Стефания - Юлия Ускова

– Куда нам идти?

Я в недоумении огляделся. Со всех сторон было только непроходимое болото. Леса было абсолютно не видно.

– Я не знаю, – ответила Стефания. – Болотный хозяин сделал все, чтобы мы заблудились. Но, на мой взгляд, лучше идти, чем просто сдаться.

– Согласен.

– Я думаю, что нам туда.

Девушка пошла направо. Я поспешил за ней.

– Почему ты решила, что нам сюда?

– Не знаю, но чувствую, что мы должны пойти в эту сторону.

Я не стал спорить. Тем более, что у меня не было ни малейшего предложения по нужному направлению. А Стефания какая-никакая, но все-таки женщина. А у женщин есть что? Правильно, непонятная нам интуиция. В общем, я решил довериться ей.

Шли мы довольно долго, но конца болота все еще не было видно. Как собственно и леса. И куда он делся? Сквозь землю что ль провалился? Тут я внезапно вспомнил женщину, рыдавшую на болотном холмике.

– Стефания?

– Да?

– Та женщина, ну что плакала, она была настоящей?

– Нет. Это была ловушка. Мираж.

Я ничего не ответил. Теперь все встало на свои места. Я действительно был полным болваном. Надышался ядом, увидел галлюцинацию и давай бежать за ней! Ну, и где же были мои хваленые мозги! Еще девушку под опасность подвел. Вот тебе и джентльмен! Теперь иди за ней следом и сгорай от стыда! И, похоже, идти нам предстоит еще вечность. Болоту нет конца.

Тут меня отвлек радостный возглас моей спутницы. Я выглянул из-за ее спины и обомлел. Болотные пары и туман впереди нас расступились, образуя довольно широкую аллею. На одном ее конце стояли мы, а на другом какая-то сгорбленная женщина. Она подняла руки вверх и развела их немного в стороны, будто сама держала стены образовавшегося прохода. За ней темным строем стоял лес. С криком «Бабушка!» Стефания бросилась к старушке, а я, естественно, поспешил вслед за ней.

Ворожея

– Поешьте. Вам сейчас нужно, – сказала старушка.

Она поставила перед нами тарелки с горячим супом. Пряный аромат его приятно заполнил мои легкие. Желудок томно заурчал. Еще бы! Я не ел два дня. Да-да. Два дня мы со Стефанией без устали бродили по болотам. И если бы лесная ведьма не открыла для нас завесу ядовитого тумана, мы блуждали бы там намного дольше. Я не знаю, как старушке удалось это сделать, но без нее нам бы точно пришлось туго. Тут даже мой критический взгляд не позволяет усомниться в действительных талантах бабульки.

– Как вы нашли нас? – спросил я, одним глотком проглотив весь суп и протягивая старушке тарелку за добавкой.

– Когда вы не пришли ни вечером, ни утром, я поняла, что болотный хозяин опять хулиганит. А найти-то вас не сложно, мне отсюда многое видно. Вот как только нашла вас, стала направлять в свою сторону. Так и вывела к проходу.

– Болотный хозяин? Кто это? Кикимора что ли?

Старушка покачала головой.

– Нет, не Кикимора. У вас, у людей, все в голове перепуталось. Кикимора не живет на болоте. И никогда не жила, – старушка посмотрела на огонь в печи и сказала словно бы самой себе, – да и не выживет, если придется.

– А почему же тогда у говорят…

– Кикимора Болотная? – перебила меня лесная ведьма. – Да, потому что много веков прошло с тех пор, как люди видели последний раз Кикимору, да и Болотника тоже. Вот у них образы-то и смешались.

– Много что у них смешалось, – прибавила старушка немного погодя.

– Так значит, «Болотный хозяин» – это не «Кикимора», – все эти разговоры напомнили мне сказки, которые рассказывают детям, чтобы они не хулиганили и быстрее засыпали. Я, конечно, не верю во всю эту чепуху, но почему бы не посидеть в тепле и не послушать очередную сказку.

– Болотный хозяин, или Болотник, куда пострашнее Кикиморы будет. Кикимора – мелкая пакостница, по сравнению с ним. Болотник сбивает свою жертву с пути. Он гоняет ее по болоту до тех, пока она не выдохнется и не начнет оступаться. Потом же он затягивает ее в трясину и оставляет там на вечные мучения. Ни вздохнуть, ни пошевелиться, ни умереть, пока не станешь частью болота. Его трясиной. Его душой.

Слушая ее, я поглощал уже третью порцию супа. Удивительно, как вкусно готовит эта женщина. Старушка, конечно же, была той самой ворожеей, к которой вела меня Стефания. Ворожея оказалась очень опрятной бабушкой, возраст которой я не взялся бы определить. Ей равносильно могло быть как восемьдесят, так и сто восемьдесят лет. В общем, она уже вошла в тот период, когда возраст абсолютно не меняет внешность человека. Изменяется только взгляд. Он становится все глубже и мудрее. Пока глубина его мудрости постепенно не перейдет в бесконечный омут взгляда младенца. И тогда жизненный цикл закончится. Взгляд старушки был долгим и проникновенным. За ним скрывалась умная и хитрая душа.

Сама по себе ворожея была очень маленькая, а огромный горб на ее спине пригнул старушку еще больше к земле. Маленькие, словно детские, ручки шустро убирали и снова расставляли на столе посуду. Я с любопытством следил за ней. Мне хотелось как можно скорее узнать причину всех моих беспокойств и блужданий.

Похитительница же моего спокойствия сидела, молча опустив взгляд в суп. Она почти не прикоснулась к еде. И только задумчиво ковыряла в ней ложкой. Меня поразил ее грустный, серьезный вид. Что могло ее тревожить на столько, чтобы после всего случившегося она не радовалась теплу и еде?

– Оставь ее. Ей тяжелее, чем нам, – тихонько сказала старушка, словно почитав мои мысли. Стефания не слышала нас. Она слишком глубоко ушла в свои размышления.

Огонь в печи отбрасывал на стены замысловатые тени. Отсветы пламени временами озаряли бледное лицо девушки, отчего оно казалось еще более мертвенным. Тускло поблескивали многочисленные склянки и сосуды. Из окон доносился щебет вечерних птиц. Прохладный ветерок едва шевелил тонкие хлопковые занавески. В комнате было очень тепло, но к счастью не душно. Блаженство мало по малу заполнило меня всего. Чувство умиротворения вытеснило какое-либо остававшееся у меня недоверие. Я повернулся к ворожее.

Конец ознакомительного фрагмента.