Магия напрокат и прочие гадости (СИ) - Бегоулова Татьяна

Он нес меня словно пушинку, хотя я никогда не отличалась излишней худобой. Прямо со мной на руках он прошел на палубу судна, команда которого, казалось, только и ожидала его появления. Я не сильна в классификации судов, но на ум почему-то пришло сравнение с ладьей, только без паруса и без гребцов. Тут мужчина поставил меня на ноги и провёл на нос ладьи, хотя я не горела желанием любоваться этим неприятным морем. Но слова с трудом подбирались, и я смогла из себя выдавить только хриплое:

— Где я?

Тут незнакомец снова виновато вздохнул и торопливо надел мне на руку браслет из разноцветных пластин. Он, бормоча себе под нос, повернул некоторые пластины и только потом удовлетворенно улыбнулся. И сказал мне что-то на незнакомом языке, тщательно выговаривая слова.

— Меня зовут Тирайо, — услышала я механический голос, исходивший от браслета. Дёрнулась от неожиданности и хотела стянуть с себя это пугающее украшение, но незнакомец удержал мои руки.

— Этот браслет поможет тебе понимать меня. Потерпи немного. Потом в нем не будет необходимости. А сейчас послушай меня внимательно, потому что я тебя все равно понять не смогу. У меня нет второго браслета.

Я кивнула. Ну, наконец-то, мне объяснят, где я и что им от меня надо.

— Меня зовут Тирайо Сандини. Я купил тебя на аукционе и теперь являюсь твоим хозяином. Не пугайся. Это звучит страшно и неприятно, но на самом деле тебе повезло. Многие из той публики, что являются завсегдатаями подобных аукционов, покупают себе забаву от скуки или пополняют наложницами свой гарем. Но тебя избежала эта ужасная участь. Тебе у меня понравится. Ты не будешь ни в чем нуждаться. Ты очень красивая, я не смог оторвать взгляд, как только увидел тебя.

Всё это безжизненным механическим голосом мне вещал браслет. Голос Тирайо был приятным, но то, что он говорил, было ужасно. Наверное, только действие препарата удерживало меня от попытки объяснить этому человеку, как он неправ.

Тирайо вдруг прижал меня спиной к своей груди, заставляя смотреть на горизонт.

— Видишь арку, которая вспыхивает разноцветными всполохами? Мы направляемся к ней. Эта арка — портал в мой мир. Сейчас мы находимся в Междумирье. Скверное место, я тебе скажу. А вот Касанар, куда мы направляемся, это лучший мир из всех существующих. Ты сама в этом убедишься. Но переход для тебя станет серьезным испытанием. Ты иномирянка, да еще из не магического мира. Магическая адаптация, которой ты подвергнешься при переходе через портал, тяжело переносится. Но это необходимо. Ты станешь понимать нашу речь, сама заговоришь на языке моего мира. Просто потерпи.

С каждым его словом во мне будто пыталась проснуться паника. Но она слишком слабо трепыхалась и внешне вообще никак не проявлялась. Я смотрела на приближающуюся арку с внутренним содроганием. И когда нос судна коснулся исходившего от портала свечения, Тирайо еще крепче прижал меня к своей груди.

Первым ощущением было, будто мою кожу опалило жарким дыханием пустыни. Я закрыла глаза и почувствовала нарастающий шум в ушах. Через мгновение головная боль заставила меня скривиться и застонать. И тут же словно чья-то огромная рука сдавила мне горло, так что я едва могла дышать. А дышать приходилось раскаленным воздухом. Я закашлялась и захлебнулась горячим ветром. Тошнота и сильная слабость накатили одновременно. Больше всего мне сейчас хотелось лечь на палубу и сжаться в комок, но руки Тирайо продолжали меня удерживать. Так физически плохо мне не было ни разу за мою восемнадцатилетнюю жизнь. И сознание, видимо, сжалилось. Потому что с очередным приступом головной боли я выпала из реальности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Очнулась я в незнакомой комнате. Хотя, учитывая события последних часов, ничего удивительного. Во всем теле чувствовалась слабость, и я не меняя положения, огляделась, насколько это было возможным.

Я лежала на широкой кровати. На ней без труда разместилась бы еще пара человек. Слева от меня располагалось окно. Сейчас оно было наполовину закрыто гардиной приятного светло-зеленого цвета. Помимо кровати, которая занимала чуть ли не половину пространства, в комнате находился комод, туалетный столик и пара пуфиков. Вся обстановка была выдержана в светлых тонах, преимущественно зеленого и желтого цвета.

От разглядывания мебели меня отвлекло громкое урчание моего живота. Ну еще бы. Если мне не изменяет память, последний раз я завтракала у тетки в Малаховке. А потом мы с сестрой пошли на кладбище, затем я провалилась в Никиткину ямку, и все закончилось аукционом. Как-то не до еды было. Если я сейчас же что-то не съем, это будет просто катастрофой.

Я выбралась из-под одеяла и обнаружила, что до сих пор нахожусь в этом странном одеянии уличной танцовщицы. Хорошо, что не голышом.

Стараясь производить как можно меньше шума, я на цыпочках подкралась к двери. Приоткрыла её и осторожно выглянула. Длинный коридор по обе стороны. Выскользнула из комнаты и прислушалась. Откуда-то доносились мужские голоса. Прислушавшись, я направилась в противоположную сторону коридора, радуясь, что мои шаги приглушает дорожка на полу.

Коридор вывел меня к широкой лестнице, которая вела вниз в просторный холл. Свесившись через перила, я разглядывала убранство и чувствовала, что паника проснулась вместе с чувством голода.

Кем бы не был хозяин этого дома, он явно не бедствует. Красивая и богатая мебель, миниатюрный фонтан посреди холла и невероятная, просто стерильная чистота! Это сколько же прислуги нужно иметь, чтобы намывать все это до блеска!

Но снова заурчавший живот напомнил о цели моей вылазки. Я медленно спускалась по лестнице недоумевая, а где же вся эта прислуга? В холле я увидела сразу несколько дверей, осталось догадаться только, которая из них ведет на кухню. И тут мое одиночество, наконец-то, было нарушено. В холл вошла строгого вида женщина лет сорока. Весь её облик напомнил мне мою первую учительницу. Она вот точно так же поджимала тонкие губы и смотрела на меня сверху вниз пронзительным взглядом. Платье длиной до колен темно-синего цвета и волосы, гладко зачесанные назад и собранные в пучок, только усилили это впечатление. Она смерила мое одеяние уличной танцовщицы многозначительным взглядом и чуть покачала головой.

— Как я вижу, наша гостья пришла в себя, — её голос тоже оказался копией голоса учительницы. И в нем откровенно чувствовалось презрение. Но я так обрадовалась человеку, с которым смогу поговорить, что не стала обращать на все это внимания.

— Вы говорите на русском? Какая удача! Скажите же мне, где я нахожусь и как мне вернуться домой?

Незнакомка закатила глаза и прижала тонкие пальцы к вискам. Выражение её лица было красноречивее слов. Она или сочла меня сумасшедшей или ситуация была настолько абсурдной, что подобрать к ней слова было достаточно трудно.

— Меня зовут ма Элевенира. Так и обращайся ко мне. Сейчас я провожу тебя обратно в комнату, и ты приведешь себя в надлежащий вид.

Я уже открыла рот, чтобы напомнить ей, что она не ответила ни на один мой вопрос. Но Элевенира даже не дала мне и слова сказать:

— А потом к тебе зайдет господин Сандини и всё тебе объяснит.

Но я решила все же проявить настойчивость хотя бы относительно моего питания:

— Вообще-то, ма Элевенира, я искала кухню. Я ужасно хочу есть.

— Я распоряжусь. Тебе все принесут в комнату.

И женщина указала рукой на лестницу. Пришлось повиноваться.

И уже через пять минут в комнату вошла служанка с подносом. Пока я утоляла голод пышными булочками и напитком, который я бы назвала цветочным чаем, служанка принесла стопку полотенец, белье и какое-то платье, которое я решила разглядеть чуть позже. Сначала нужно подкрепиться как следует, ведь неизвестно когда в следующий раз удастся поесть.

Когда я сыто отодвинула от себя пустой поднос, служанка приоткрыла дверь, словно ожидала за ней, когда я поем:

— Вам следует пройти в купальню.