… Два дома нажил. Скверно, в карты проигрывает много. А мой муж, не знаю на кого похож. Ну, да я его образую!.. (Уходит.)

Судейкин и Ольга (Судейкин, входя в шляпе и сюртуке)

Судейкин. Слава богу, все покончил. Вот и подорожная.

Ольга. А дело как?

Судейкин. Передавал в стол по описи.

Ольга. Деньги не отдали?

Судейкин. Отдал Семенову и сказал: "братец, я еду, вот твои деньги. Много ли ты давал?" – "150". – "Ну, возьми их и не смей вперед предлагать. Ты моли бога, что я не объявил об этом в полицию. Дело бы завязалось". Ну, и не велел приходить ко мне. В полицию, говорю, упрячу. Это я все сделал в коридоре. Пусть как хотят, так и делают.

Ольга. Вот и прекрасно сделали, папа! О, как я теперь рада! Папа, как я буду счастлива, если так вы будете поступать всегда.

Судейкин. Будь покойна. Право, Ольга, как-то веселее и спокойнее теперь, как я отдал обратно деньги. Я рад чему-то.

Ольга. Всегда будете так радоваться. Ведь только трудно сделаться честным, а там – блаженство, папа!

Судейкин. Так оно. Но что я скажу Марфе Павловне как она спросит?

Ольга. Скажите – потерял.

Судейкин. Неловко.

Ольга. Ну, долги старые выплатил. Нельзя же от долгов уезжать.

Те же и Марфа Павловна

Марфа Павловна. Ну, что, мой друг?

Судейкин. Все хорошо. Во-первых, дела сдал исправно, получил подорожную на три лошади, завтра получу прогонные деньги. Во-вторых, дело Семенова подал в присутствие – пусть делают как хотят.

Марфа Павловна. Ты бы попросил?

Судейкин. Просить неловко. Догадаются! Ведь и то мы затеяли там, чорт знает, что такое.

Марфа Павловна. Ну и прекрасно, лишь бы дело с нашей стороны было обделано.

Судейкин. А там хоть что хочешь делай, денежки взяты, улик нет. Эх ты… душа моя. (Берет ее за руку.) Ну, Марфа Павловна, позволь тебя поблагодарить за протекцию! (Целует ее.)

Ольга (целуя мать). Примите и от меня полную благодарность.

Марфа Павловна. Не за что, милые мои. Будет уже здесь жить, пора и отдохнуть нам. Только тебя жаль, Ольга: жениха там не найдешь образованного. Впрочем…

Ольга. Да я и не пойду там ни за кого.

Марфа Павловна. Ну, Паша… Вот ты и заседатель? А ведь в уезде заседатель суда много значит. Здесь места хорошего не добьешься, да тебя никто и не знает, а там заседатель – аристократ, важный человек: живет по-пански. Вот-то у нас будут лошади, тарантас, хорошие платья, дом. Смотри, веди себя только гордей.

Судейкин. Ну, ну, ты много насказала… Теперь уж, душа моя, тебе меня не перехитрить. Я ни за что не возьму и тысячи.

Марфа Павловна (смеясь и трепля его по лицу). Ой ли?

Судейкин. Вот тебе бог. Пора знать совесть. Я покажу себя, каков Судейкин! Пусть знают, что значит быть честным…

Марфа Павловна (смеясь). Право?

Судейкин. Перед Ольгой я не солгу.

Ольга. Ей богу, мамаша! Теперь уж буду действовать я, а не вы, и папаша взятки не возьмет.

Марфа Павловна смотрит злобно то на Судейкина, то на Ольгу, которые, смотря друг на друга, улыбаются.

Действие 2-е

Угловая комната с двумя окнами налево, на окнах по три банки цветов, в аван-сцене у стены стол, стулья. Направо дверь в комнаты. Впереди две двери, одна в прихожую, другая в кабинет Судейкина. Комната штукатуренная. Перед зрителями на стене два портрета.

Ольга (одна у стола, смотря в окно)

Ольга. Вот и уездный город. Вчера только приехали и нашли едва-едва квартиру с тремя комнатами и кухней за 3 рубля в месяц. Ну и городок! Четыре каменных дома: два одноэтажных и два двухэтажных, а то все деревянные, ветхие домишки. Речка маленькая. Нигде нет и сада, негде будет и погулять. Тротуары только в одной улице и то до половины, и притом такие, что в одном месте построены от домов сажен на пять; фонарей и вовсе не видно. А народ-то? С первого раза так и видишь уездное спокойствие, довольство или скуку. А живут же, живут, родятся и умирают здесь! Так, должно быть, все наши уездные города. Не пустеть же месту. Где-нибудь да надо жить. Вот и нам надо будет привыкать и жить. А как скучно с первого раза… Скучно о губернском городе, о реке, бульваре, о собрании. Здесь их нет! Скучно о Карташеве… Как я плакала, как прощалась с ним. "Я тебя не забуду, говорит, буду писать письма. Пиши и ты". Не забывай, мой милый! О, как я его люблю! Бог знает, когда придется увидеть.

Ольга и Судейкин (входя в виц-мундире)

Судейкин. Уф! устал. (Утирается платком.) Кажется не жарко, а весь так вспотел. Чорт бы их побрал совсем! (Уходит в кабинет и возвращается без виц-мундира, с щеткой в руке, чистит брюки.) Все брюки выпачкал в грязи! Уж городок!

Ольга. Так вы пешком ходили?

Судейкин (с сердцем). На лешем, что ли, я поеду?

Ольга. Извощика бы наняли.

Судейкин (так же). Извощика! О них здесь только по наслышке знают, да и то те, кто жил в губернском городе. (Чистит.) Чорт – не городок! Уж лучше бы не ходить вовсе!

Ольга. Ну, как же вы путешествовали?

Судейкин. Попробуй сама, так и узнаешь! Прытка больно! Извощика! Лешего здесь найдешь, да и никого дома не застанешь. С самого начала я вышел из дома, сухо. Ладно. Иду квартал, думаю, найду извощика. Не видно. Спрашиваю какую-то женщину – за водой шла: "где бы, сударыня, извощика найти?"… Она вытаращила на меня глаза: "Не знаю, сударь". Я пошел дальше. Вижу, на углу две лошади с кучерами в тарантасах. Я думаю, что это извощики, и, как у нас, машу рукой. Не едут. Свищу – ни тпру, ни ну! Смотрю, по сторонам два мещанина идут, стали, смеются, указывают на меня и говорят: гляди-ка, чаво это барин-то свистит! "Випимщи – говорит другой". – Да это, кажись, не здешний! "И то!" Я рассердился. Дохожу до этих кучеров-извощиков. "Глухи, что ли, вы! – кричу. – Много ли в час возьмете?" Они молчат и смотрят на меня. "Вы извощики, что ли, или нет?" Они шапки поскидали и говорят: "Никак нет-с. Мы с баринами приехали". "Кто твой барин?" – спрашиваю одного. – "Секретарь, – говорит, – уездного суда". "Где, спрашиваю, он живет?". "Здесь". "А ты кого привез?" спрашиваю другого. – "Я, говорит, поверенного". Ну, не идти же мне первому к секретарю, да и то к нему первому. Спрашиваю, где живет судья, заседатель, стряпчий, бургомистр, исправник и тому подобные лица. Сказали. Я и пошел к судье. Он, говорят, где-то в карты с казначеем играет. Исправник на охоту уехал, зайцев стрелять; почтмейстер, городничий – тоже. У судьи вышла жена его, толстая такая, не дальнего ума, видно, что купеческая дочь. Заседатель земского суда уехал зайцев стрелять. Их уехало человек 23… Жены их по грибы, да по ягоды уехали. Был у стряпчего, это маленький, толстенький, седенький старичок. Горяч ужасно. У него выпил чашку кофе. Он меня принял вежливо. Потом пошел к заседателю Зимину, товарищу по суду. Он раскладывал пасьянс. Молодой, способности есть, только дело, кажется, плохо знает. Я его пригласил на обед сегодня.

Ольга (удивляясь). Как скоро!

Судейкин. Нельзя. Мы с ним давно знакомы, вместе в палате служили.

Те же и Марфа Павловна

Марфа Павловна. Ты уже дома?

Судейкин. Дома.

Марфа Павловна. Ну что?

Судейкин. Никого не застал дома. Мужья уехали стрелять зайцев, а жены по грибы.

Марфа Павловна. Ну, я пирог большой состряпала, во всю лопату. Нашла было стряпку, дала ей кое-что стряпать. а она и булки не знает, как испечь. Сварить супу не сумела. Я и выгнала ее.

Судейкин. Ну, ты уже совершила подвиг!

Марфа Павловна. Еще не то будет. Скверно, право: надо нанять кого-нибудь. А то воду самой придется носить с речки. А вода какая невкусная! Хоть бы с ключа какого достать. Паша, ты бы хоть поискал стряпки-то?

Судейкин (уходит в кабинет). Ладно. А нет, попросила бы пока соседку. Кто там, не барыня, чай, живет.