Из мира в мир - Александр Шорников

– Странно, всё это!. – размышлял Сергей, глядя в небо. – Что-то во мне после этого перехода изменилось. К чему бы это?. То ли эта новая планета так на меня влияет, то ли, как и обещал Хранитель в моём организме начинаю происходить изменения. Дела, однако… Ладно поживем – увидим!.

Заснуть ему удалось только за полночь и уже через четыре часа пришлось вставать. Небо на горизонте ещё только начинало алеть, Никитин проснулся первым и толкнул спавшего товарища. Прихватив немного остывший за ночь котелок, и зевая на ходу, они поволокли его к костру.

Начинался новый день, и, следовало, как говорил незабвенный Вини Пух – «немного подкрепится».

Наконец их отряд вышел из этого бесконечного леса. Как и предсказывал им капитан, это произошло на пятый день похода, с голоду тоже никто из них не умер. Около мелких озёр, которые часто им попадавшимся по дороге, в изобилии водилась всевозможная водоплавающая дичь.

Никитин даже умудрился немного порыбачить во время стоянки и даже поймал пяток больших тёмных рыбин, напоминавших окуней. Вкусом рыба тоже напоминала земного окуня, правда, от мяса немного пахло тиной. Но ничего съели и добавки требовали…

Здешние непуганые птицы подпускали охотников довольно близко, благодаря чему в рационе отряда теперь в изобилии было мясо. Правда, Гафт и Никитин изрядно намучились, очищая птицу от перьев. Хорошо, что народ был, не особо привередлив и крепкие мужские зубы с аппетитом перемалывали нежные косточки, не особо обращая внимания на остатки перьев.

Только одно немного омрачало их радость. Отряд понес первые потери, один из наёмников собирая хворост для костра, был укушен змеёй. Он сперва не обратил на укус особого внимания, а через пять минут было уже поздно, что-либо делать. Распухшее от яда тело закопали на берегу одного безымянного озёра. Никитин мысленно прочёл краткую молитву и отряд, постояв немного около могилы, тронулся дальше.

Все эти дни землянин чувствовал себя как-то странно. Часто болела голова и что странно – резко обострились его экстрасенсорные таланты. Если раньше что бы увидеть ауру человека, ему надо было очень постараться, то сейчас это происходило очень легко. Вот и сейчас стоило ему задуматься об этом явлении, как у вокруг шагающих перед его телегой наёмников, появились тусклые тёмно-красные окантовки. Такие же невыразительные ауры были у всех остальных за исключением Гафта и как ни странно Медведя.

Сергей расслабился, тусклые цвета вокруг людей, потихоньку исчезли, и всё стало как обычно, но он чувствовал, что в нем, что, то меняется. Дай то Бог что бы эти изменения пошли ему на пользу…

На шестой день их путешествия впереди начали всё чаще и чаще начали попадаться следы присутствия человека – заготовленные вдоль дороги брёвна и дрова. К концу шестого дня уже в сумерках вдоль дороги начали тянуться ровные грядки, каких-то растений.

Вдоль дороги было насажено много плодовых деревьев, но в сумерках было плохо видно, что это за деревья. Одно дерево росло прямо около дороги, и каждый из колонны старался подпрыгнуть повыше, что бы отхватить себе мелких груш.

Гафт лихо, привстав на телеге, успел схватить сразу пяток груш, когда их телега проезжала под деревом и, с довольным видом протянув пару штук Сергею, тут же начал их грызть.

Караван втянулся в деревне и сопровождаемый любопытными взглядами её обитателей и лаем собак проследовал дальше к окраине. Нос и некоторые из его наёмников, уже были здесь пару лет назад и уверенно двигались вперёд.

На окраине деревни стояло небезызвестное питейное заведение готовое за горсть мелких монет, помочь совершить всем желающим маленький экскурс в нирвану, правда, последующий выход из неё – возлагался на потребителя.

Отряд измученный длительным воздержанием с радостными воплями рванулся к вожделённому напитку, перепугав местных выпивох. Вскоре все успокоились, и любители Бахуса принялись, шумно обменивались новостями.

Никитин и Гафт которых оставили приглядывать за повозками, позёвывали и лениво оглядывались вокруг. Из трактира тем временем понеслась разудалая песня.

Наёмники пьянствовали уже часа полтора, когда из темноты вынырнул толстяк. Вместе с ним из темноты вынырнуло ещё человек пять с оружием. Вся эта группа, не останавливаясь, направилась в трактир. Пьяные песни в трактире внезапно смолкли, ребята напряглись. Никитин проверил, как у него выходит кинжал из ножен, и пододвинул к себе поближе свой посох. Все его вещи были заранее собраны в рюкзаке.

Он начал осторожно осматриваться вокруг, кто знает, сколько людей сейчас прячется в этой темноте.

– В крайнем случае, хватаю свои вещи, и бегу прочь из этой деревни!. – мысленно прикидывал он ситуацию. – В самом деле, кто их знает какие здесь местные обычаи?. Наёмники по дури сделают здесь что-нибудь не то, и пойдёт заварушка.

К счастью его тревоги оказались напрасными. Через некоторое время из трактира бок о бок вышли толстяк и их капитан и, ожесточённо жестикулируя, направились вглубь деревни.

– И будут, чьи-то сапоги мои кишки топтать…– грянул хриплый мужской хор, затянув на этот раз жалобную песню о тяжёлой доле наёмника.

Никитину надоело ждать, когда их сменят – скорее всего, о них просто забыли. Они разожгли костёр, налили из фляги воды в котелок Сергея и стали ждать, когда закипит вода. Гафт с легкой руки Никитина уже привык к утреннему и вечернему чаепитию, особенно с мёдом и нетерпеливо прохаживался у костра в ожидании своей порции.

Землянин развязал мешок с сушёными листьями и с сожалением посмотрел на остатки своего цветочного чая.

– На неделю ещё останется. – прикинул он свои запасы и бросил небольшую горсточку сухих листьев в котелок.

Пока Никитин делал чай, Гафт обошел, все повозки и успокаивал животных. Быков еще пока не распрягали, они так и стояли в упряжке и теперь жалобно ревели, требуя, что бы их пустили, наконец, попостись, но никто не обращал сегодня на них внимания. Бедным сегодня животным пришлось ещё долго реветь, прежде чем их хозяева соизволили их распрячь.

Чай, наконец, настоялся, и ребята сели чаёвничать. Ближе к полуночи, вернулся толстяк и их капитан. У обеих речь была уже несколько невнятная, но, судя по тому что, они часто и пьяно хохотали, высокие договаривающиеся стороны пришли к устраивающему обоих соглашению.

Толстяк первым начал подниматься по ступенькам, споткнулся и если бы не Нос, то он бы покатился бы вниз. Капитан его поддержал и они так и, держась, друг за друга, ввалились в трактир. Его обитатели встретили их появление радостным рёвом.

Вскоре к трактиру подъехала телега, в которой находилась огромная тыква, четверо дюжих мужиков подхватили её и потащили в трактир. Никитин ничего, не поняв, последовал вслед за ними, недоумевая, зачем им тыква.

В трактире тыкву установили на стол и, сняв заранее надрезанную крышку, стали деловито разливать вино в протягиваемые чашки.

Забавно. Землянин покрутил головой, отмахнувшись от призывов, пропустить чашечку и направился обратно к их телеге. Часа через два гуляки начали поодиночке выходить. Кое-кто продолжал горланить песни, но большинство, молча, ввалилось на телеги и сразу, же отрубались. Последним из трактира, шатаясь, выползли отцы-командиры, толстяк, судя по всему, так и остался ночевать в трактире.

Быков, наконец, распрягли и пустили пастись. Остатки воинства, те, кто ещё держался на ногах, тоже повалились спать. Время по внутренним часам Никитина далеко перевалило за полночь, когда наемники, наконец, угомонились. Землянин сплюнул, такая жизнь ему не особо нравилось, но выбирать было не из чего и он, немного поворочавшись, заснул.

Утром наёмники как обычно долго приходили в себя. Большинство сделало ещё одну попытку, отправится в трактир, вернее попыталось сделать.

Капитан и Медведь уже привычные к таким фокусам быстро пресекли их попытки, повторно напиться. После ожесточённой ругани и зуботычин, каждому дали глотнуть из бурдюка. По одному разу. Немного опохмелившись, вояки, начали вяло шевелиться, и запрягать своих быков готовясь к отъезду.

Никитину капитан велел вместе с ним ехать в деревню. Пока они ехали по деревне, Сергей с любопытством вглядывался во все встречные лица. Он ожидал увидеть кого-нибудь из представителей других рас, живущих на этой планете, но его ждало разочарование.

Лица попадавшихся ему навстречу мужчин и женщин ничем не отличались от тех, кого он видел в Кине иле Замире. Даже дома здесь ничем не отличались от тех, что строили в Кине. Единственным отличием от Кины было большое количество диковинных плодовых растений, которых он там не видел, а так, ничего особенного – такой же непритязательный быт.

Капитан заметил, что он пристально всматривается в проходящие мимо лица.

– Ну и чего ты их так разглядываешь?. – лениво полюбопытствовал он.