Здесь водятся чудовища - Кристофер Сташеф

Затем видение истончилось, исчезло в воздухе, выветрилось из ума, став чем-то отдельным, как далекое и полузабытое сновидение — и тогда он увидел перед собой Алуэтту.

Она не переставая кричала ему в лицо, словно забыв про технику осторожного вывода из медитации:

— Очнись, Грегори!

И он, повинуясь этому голосу, последовал за потоком ее мыслей. Он чувствовал себя так, словно плывет в какой-то зловонной склизкой луже по гнилому, утопающему в тине и водорослях морю, похожему на болото, из которого торчат мертвые остовы затонувших кораблей — плывет на далекий свет, сулящий чистый воздух и освобождение от кошмара.

Затем он оказался совершенно чистым, без пятнышка на одежде, в зале для медитаций, вздохнул и поежился, убеждаясь, что вокруг него реальный мир.

Он посмотрел вниз: это была рука Алуэтты. Она гладила его. Она привела его в чувство.

— Скажи, любимый, — произнесла девушка нежным и трепетным голосом. — Ведь такое способно потрясти даже волшебника?

Грегори кивнул и снова судорожно вздохнул, после чего, наконец, обрел дар речи:

— Такого мне еще не приходилось видеть. А уж мне, поверь, выпало насмотреться в свое время всякого, когда нашей семье пришлось спасать наш народ от оккупантов и захватчиков.

— Почище тех, что ты увидел в моем сознании? — прошептала она.

И он снова кивнул:

— Орды чудовищ и безжалостных варваров, не знающих пощады, собирались не просто захватить весь наш благословенный край, Грамарий, но и перерезать всех его жителей. Они также пришли из… какой-то воронки, водоворота в тумане — и если бы ты знала, что они сделали с теми, кто попался им на пути или не успел спрятаться… Но лучше тебе этого не знать. Никогда. — Он содрогнулся. — Заклинаю небеса — чтобы нам не увидеть этого снова!

— Но это не сон, не фантазия, ведь мы с тобой знаем.

Грегори взволнованно обернулся к Алуэтте. И заглянул в ее глаза, как на самое дно чаши. Он обнаружил там не только приязнь и расположение, не только нежность, но и решимость встретить врага.

— Наш путь труден, Грегори. Мы должны выследить их и отправить всех до единого обратно в этот водоворот, утопить их в мерзком омуте, где они возникают и откуда приходят в наши сны… Иначе нам всем несдобровать.

Грегори примолк, кивая и дожидаясь, пока она договорит. Затем кивнул еще раз и заключил:

— Да. Ты и я. Мы вместе. Только так. Давай же проведем остаток дня в готовности встретить противника лицом к лицу.

— Пасть к пасти, было бы уместнее сказать.

— Пусть так. Но встретим.

Она сжала его ладонь еще крепче, словно пыталась спрятать там свое сердце.

— Удивительная жестокость!

— Да уж.

— С кем нам предстоит встретиться — даже подумать страшно…

— Мы должны служить своей стране, — согласился Грегори. — Давай-ка пойдем, подготовимся как следует. У меня тут возникла мысль — нам надо познакомиться с этими чудовищами поближе. И я знаю, где можно почерпнуть знания о них.

Остаток дня они провели над старинными манускриптами, разглядывая диковинные рисунки и витиеватый готический текст под ними. Днем они строили планы, а ночью занимались любовью с такой решимостью и отчаянием, словно только это одно могло спасти их от наваждений и миражей, живших в их подсознании.

Грегори пообещал Алуэтте закатить шикарную свадьбу, как только наступит подходящее время, и когда они оба окажутся к этому готовы. Она же настаивала, что он должен в первую очередь пообещать это самому себе.

Она, мол, не нуждается — не чувствует в этом такой необходимости… впрочем, если он, конечно, настаивает, и если ему будет приятно… что ж, тогда она согласна. Конечно, хитрая девушка лукавила: тайком, в глубинах никем еще не познанного девичьего сердца, она считала себя достаточно привлекательной и достойной парой даже для принца благородных кровей. Само собой, Грегори давно уже хотел связать свою жизнь с ней навеки, а не просто поразвлечься. И собирался устроить свадьбу в самом недалеком будущем.

И никто из них не сомневался в своих обязательствах перед будущим супругом.

Проснувшись на следующее утро, Грегори взглянул на чашку чая, над которой поднимался пар, и произнес:

— Вчера у нас состоялось первое заседание военного совета?

— Да, — рассмеялась она поощрительно. — Будем считать, что так.

— И…

— Если двоих можно назвать армией, — сказала бывший главный агент анархистов Грамария, — то мы не самая худшая.

— Согласен, — хмуро усмехнулся Грегори. — В таком случае, я должен поставить задачу на день: сказать своему воину, куда мы идем и зачем.

Алуэтта замерла, поскольку, если речь шла о воине, то первое, что пришло ей в голову — это старший брат Грегори — Джеффри и ее бывшая соперница Ртуть.

Грегори отвлеченно и рассеянно смотрел в сторону.

Но это была не простая рассеянность — он посылал брату телепатическое сообщение, зашифрованное кодом, известным лишь членам его семьи. Но для Алуэтты это был секрет Полишинеля — она давно научилась дешифровывать послания друга и любовника буквально на лету — раньше, чем они выходили из его мозга.

«Грегори, братец! — раздался рев восторга. Это был Джеффри. — Как там делишки?»

«Чудовищно, братец, — отвечал Грегори. — Мы идем поохотиться. Догадываешься, на кого?»

"Как? Чудовища? Опять? Погоди, погоди, а как же я? Вы что, собираетесь охотиться без меня?

«Они не из этого мира, — откликнулся Грегори, — так что шутки в сторону».

«Что, дело так серьезно?»

«Серьезнее некуда».

В тоне Джеффри появилась некоторая заинтересованность.

«Ну, тогда покажи мне их».

И Грегори показал.

Возбужденный Джеффри шел по коридору огромного родового замка, громко топая сапогами. Стража у дверей апартаментов наследника не рискнула остановить его — лишь один сказал осторожно:

— Соблаговолите обождать минуту, мой лорд, мы известим о вашем прибытии, — в то время как другой уже стукнул жезлом по ту сторону створки дверей, объявляя во всеуслышание:

— Лорд Джеффри к Вашему Высочеству!

Принц Ален с улыбкой отложил перо.

— Ну, что ж, впустите!

Когда Джеффри появился на пороге, Ален встал из-за стола со словами:

— Что творится в мире, мой друг? Охота на волков или… — и тут он, присмотревшись, заметил странное выражение на лице Джеффри:

— Да что, в самом деле, стряслось!

— Мой сбрендивший братец, — отвечал Джеффри, — и эта бестия, с которой он помолвлен… ну, ладно, пусть будет — жена. Так вот, ей, видите ли, мнятся какие-то кошмары.

— Кошмары?

— Да, они занимаются медитациями и увидели там что-то в трансе — а теперь собираются пуститься во все тяжкие по землям королевства, чтобы найти подтверждение своему бреду.