Без времени - Олег Ёлшин

– Я способен? – возмутился он. – Это единственное, что тебя волнует? Если бы не этот чертов сахар, ты вообще не замечала бы меня. Или я неправ? Почему только негативная реакция на меня! – негодовал он. – Я способен! А на что способна ты? Даже не можешь быть со мной просто женщиной. Посмотри на себя в зеркало! Ты даже не хочешь привести себя в порядок ради меня. Сахар! – уже почти кричал он. – Вот тебе сахар! – воскликнул он, переворачивая сахарницу, высыпая ее содержимое на стол, – смысл жизни на дне этой сахарницы!

Он вскочил и быстро вышел из кухни, не слушая ее. А она и не говорила ничего, просто сидела и молчала. Видимо, ей тоже хотелось сегодня утром поговорить с ним. Хотя бы услышать его голос. Вот и услышала.

Он влетел в гостиную с желанием быстро собраться и уйти. Взял дипломат, который оставил вчера, и отправился в спальню одеваться. Проходя мимо стола, где стоял ее компьютер, заметил конверт большого размера с казенным адресом. Хотел, было, идти дальше, но внезапно остановился. Что-то было необычное в этом конверте. Он снова посмотрел на него и понял. Необычной была крупная надпись: “Результаты анализов” и подпись отправителя: “Генная лаборатория”. Он, не раздумывая, вытряхнул его содержимое на стол. Оттуда выпали несколько бланков, мелко испещренных какими-то латинскими символами, незнакомыми цифрами. Он читал и ничего не понимал. Потом странная мысль промелькнула в сознании. Он лихорадочно рассматривал эти листки, пытаясь найти хотя бы одно понятное слово, но только незнакомая латынь издевалась над его невежеством. – Неужели она беременна?

С трудом вспоминая, когда они в последний раз были вместе, тупо рассматривал непонятные иероглифы. Он не знал, как к такому относиться. Он давно не думал на эту тему. Когда-то они уже прошли через это, но тогда решили подождать и отказаться. Не было квартиры, не было денег. Только начинали становиться на ноги. Просто, решили мужественно отказаться и подождать. Все это было так давно. А потом уже не говорили об этом долгие-долгие годы, но теперь… Он не знал, как отнестись к такому. И еще одно волновало его.

– Она знает, но ничего не говорит!

Кровь прилила к лицу.

– Ему не говорит! Как она может молчать?

Он не знал, что делать, обижаться или носить ее на руках!? Уже готов был идти на кухню, целовать ей руки. Прижать к себе, ставшее таким незнакомым, существо, которое скрывало от него ребенка. Его ребенка!

Вдруг услышал:

– Не смей это трогать!

Она быстро подошла и выхватила из его рук бумаги.

– Какого черта ты суешь нос в мои дела? – воскликнула она.

– Твои дела? – задохнулся он. – Это только твои дела?

Потом, умерив свой гнев, уже спокойнее произнес: – Что это? – мягко добавив, глядя, как она прячет бумаги: – Почему ты не хочешь мне сказать? Да, успокойся же. Черт с ней, с этой сахарницей… Ну, хорошо,… прости! – сдался он. – Давай поговорим спокойно.

Он усадил ее на диван и сел рядом, внимательно глядя на нее. Она молчала. Подождав мгновение, продолжил: – Скажи мне, что это?… Я твой муж, я хочу знать! В конце концов, я имею право!

Она молчала, неуверенно глядя на него. Он помог ей:

– Я так понимаю, это анализы?

Она кивнула, но продолжала молчать. Он снова заговорил:

– Да, не молчи ты, сумасшедшая, скажи, что там написано, я ни черта не понимаю.

– Я не хотела тебе говорить… Пока не хотела.

– Почему? Ну, ты глупая, – воскликнул он. – Ладно, давай, признавайся.

– Это анализы, – тихо ответила она.

– Это я понял… Ну! – настаивал он. – Слушаю,… да не молчи же ты!

Она снова неуверенно и даже робко на него посмотрела, потом сказала: – Это нехорошие анализы.

– То есть? – удивился он.

– В общем…, я немножко заболела.

– Как заболела? – не понял он, – при чем здесь “заболела”? Что у тебя не так?

Она на мгновение задумалась.

– У меня нашли странную редкую болезнь.

– Болезнь? Какую?

– Ты будешь смеяться, – сказала она, – болезнь раннего быстрого старения. – И произнесла какое-то незнакомое название. Сказала это и теперь смотрела на него с тревогой и трепетом во взгляде. Он задумался на секунду, удивленно на нее уставился и с облегчением выдохнул: – Ну, ты и дура! Нельзя же так пугать… Болезнь! Еще скажи, что ты больна этой жизнью.

– Но, я не шучу! – удивилась она.

– А я тоже не шучу, – воскликнул он, – тебе давно пора заняться собой.

Он встал с дивана и прошелся по комнате.

– Старение! Конечно старение! – с обидой в голосе воскликнул он.

– Молодая девчонка и так себя запустить, не думать о себе и обо мне кстати тоже. Посмотри вокруг, полно всяких средств, 21-й век!

– Ты не понял! – воскликнула она.

Но он уже и слушать не хотел.

– Какого черта! – продолжал он, – ты нужна мне молодой!.. Старение! Купи себе крем, десяток кремов! Сходи на массаж! Сходи в фитнесс! Зарядку делай, в конце концов!

Он задыхался от возмущения. Уже собирался выйти из комнаты и закончить этот нелепый разговор. Она его очень разочаровала.

– Я мало денег тебе даю? – в сердцах воскликнул он. – Иди, сделай маску для лица, черт побери. Редкая болезнь… Старение!!!

– Мне не нужны твои деньги! – зло воскликнула она, – я в состоянии себя сама содержать! Какая дура, что вообще рассказала! – вскочила она, пряча конверт.

– Деньги мои тебе не нужны? – зло воскликнул он, – а что тебе нужно, если не мои деньги? Я лучшие годы отдал тебе, работал на тебя, чтобы у тебя было все. Деньги ей не нужны!

– Мне от тебя ничего не нужно! – подойдя ближе, зло бросила эти слова ему в лицо.

– Поставь себе силиконовый нос, – продолжал он, – силиконовый рот, пей витамины. Любовника найди, в конце концов, если не можешь быть в твои годы молодой любящей женой.

– Я решу, что мне делать! Учти, разговора этого не было, – зло смотрела она. – И я ничего тебе не говорила! Нашла с кем поделиться, дура. Разберусь сама со своими проблемами.

Она вышла из комнаты, бросив напоследок: – И впредь не смей рыться в моих бумагах…

Он в бешенстве прошелся по комнате, потом уселся на диван.

– Надо же, так завести его с самого утра! И все из-за какой-то ерунды, – и пожалел, что сейчас перед ним не оказалось еще одной сахарницы, которую с удовольствием грохнул бы об пол надоевшей квартиры, с надоевшей женщиной, в надоевшей дурацкой жизни… Входная дверь хлопнула, и только телевизор на кухне продолжал вещать нескончаемые новости…

Сидя в своем офисе, он долго рассматривая стену напротив и о чем-то думал. В последнее время он часто так делал, устремив свой взгляд, с замиранием, сосредоточенно глядя на нее. Мог так просидеть долго, пока не отвлекал звонок телефона или голос вошедшей секретарши. А на стене находился гигантский коллаж из картин, украшавших кабинет. Там были фотографии больших и маленьких кораблей, парусников и моторных лодок, морских ракет с мощными двигателями и океанических лайнеров. Это была его мечта и его игра. Говорят, у каждого мужчины должна быть своя игра! Он свою нашел. Нет, его бизнес не был связан с грузоперевозками или судостроением. Он занимался прозаическим бизнесом, который делать можно было только на суше, и как управляться с самой маленькой моторной лодкой, он пока не представлял. Но так было до поры до времени. Уже давно его желанием и не тайной мечтой стало купить один из таких кораблей, закончить школу яхтсменов, выйти в открытое море и, наконец, поплыть… А еще приобрести небольшой домик где-нибудь в горах – маленькое шале, которое свисало бы со скалы, а там вдалеке снова угадывался бы незабываемый пейзаж с видом на море или океан, где всегда солнце, высокое небо и чистый воздух, незамутненный выхлопами цивилизации и суетой городов и дорог. Только море, горы и маленький кораблик у пирса. И еще Она… Они…

Но, оторвался от этого созерцания и снова вспомнил обо всем. Вспомнил о ней! Он был очень зол!

Прошло несколько дней с момента их последнего разговора, вернее ссоры. Несколько дней они не разговаривали или делали вид, что не замечают друг друга. Находясь в одной квартире, возвратившись с работы, молча проходили мимо, расходясь по разным комнатам, заканчивали свой день. Он устал от этого. Он не терпел равнодушия, пустоты в своей жизни. Наконец, когда у него появилось желание сделать что-то для себя, спустя столько лет каторжного труда, получить от жизни все, быть кому-то нужным, в ответ молчание, жизнь в разных комнатах и неумение засыпать в кромешной тишине. И еще это письмо… Ее письмо…

Десять лет он шел к своей мечте. Казалось, целую вечность посвятил бизнесу, посвятил ей! Было тяжело. Он не имел богатых родителей, не имел родственников или друзей во властных структурах, где делился тот самый пирог, который приносил лишь немногим большие деньги и возможности. Добиваться всего приходилось самому. Самому доказывать и обходить подводные камни, выбираться из сложных ситуаций “цивилизованного” бизнеса, который давался только избранным. Но кое-что удалось. Он заработал на квартиру, чтобы больше не зависеть от родителей – ее родителей и своих тоже. Потом заработал на достойную жизнь. Они купили машину, купили вторую. Он трудился в поте лица, впрочем, как и многие. И наконец забрезжил просвет. Начали появляться заказы, которые приносили хорошие деньги, а на что их потратить он уже знал. Оставалось немного – полгода, может быть, год…