Знаменитые авантюристы XVIII века - Автор неизвестен Биографии и мемуары

Его двоюродный брат барон Фридрих Тренк (1726–1794)[9], прожил более бурную и насыщенную жизнь. В 18 лет он получил звание королевского адъютанта при прусском дворе, и в красавца барона влюбилась сестра самого Фридриха Великого Амалия. Чтобы спасти эксцентричную принцессу от неблаговидных действий, Тренка … засадили в одиночную камеру крепости Глац, обвинив заодно в измене отечеству. После двухлетнего пребывания в тюрьме барон сумел бежать и отправился… ну разумеется, в Россию, где вступил в кавалерию и очень скоро заслужил офицерский чин. В России барон прославился двумя вещами — необыкновенными долгами, которые он делал с невероятной быстротой, и необыкновенным успехом у светских красавиц. В результате он был вынужден покинуть Россию и отправился в Австрию, которая находилась в состоянии войны с Пруссией, столь неласково обошедшейся с бароном. Однако в Пруссии у барона были неотложнейшие дела, и, поступив совершенно логично, Фридрих Тренк отправился на родину для их устройства. Там он был мгновенно узнан и оказался в Магдебургской крепости, где и провел девять лет до окончания Семилетней войны. После окончания военных действий Фридрих II отпустил Тренка на свободу, и он вновь оказался при австрийском дворе. Правительство начало поручать ему различные дипломатические дела весьма интимного и сомнительного свойства, которые настоящим дипломатам было давать не вполне прилично. Барон имел хороший заработок, вел вполне благополучную жизнь и, естественно, очень скоро заскучал. При первых слухах о французской революции 1789 г. он бросился в Париж, чтобы просто поглазеть на происходящее. Но при тогдашней ненависти французов ко всему австрийскому бывший агент Марии-Терезии сразу навлек на себя подозрения и оказался в тюрьме Консьержери. 25 июля 1794 г. он был гильотинирован в один день с известным французским поэтом и публицистом Андре Шенье.

Такова внешняя, действительная биографическая канва жизни героев, собранных здесь под одной обложкой. В мировой истории они играли второстепенную роль, но, кто знает, может быть, именно это и было настоящей историей эпохи, в которой жили вполне обычные люди со своими страстями, желаниями, слабостями и устремлениями. Во всяком случае тот факт, что История сохранила их имена для потомков, говорит о многом. А вдруг был прав Ларошфуко, когда утверждал, что «великие исторические деяния, ослепляющие нас своим блеском и толкуемые политиками как следствие великих замыслов, чаще всего являются плодом игры прихотей и страстей»[10]? Вдруг и правда война между Антонием и Августом была вызвана просто-напросто ревностью, а истребление протестантов Ла-Рошели — прихотью влюбленных и тоскующих сердец? А октябрьский переворот 1917 года… Впрочем, Вам предстоит познакомиться с героями совсем другого рода. Говорят, в стенах древнего замка Духцов в Чехии вот уже почти 200 лет витает дух знаменитого Джакомо Казановы. А призрак Калиостро до сих пор бродит по разным странам и по сей день будоражит интерес, и пробуждает дух авантюризма, и тянет к путешествиям и приключениям. Духи «галантных авантюристов» так же привлекательны, как и двести лет назад. И, право, и теперь найдется немало охотников, готовых примерить плащ Казановы или Калиостро. Недаром в марте 1918 года Марина Цветаева пишет сумрачные строки:

Плащ, шаловливый, как руно,Плащ, преклоняющий колено,Плащ, уверяющий: — темно!Гудки дозора. — Рокот Сены. —Плащ Казановы, плащ Лозэна,Антуанетты домино!

Но вот — как черт из черных чащ —Плащ — чернокнижник, вихрь-плащ,Плащ — вороном над стаей пестройВеликосветских мотыльков,Плащ цвета времени и снов —Плащ Кавалера Калиостро!

Дух авантюризма манит многих. Но прежде чем рядиться в плащ кавалера Калиостро, узнайте его судьбу. И время, в которое он жил. И тайный аромат этого времени, подобный флакону духов, который в галантном веке можно было встретить на столике каждой великосветской красавицы…

Сергей Горяйнов

Джакомо Казанова

Предисловие [11]

Восемнадцатый век кишел искателями приключений. Эти люди чаще всего поднимались из бездн совершенной неизвестности, даже нищеты, и умели обеспечить себе вторжение в первые ряды тогдашнего общества, прибегая для этого к одному и тому же верному средству — таинственности. Покров тайны окружал их происхождение, их дела и похождения; под этим покровом людскому суеверию виделось все, что желательно было ловкому проходимцу, а зачастую даже гораздо больше. На первом месте среди этих авантюристов следует поставить Джакомо Казанову. Хотя этому «кавалеру индустрии» вполне приличествует наименование проходимца, но нельзя отрицать, что он все же был недюжинным человеком и что воспоминания о его бурной жизни весьма богаты чертами, которые ярко характеризуют XVIII век. Казанова был знаком со многими выдающимися людьми своего времени, министрами, учеными, аристократами; его лично знал папа, он был представлен прусскому и польскому королям, австрийскому императору, императрице Екатерине II. Он объездил буквально всю Европу в то время, когда о железных дорогах и пароходах не было еще и помину. Человек наблюдательный и хорошо образованный, необыкновенно энергичный, живой и подвижный, Казанова подробно рассказал свою жизнь в интересных мемуарах, заключающих немало характерного для изучения нравов прошлого века. Казанова оставил 42 произведения по истории, математике и изящной словесности; из них вообще упоминаются только семь, остальные почти совершенно изъяты из обращения, вероятно, потому, что в них были задеты многие влиятельные лица, которые и позаботились об устранении обличительных документов. В 1848 г. историк Бартольд исследовал мемуары Казановы и доказал, что из сотни исторических данных, приводимых Казановой, он ошибается в каком-нибудь десятке и никогда не говорит лжи сознательно; преувеличения его касаются только любовных похождений.

Казанова родился в Венеции от красавицы актрисы, которою увлекся его отец. Ему дали очень хорошее образование, он был в Падуанском университете, затем в духовной семинарии, откуда его, однако, скоро исключили за неподобающее поведение. Он нашел себе покровителей и отправился в Рим, был представлен папе, одно время был духовным, блистал своими проповедями, потом вдруг впал в немилость у высшего духовенства; нимало не смущаясь, он снял рясу, надел военный мундир и отправился на службу на остров Корфу; но военная дисциплина тоже оказалась не по нему; он уехал с Корфу, побывал в Константинополе, потом вернулся в Венецию, принялся за азартную игру, обычный источник его доходов в течение большей части жизни, проигрался в пух и прах и поступил музыкантом в театр. В Венеции случай дает ему возможность оказать большую услугу одному знатному лицу, которое награждает его с барскою щедростью. Казанова становится богатым и начинает прожигать жизнь; дело доходит до открытого столкновения с представителями правосудия, и нашему вивёру приходится бежать из Венеции. Он начинает странствовать — посещает Милан, Феррару, Болонью, и всюду ведет большую азартную игру и кутит. Спустя некоторое время он решается вернуться в Венецию и тут снова принимается за игру; потом едет в Париж — излюбленное место тогдашних авантюристов, но скоро опять возвращается на родину, и здесь его, наконец, арестуют и заточают в знаменитую венецианскую «свинцовую» тюрьму. Истории заточения Казановы и бегства из тюрьмы являются самыми выдающимися эпизодами его бурной жизни; эта часть его воспоминаний переведена на все европейские языки и пользуется известностью. Потом он вновь появляется в Париже, входит в доверие министра Шуазеля, получает от него поручение и успешно его выполняет. В это время ему пришлось встретиться с другим знаменитым авантюристом, Сен-Жерменом, о котором он сообщает не лишенные интереса подробности. Но высокие покровители скоро отворачиваются от Казановы, он пускается в промышленность и торговлю, но скоро блистательно прогорает, однако же ликвидация дел все еще оставляет в его руках хорошие деньги. Он вновь пускается странствовать, посещает Германию, Швейцарию, встречается с Вольтером, Руссо. Из Швейцарии он двинулся в Савойю, оттуда вновь в Италию. Во Флоренции он встретился с Суворовым, с которым имел кое-какие сношения. Но из Флоренции Казанову гонят; он едет в Турин, где тоже его встречают неблагосклонно. Он вновь отправляется во Францию. Здесь судьба посылает ему хорошую добычу; он встречается с богатейшею старушкою, преданною изучению тайных наук. Казанова прикидывается великим знатоком по этой части и берется произвести перерождение старушки, возвратив ей юность. Щедро поживившись от старушки, Казанова направляется в Лондон, где, между прочим, встречает знаменитую авантюристку, принявшую имя кавалера Д’Эона. Потом мы видим его в Пруссии, где он был представлен Фридриху Великому. Из Пруссии Казанова направился к нам в Россию и добился представления императрице Екатерине. Из Петербурга он перебрался в Варшаву, но отсюда должен был бежать после наделавшей шума дуэли с графом Браницким. Казанова бежит в Дрезден, потом переезжает в Вену; здесь он находит случай представиться императору, знакомится со знаменитым поэтом Метастазио и, наконец, торжественно изгоняется из Вены полициею. Потом он вновь появляется в Париже, но его и отсюда выгоняют. Он едет в Испанию и, вследствие разных приключений, попадает в тюрьму. После того Казанова еще долго скитался по Италии, примирился с венецианским правительством, оказав ему кое-какие услуги, и одно время жил в Венеции. На этом и кончаются его записки; о его дальнейшей судьбе стало известно уже из других источников. Впрочем, тут начинается склон бурной жизни авантюриста. Он попал-таки еще раз в Париж и, кажется, очутился, в конце концов, без всяких средств к жизни. Случай свел его с графом Вальдштейном; заинтересовавшись поблекшим прожигателем жизни, граф предложил ему место библиотекаря у себя в поместье, в Богемии. Казанова принял приглашение и провел в замке графа остальные годы жизни; здесь он и умер в 1798 году.